Сиворт рассмеялся.

— Что ж, на этот раз меня чуть не поймали. Полагаю, мне не нужно говорить вам, что я предпочёл бы провести остаток пути с вами?

Эванс кивнул.

— Конечно. Хотя на самом деле Ястреб сейчас, наверное, в десяти зонах от нас. Это так в его стиле — налететь, нанести удар и сбежать прежде, чем кто-либо успеет его схватить.

— Да, — согласился Сиворт с беспокойством в глазах, — но, видите ли, я ему дьявольски нужен. Признаюсь, мысль о возвращении на Луну меня не приводит в восторг; я бы не стал сбрасывать со счетов тот момент, что он напал бы на самый большой пассажирский корабль в космосе, если бы знал, что я нахожусь на его борту.

— И я бы не стал, — согласился Эванс. — Но мы вернёмся патрулировать на следующей неделе после отдыха. Почему бы вам не присоединиться к нам?

Лицо Сиворта прояснилось.

— Большое вам спасибо, сэр. Я беспокоился по поводу этого возвращения, потому что, если я получу то, что мне нужно на Земле, это будет означат, что когда я вернусь на Луну, мы сможем найти базу Ястреба и устроить там ловушку, чтобы поймать его, когда он там появится. И я хочу увидеть, как его посадят, прежде чем уйду в отставку — это стало чем-то вроде личной дуэли между нами двумя.

В течение следующих нескольких десятков часов, в течение которых они мчались к Земле, Эванс видел, что Сиворт действительно испытывал всё большее и большее нетерпение по мере того, как огромный планетный диск вырастал перед ними. Он переживал из-за задержки, пока они, снижая скорость, входили в атмосферу Земли и спускались по переполненным сходящимся космическим трассам к громадному нью-йоркскому межзвёздному вокзалу. И когда огромный корабль Земной Гвардии влетел на воронкообразную посадочную платформу и остановился, пылая носовыми ракетными трубами, Сиворт вышел из него в сопровождении старших офицеров.

Вкратце, он ещё раз уточнил, что Эванс согласен на то, чтобы он на следующей неделе снова отправился на Луну на корабле Земной Гвардии, а также договорился о том, что его маленькая ракета может оставаться прикреплённой к большому кораблю и будет заправлена вместе с ним. Затем он поспешил прочь, прибираясь сквозь толпы, образующиеся то тут, то там на территории огромного ракетного вокзала и вокруг него.

Эванс несколько мгновений стоял неподвижно, оглядываясь по сторонам, немного дезориентированный, как это всегда бывало с ним при внезапном переходе от тишины и мрака великой космической пустоты к этой яркой и суматошной картине. На противоположной стороне гигантского вокзала взлетала огромная грузовая ракета, её работающие в стартовом режиме трубы оглушили его, когда она с грохотом взмыла в вверх и затерялась в солнечных лучах. Огромный, изящный пассажирский корабль уже неторопливо скользил к только что освободившейся стартовой платформе. Прозвенел предупредительный звонок, и последние запоздалые пассажиры поспешили к нему со своими носильщиками и багажом.

Эвансу предстояло выполнить неприятную задачу, к которой он готовился все последние часы путешествия — сообщить старому суровому коммандеру Кейну о своей встрече с Ястребом. Когда Эванса провели в кабинет седовласого, белоусого старого космического ветерана, возглавлявшего Земную Гвардию, он коротко доложил о случившемся под пристальным взглядом собеседника, пронизывающим его до мозга костей.

Когда он закончил, коммандер, как он и ожидал, разразился яростным потоком ругательств.

Наконец он обрёл способность внятно изъясняться.

— Эванс, вы должны понимать, в какой ситуации находится Земная Гвардия. И вы знаете, и я знаю, что на корабле Ястреба должна быть какая-то новинка, будь то новое топливо или новая двигательная установка. Что-то, что придаёт его кораблю скорость, превосходящую скорость всего остального в космосе. Вы знаете так же хорошо, как и я, что Ястреб — единственный оставшийся крупный космический пират, и что за последние десятилетия мы разобрались с остальными один за одним.

— Но общественности видится это по-другому! Общественность, — и коммандер в ярости ударил кулаком по столу, — общественность видит только этого пирата, Ястреба. Она видит, как он и его команда бросают вызов всем пятистам кораблям Земной Гвардии. Это всё, что видит простодушная публика, и в результате Земная Гвардия становится посмешищем!

— Но, сэр! — сумел подобрать слова Эванс: — У нас нет надежды поймать Ястреба до тех пор, пока у него есть база для дозаправки и отдыха. Мы должны заполучить его лунную базу, прежде чем сможем заполучить его самого, и именно поэтому я думаю, что этот Сиворт поможет нам победить.

— Сиворт... — коммандер задумчиво нахмурился. — Может быть... может быть. Я не знал, что Международная Комиссия отправляла секретных агентов следить за Ястребом, но этот факт может оказаться полезным. Вы говорите, Сиворт собирается возвращаться с вами на следующей неделе?

— Да, он думает, что Ястреб взялся за него всерьёз и что, если он сядет на пассажирскую ракету, Ястреб захватит её, чтобы добраться до него.

— Ему это не составит большого труда, — предупредил коммандер. — Но нам нужно подумать и о другом, Эванс. Если Ястребу так сильно нужен этот Сиворт, он может даже пойти на захват корабля Земной Гвардии, чтобы добраться до него! Я вижу, вы улыбаетесь — вам кажется невероятным, что Ястреб когда-либо решится захватить корабль Земной Гвардии, но помните, что у него репутация человека, делающего то, на что раньше не осмеливался ни один пират, и что в данном случае у него есть самая веская причина в мире для того, чтобы попробовать это. И если он когда-нибудь захватит ракету Земной Гвардии, всё будет кончено! Что бы мы ни делали после этого, Гвардия никогда не оправится от такого позора!

Эванс был впечатлён.

— Я буду бдителен во время его возвращения, сэр, — пообещал он.

Предупреждение коммандера звучало в ушах Эванса всю последующую неделю, и за эту неделю он был вынужден признать, что взгляд его начальника на ситуацию был правильным. Престиж Земной Гвардии явно падал. Эвансу казалось, что, куда бы он ни пошёл, его синяя форма Земной Гвардии, некогда вызывавшая зависть, теперь вызывала лишь смешки и язвительные комментарии, от которых у него горели уши.

Газеты и телетеатры использовали ситуацию по максимуму. Когда Эванс наблюдал за труппой танцоров, он был поражён образом проворной фигуры в чёрном, изображающей Ястреба, с лёгкостью ускользающей от медленно движущихся фигур в голубых одеждах, символизирующих Земную Гвардию. Если кто-нибудь из друзей-шутников и знакомил его с кем-нибудь, то всегда в шутку упоминал о предстоящей поимке Ястреба. Маленькие мальчики кричали ему вслед, что Ястреб приближается, а затем радостно убегали.

Ястреб, действительно, завоёвывал гораздо больше симпатий публики, чем Земная Гвардия. Правда, он задерживал беззащитные пассажирские корабли между Землёй и Луной, заставляя их под угрозой оружия отдавать ему, погрузив в спасательные ракеты, всё ценное, что было у них на борту. Все знали, что он был преступником космической бездны и в случае поимки встретил бы быструю смерть от рук расстрельной команды.

Но если он и был космическим пиратом, то не таким, как прежние космические разбойники, чьи злодеяния вызвали ярость, сгубившую их. Он был, если уж на то пошло, джентльменом-корсаром пустоты, и хотя мало кто когда-либо видел его в лицо, ходили слухи, что он был исключительно красив. Неудивительно, что к концу недели отдыха нервы Эванса были на пределе, и он тосковал по умиротворённости космического патруля.

Когда в последний день их отдыха он застал Кэлдена и Хартли на нью-йоркском вокзале, осматривавших огромную ракету Земной Гвардии, готовящуюся стартовать обратно в космос, он обнаружил, что они нервничают по этому поводу так же сильно, как и он сам. Они тоже прочувствовали на себе взрывы народного смеха.

— Знаете, — проворчал Хартли, окидывая намётанным взглядом смутные очертания кормовых труб ракеты, — я просто молюсь, чтобы в этом полёте мы встретились с Ястребом. Я не из обидчивых, но когда моя маленькая дочка начинает спрашивать папу, почему он не ловит Ястреба, я начинаю нервничать!