— Выжили, Поттер? Какая жалость. Я уже почти поверил, что избавлюсь от вашей надоедливой персоны. — Но в его темных глазах я уловил что-то вроде… застарелого любопытства. Возможно, он не ожидал, что его методы окажутся столь эффективны на «золотом мальчике Гриффиндора».

Золотое яйцо. Я открыл его под водой в ванной старост, как и советовал «канонический» Седрик (хотя в этой реальности я дошел до этого сам, перебирая варианты). Песня русалок поведала о том, что нас ждет во Втором испытании: спасение чего-то «дорогого» со дна Черного озера в течение часа.

Черное озеро. Его темные, холодные воды всегда вызывали у меня смутное беспокойство. Теперь оно должно было стать ареной для моего следующего испытания. И интуиция подсказывала, что это будет не просто плавание наперегонки. В глубинах этого озера таились существа, о которых большинство студентов Хогвартса предпочитали не знать.

Снейп, к моему удивлению, уделил некоторое время подготовке к этому испытанию.

— Черное озеро, Поттер, — сказал он своим обычным ядовитым тоном, — это не ваша школьная лужа для разведения головастиков. Там обитают гриндилоу, агрессивные и весьма опасные стайные твари. Русалки, которые вряд ли будут рады вашему вторжению. И… кое-что похуже. — Он не уточнил, что именно «похуже», но его многозначительная пауза заставила меня внутренне содрогнуться.

Он обучил меня нескольким полезным заклинаниям для подводного боя: «Акцио Аквариус» — для создания воздушного пузыря, более надежного, чем Головное пузырчатое заклинание, которое я использовал в «оригинале»; «Импедимента Аква» — мощное замедляющее проклятие, эффективное в воде; и даже одному темному заклинанию, которое Снейп назвал «Шепотом Глубин» — оно должно было вызывать у подводных существ чувство иррационального страха и заставлять их отступать. Последнее было особенно мерзким по ощущениям при изучении, оно словно вытягивало из меня самого какие-то потаенные страхи, чтобы потом транслировать их вовне.

Флер, после моего неожиданного успеха с драконом (она сама отделалась лишь подпаленными волосами, но выглядела весьма впечатленной моей… эффективностью), стала относиться ко мне с чуть меньшим высокомерием. Она даже поделилась некоторыми сведениями о Черном озере, которые ей удалось узнать от своей бабушки-вейлы. Вейлы, как оказалось, имели древние связи с водными духами, и Флер знала о некоторых течениях и «мертвых зонах» в озере, которых следовало избегать. Она также упомянула о «Хранителе Глубин», огромном существе, которое русалки почитали почти как божество. Кракен. Гигантский кальмар, легенды о котором ходили по всему магическому миру.

— Он обычно не трогает тех, кто не угрожает озеру, — сказала Флер, ее прекрасное лицо было серьезным. — Но Турнир… это нарушение покоя. Будь осторожен, Гарри.

Утро двадцать четвертого февраля. День Второго Испытания. Холод пробирал до костей. Трибуны, возведенные на берегу Черного озера, были забиты зрителями, закутанными в теплые мантии и шарфы. Я стоял рядом с другими чемпионами — Седриком, Флер и Крамом. Все мы выглядели напряженными и бледными. Людо Бэгмен, как всегда, сиял энтузиазмом, объявляя правила. Час. Спасти то, что нам дорого.

Моим «дорогим» объектом, как я выяснил благодаря очередной «случайной» утечке информации от лже-Муди (он продолжал играть роль наставника, подбрасывая мне крупицы правды, смешанные с ложью), был Рон. У Седрика — Чжоу Чанг. У Крама — Гермиона (что стало для меня некоторым сюрпризом, учитывая его обычную замкнутость). У Флер — ее младшая сестра Габриэль. Это знание не прибавило мне спокойствия. Теперь я отвечал не только за свою жизнь.

Сигнальная ракета. Я нырнул в ледяную воду. Заклинание «Акцио Аквариус» сработало безупречно, вокруг моей головы образовался большой, устойчивый пузырь воздуха. Вода была мутной и холодной. Видимость — отвратительная. Я плыл, ориентируясь по светящимся водорослям, которые, по словам Флер, указывали путь к поселению русалок.

Первыми появились гриндилоу. Мерзкие зеленые твари с острыми рожками и длинными костлявыми пальцами. Они выныривали из зарослей водорослей, пытаясь схватить меня, утащить на дно.

