Кольен находился ровно по середине Сенона и граничил сразу со всеми землями. Сначала это был просто красивый дворец в окружении прекрасных садов, фонтанов, жаровен и ветряных сфер. Но после того, как кольер и навулы утвердили Испытание, территория Кольена была расширена во много раз, чтобы там уместился полигон, на котором как раз-таки и проходил отбор сильнейших. Также был утверждён новый титул – та́лами, который как раз таки и обозначал приверженность к уважаемым членам общества. Теперь больше никто не мог рассчитывать на особое отношение к себе, пока не пройдёт это самое испытание и не получит титул талами. Сначала претендентов было настолько много, что за один сезон, который длился ровно 1 мисса́р или 26 хаво́ров, их не могли принять. Но на первом же испытании подавляющее большинство оказалось неподготовленным к этому. Пройти его смогли только лишь истинные мастера четырёх стихий. Но, что было самым удивительным, никаких разбирательств за этим не последовало. Все, кто не прошли это испытание, наглядно увидели, что они лишь обманывали себя, думая, будто бы они сильны. А потому кто-то просто смирялся с таким положением, а кто-то возвращался в урин, чтобы подготовить себя к испытанию, которое состоится ровно через алват. Те, кто проходили это испытание, утверждали своё положение в обществе и становились даже ещё более уважаемыми, чем были до этого, и нарекались талами. На время испытания все урины прекращают приём новых учеников.

И вот, Йимир в Зактарисе для того, чтобы познать последнюю стихию – огненную. После чего он, конечно же, изъявит желание пройти испытание, чтобы попытаться стать талами, властелином четырёх стихий, уважаемым сенонцем. И можно подумать, будто бы Йимир – уроженец Октариса, раз уж последняя стихия, которую он взялся развивать, была огнём. Но на самом деле нет. Йимир родом из Зентериса. И первое, что он познал, была именно магия земли. А вместе с этой магией он впитал в себя и характер, и культуру, и быт – в общем, всё, что связано с магами земли. Но почему же тогда последним был огонь, а не воздух? Просто так решил сам Йимир. Он дорожил своим культурным наследием. Он гордился тем, что не высокомерен, как воздушные чародеи, что не фанатичный, как водные, и не агрессивный, как зактары. Ему нравилось то, каким миролюбивым он был. И это куда главнее, чем его магические способности. Да, изучение магии меняет не только духовное состояние чародея, прибавляя к нему способности из той области, в которой он умудрён, но и его мышление. И вот как раз таки этот самый процесс воздействия на разум и был самым главным в понимании Йимира. В то время, как подавляющее большинство сенонцев гналось только лишь за силами, которая даёт их магия, совершенно не обращая внимания на то, как их магия меняет мышление, Йимир как раз таки ценил магию в первую очередь за то, как она влияет на разум, в какую личность превращается тот, кто практикует ту или иную сферу. И у этого воздействия имеется даже своё отдельное название – далоди́чность магии. А древнем наречии существует такое слово – «дало́д», которое обозначает «господин», «тот, кто владычествует». И вот у каждой магии своя далодичность или своё влияние на разум чародея. Но, помимо разнообразия видов воздействия, существует ещё и степень. Например, взбираясь на новые вершины в познания финта, чародей становится высокомерным с умеренной скоростью, когда как углубление в закта будет быстрее менять мышление своего адепта, делая его с каждым шагом всё агрессивнее и агрессивнее. Понимание этого позволяет чародеям планировать развитие своей личности. Но, как я уже написал выше, сенонцы не очень-то ориентировались на далодичность магии, полностью отдаваясь лишь силе, которую они обретали с той или иной стихией. И всё же сын Талата был сосредоточен на том, что магия делала с его разумом.

Быть сыном кольера значит плохо знать своих родителей. Отец всегда был занят делами уравновешивания отношений как между отдельными сенонцами, так и между разными землями. Финтары постоянно жаловались на нехватку территорий и на то, что Октары, которым не нужна суша, не хотят ею делиться, а сами октары на востоке постоянно негодуют из-за этого. Зактары чуть ли не каждые два миссара приходят в Кольен с новыми предложениями, куда ещё можно направить мощь четырёх стихий. И с каждым разом предложение было одним и тем же, но только подано под другим углом – начать изучение пятой стихии – сопна. Октары наведались в Кольен со своими обыденными проблемами – чтобы Талат рассудил двоих сенонец, не поделивших что-то. И только лишь зентеры жили в своей пустыне, довольные всем и всеми. А потому Йимир впитал в себя всё это довольство жизнью и стремлением к самосовершенствованию.

В Зентерисе не было никакой опасности. Многочисленные животные, которые населяли великую пустыню, были совершенно безвредны. Даже такие громадины и страшилы, как нугу́ндры, дизалдо́фы и тунсге́рги, никогда не нападут на зентеров. Умиротворяющая аура, которой были наполнены эти земли, подавляло всякую агрессию. Любые животные готовы подпустить к себе исконных жителей Зенетериса. Но каждый мальчик и каждая девочка знали, что их ни в коем случае нельзя провоцировать. Потому что тогда звери в ответ обязательно нападут. А потому дети уже сызмальства могли разбредаться по великой пустыне, чтобы познавать этот великий мир. У Зентеров было так принято – что дети, созданные своими родителями, по сути, проходят обучение своей стихии у всех и всего. Какие-то аспекты зенте они познают сами, какие-то перенимают у других. Но это было достаточно эффективным методом обучения. А добродушные сенонцы и сенонки принимали каждого ребёнка, как своего. Земля объединяла их всех. И каждый зентер для другого зентера – это всегда желанный брат или желанная сестра. С Йимиром всё было точно так же. Хаворы напролёт он блуждал по просторам родной стихии, впуская в свою душу сущность земли. А, когда приходил в города, он впускал в своё сердце других магов земли. Добродушные лица, преисполненные тепла и любви к маленькому зентеру, располагали к себе, а их приятные голоса вливали в сознание Йимира новые знания. И таким образом он обучался магии земли, его связь с родной стихией становилась всё крепче, а каждый зентер становился для него ещё роднее. Ему не нужно было даже спрашивать имена окружающих зентеров, потому что их единство устраняло любые препятствия на пути к знакомству друг с другом. И, как бы это странно ни звучало, но своего отца он знал хуже, чем остальных зентеров. Но не может ли быть такого, что Талат знал об участи своего сына, а потому специально всё сделал так, чтобы он учился знать тех, кто его окружает? Но так или иначе, юный чародей был в хороших руках, ведь его окружала родная стихия, родные сенонцы, а также дулы. Да, у Йимира были ещё одни учителя – древовидные стражи Зентериса, которые бродят по всей пустыне и распространяют своё благотворное влияние на всех. Каждый раз, когда мальчик путешествовал по бескрайним пескам, он мог сосредоточиться на силе земли, и тогда они открывались ему. Он ощущал каждого дула в пространстве Зентериса. Ему уже довелось услышать многое об этих существах из уст других сенонцев, которые с ними встречались, но сам он долгое время не мог поговорить с этими величественными и мудрыми стражами. И только после того, как он обучился нырять в пески Зентериса и быстро перемещаться в этой пучине, он поставил себе цель предстать перед одним из них.

Родная стихия опутывает его тело, сжимает в своих тёплых объятьях и растворяет его в себе. Йимир обращается духовным существом, которое мчит сквозь толщи песка к тому месту, на которое он захотел. Проходит лишь пару мгновений, и песок высвобождает его. Однако вокруг было пусто. Оглядевшись и убедившись в том, что рядом, и в самом деле, никого нет, он снова сосредотачивается на своей родной стихии. Нет, место верное – это было вне всяких сомнений. Но вот дул, ради которого он и проделал весь этот путь теперь находился в другом месте. «Зенте» - тут же смекнул мальчик возрастом 10 алватов. А потому вновь переместился к нему. Но опять увидел, что вокруг было пусто. «Решил в догонялки проиграть?» - на лице Йимира проступил лёгкий азарт, но не такой, из-за которого теряют голову другие сенонцы, а добрый, соревновательный. Ведь он сразу же подумал, что страж его испытывает, а вместе с тем ещё и обучает, ведь чем больше практики, тем больше и проку. А потому, немедля больше ни мгновения, он пустился вдогонку.