– Думаю, сейчас отправимся на постоялый двор, – заявил властно Анатолий, когда мы сели в нанятую им карету. – Помоетесь, поедите, отдохнете. Еще бы справить вам новую одежду. Как я понял, у вас из вещей только эта сума?

– Да, – кивнула я смущенно. – Нас недавно выгнали из дома господина Лорье. Он был моим любовником. И у нас с Элизой совсем нет денег.

– Понятно, – сказал он, помрачнев.

– Вы осуждаете меня?

– Я? Кто я такой, чтобы осуждать вас, Мария? Я лишь приехал помочь вам по просьбе вашего батюшки. И ваша личная жизнь меня не касается.

– Все верно. Потому едем мыться и обедать, капитан, как вы и обещали.

Анатолий снял для нас троих две комнаты. Одну для себя, вторую, более просторную, для нас с Элизой.

Однако мы почти час искали постоялый двор с ванной или баней, объезжая все заведения подобного рода в городке. Бани и ванные не пользовались спросом у местной аристократии, ведь они вообще не мылись. Мыльни владельцы постоялых дворов держали только для приезжих иностранцев: османов и русских.

Уже через два часа я нежилась в небольшой ванной в мыльной комнате на первом этаже постоялого двора.

Элиза, уже вымытая и завернутая в полотенце, сидела на деревянной лавке и с интересом разглядывала меня. Час назад Анатолий заказал нам обед из трактира, который принесли в наши комнаты. И теперь, сытые и довольные, мы с дочкой принимали водные процедуры.

– Тебе не жарко, мамочка?

– Совсем нет, детка, – замотала я головой, нежась в теплой сидячей ванне. – Как же прекрасно смыть всю грязь после той зловонной темницы.

– А мы точно не умрём оттого, что мылись с этим вонючим мылом?

– Нет, Элиза. Мыло убивает всех микробов и делает кожу чистой и красивой. Если постоянно мыться, детка, ты будешь здорова. И мыло совсем не вонючее, оно просто сильно пахнет лавандой.

Девочка понятливо закивала. Я же снова закрыла глаза, думая, что уже пора вылезать. Хотелось уже прилечь на нормальную постель.

– Мамочка, а этот военный, он твой новый любовник? – спросила вдруг Элиза, и я резко открыла глаза.

– Кончено же, нет, Элиза! С чего ты это выдумала?

– Он нас кормит. И комнату такую красивую нам отдал. Прямо как господин Лорье, у которого мы раньше жили.

Пришлось объяснить девочке, что он просто заботиться о нас по поручению моего отца, к которому мы скоро поедем.

Когда мы вернулись в комнаты наверху, Анатолий уже нетерпеливо ждал нас, расхаживая по нашей спальне.

– Мария, побыстрее собирайтесь. Поедем в одежную лавку. Пока они не закрылись. Вам и вашей дочери надо купить нормальную одежду.

– Очень премилое платье, – заискивающе лебезила рядом со мной тощая модистка дорогого салона. – Этот цвет увядшей розы вам очень идет, мадам.

Я снова оглядела себя в большое напольное зеркало в декольтированном бледно-розовом шелковом платье, приталенном и кокетливом. Мне даже нравилось мое отражение.

Все оказалось не так уж удручающе. В салоне у этой мадам я хорошенько разглядела себя в примерочной комнате, когда стояла там раздетая перед зеркалом. Даже сама обмерила свои окружности старинным сантиметром. Я была пятьдесят второго размера, имела крутые бедра, стройные щиколотки и высокую грудь, и сравнительно тонкую талию.

Сейчас я уже мерила десятое платье в этом модном дамском салоне и вышла показаться в залу, где сидели Муранов с Элизой, которые терпеливо ожидали меня.

– Мадемуазель, – поправила я модистку.

– Пардон, мадемуазель. Но это платье еще лучше, чем третье, что вы примеряли.

– Да уж. Это уже пятое платье, которое мне нравится. И как выбрать одно или два из них? Все такие красивые.

– Да-да, у меня все платья прекрасны, – закивала женщина.

– Мария, берите все пять платьев, – тут же вмешался Анатолий. – Я заплачу, сколько надо, не беспокойтесь. Денег с вас не возьму.

Я недоуменно окинула Муранова взглядом. То, что он был щедр, даже очень, это я уже понятна. Но так сорить деньгами направо и налево. У него что, были хорошие доходы?

– Ладно, капитан. Если вы потом не предъявите мне счет, я согласна взять все пять нарядов.

– И чудесно, Мария. Это платье вам очень к лицу.

– Ах, только оставьте эту вашу лесть, – отмахнулась я, снова крутясь перед напольным зеркалом.

Как может мне быть что-то к лицу, если я такого размера? Конечно, модные платья из этого салона украсили мою пышную фигуру и даже подчеркнули некоторые ее достоинства, например, высокую грудь. Она смотрелась великолепно. На удивление, у Марии грудь была довольно подтянута.

Но сейчас Анатолий говорил явно из вежливости. Он же служил моему отцу, а я, как дочь богатого фабриканта, точно была достойна его хороших слов. Вдруг уговорю своего папочку повысить ему жалование? Я прекрасно знала, что в этом мире, да и в нашем, все люди преследуют свои цели и ищут выгоду. Это было нормально. Такова человеческая натура.

Я даже улыбнулась своим мыслям.

После мы купили мне две пары туфель, нижнее белье, шляпки и перчатки. А также одели Элизу, как маленькую барышню. Все наши обновки сложили в большой сундук, который так же приобрели.

На следующее утро, когда мы выехали с постоялого двора в сторону далекой России, я ощущала себя совершенно счастливой. Я была сыта, в чистой богатой одежде. И даже выспалась, как человек. Малышка Элиза тоже была довольна всем и, сидя рядом со мной в карете, непрерывно щебетала.

В то утро меня даже не бесило моё пухлое тело, и я подумала о том, что уже смирилась со своей внешностью.

И теперь я чувствовала, что у меня начинается новая жизнь.

Сидя напротив Муранова в качающейся не ухабах карете, я немного нервничала. Его взор с самого нашего отъезда словно гипнотизировал меня.

– Думаю, наша совместная поездка до России будет очень приятной, – заявил вдруг Анатолий.

– Хмм. Нам долго ехать?

– Почти две тысячи верст, – ответил он. – Но не переживайте, Мария, мы поедем с остановками, ночевать будем на постоялых дворах. Вы и ваша дочка не будете ни в чем нуждаться. Я обещал вашему батюшке, что привезу вас в целости и сохранности.

– Благодарю.

Я снова выглянула в окно, стараясь не замечать, что штабс-капитан не отрывает от меня взгляда и как будто изучает. Это смущало меня. Но я не показывала виду. Что ему нужно? Или у меня грязное лицо? Я невольно даже провела рукой по щеке. Может, краска с бровей осыпалась?

Я снова обернулась к Элизе. Она уже заснула, и я осторожно подложила подушку под ее головку, чтобы малышке было удобнее.

Снова обернулась к Муранову, его взгляд так и не отлипал от меня. Я уже хотела спросить у него, что не так? Как он сказал:

– Знаете, мадемуазель Мария, я даже рад, что поехал за вами лично, а не послал своего приказчика.

– Рады? Отчего же? – встрепенулась я.

Он на миг замолчал и пристально посмотрел на меня.

– Я же не ожидал, что вы такая… – он замялся, как-то странно окинул меня горящим взглядом.

– Какая?

Толстая? Жирная? Нищая?

Пронеслось в моей голове. Ну давай, надменный красавчик, говори правду. Ты, наверное, вообще не видел здесь таких жирных коров, как я. Таких в этом мире просто не существовало.

«Это просто мне так жутко повезло.», – мрачно цедила я про себя.

Даже врагу не пожелаешь такого. Я готова к правде, не стесняйся. Все равно хуже уже не будет.

В этот миг я прекрасно понимала, что в этом мире, где все стройные и изящные, как я с прискорбием замечала последние дни, мне даже ловить некого. Вряд ли какой-то мужчина позарится на меня. Ну, кроме разве того развратного лысого аббата.

– Очень красивая, – выдохнул тихо Анатолий.

Его взор жадно прошелся по моему лицу и опустился ниже. Замер на мгновение на моих внушительных округлостях пятого размера, которые на треть открывало шелковое синее платье. Но штабс-капитан тут же опомнился и снова перевел взгляд на мое лицо.