— Импедимента Аква! — несколько резких взмахов палочкой, и ближайшая стайка гриндилоу замерла, словно в густом киселе, давая мне возможность проскользнуть мимо. Уроки Снейпа не прошли даром.

Поселение русалок. Грубо отесанные каменные дома, покрытые тиной. И четыре фигуры, привязанные к статуе в центре — Рон, Гермиона, Чжоу и маленькая Габриэль. Они выглядели спящими, погруженными в магический сон. Русалки, вооруженные трезубцами, недружелюбно наблюдали за мной. Я не стал вступать с ними в конфликт, быстро подплыл к Рону, перерезал веревки зачарованным ножом (еще одна предусмотрительность Снейпа) и потащил его наверх.

Он был тяжелым, обмякшим. Плыть с ним было гораздо труднее. Я оглянулся. Седрик уже освобождал Чжоу. Крам возился с Гермионой. А вот Флер… ее нигде не было видно. Габриэль оставалась привязанной. Это было не по правилам. Каждый должен был спасти только своего «заложника». Но оставить там ребенка…

Я колебался. Время уходило. Мой внутренний циник, воспитанный Снейпом и многочисленными смертями, кричал: «Спасай себя, Поттер! Это не твоя проблема!» Но что-то другое, какой-то глубоко спрятанный остаток того прежнего Гарри, не позволяло мне уйти.

— Черт бы побрал эту геройскую натуру, — пробормотал я в воздушный пузырь и, оставив Рона на попечение подоспевшего Седрика (который, к моему удивлению, кивнул с пониманием), вернулся к Габриэль.

Русалки преградили мне путь, угрожающе размахивая трезубцами. Их пение, которое на поверхности казалось мелодичным, здесь, под водой, звучало как скрежет металла по стеклу.

— Шепот Глубин! — я выкрикнул заклинание, вкладывая в него весь свой страх, все свое отчаяние. Темная энергия волной прошла по воде. Русалки замерли, их глаза расширились от ужаса, они попятились, освобождая мне дорогу. Заклинание сработало. Но какой ценой? Я почувствовал, как часть моей души покрылась инеем.

Я освободил Габриэль. Она была совсем легкой. Я подхватил ее и устремился наверх.

И тут я его увидел.

Сначала это была просто тень, огромное, бесформенное пятно во мраке глубины. Затем оно начало подниматься, обретая форму. Десятки, сотни извивающихся щупалец, каждое толщиной с древесный ствол. И два огромных, как блюдца, глаза, светящихся тусклым, фосфоресцирующим светом. Кракен. Хранитель Глубин.

Он двигался медленно, величественно, но от его приближения вода вокруг, казалось, застывала. Гриндилоу и даже русалки в панике бросились врассыпную.

Я замер, прижимая к себе Габриэль. Мой воздушный пузырь начал истончаться. Час почти истек.

Кракен не проявлял агрессии. Он просто… наблюдал. Его огромные глаза были устремлены на меня. В них не было злобы. Только древняя, непостижимая мудрость и… печаль?

Но тут одно из его гигантских щупалец двинулось в нашу сторону. Не быстро, не угрожающе, а скорее… с любопытством. Оно тянулось к Габриэль.

Я запаниковал. Все предупреждения Флер, все уроки Снейпа вылетели у меня из головы. Я видел только эту гигантскую конечность, приближающуюся к беззащитному ребенку.

— Редукто! — выкрикнул я, направляя палочку на щупальце. Ослабленное водой, проклятие лишь вызвало сноп искр на поверхности толстой кожи монстра. Кракен даже не заметил.

Щупальце коснулось Габриэль, мягко, почти нежно. И тут девочка открыла глаза. Она не выглядела испуганной. Она протянула руку и коснулась щупальца.

Но я этого уже не видел. Я действовал на инстинктах, на страхе.

— Конфринго! — еще одно мощное взрывное проклятие. На этот раз оно ударило сильнее. На коже кракена вспыхнуло небольшое пламя, которое тут же погасло под водой, оставив дымящийся ожог.

И вот тогда Хранитель Глубин разгневался.

Его огромные глаза вспыхнули яростным светом. Вода вокруг забурлила. Десятки щупалец пришли в движение, устремляясь ко мне со всех сторон. Я оттолкнул Габриэль в сторону Крамa, который как раз поднимался с Гермионой, крикнув: