-Вы должны бороться!

-Я никому ничего не должен…уже…

Верховный шаман погрузился в сон, и Анеро молча оставил его, стараясь не разбудить и без того изнемождённого гоблина.

Человек вышел из дома шамана, спрятав книгу под мантией.

Небо было затянуто тучами, и падал легкий снег. А ветер дул со средней силой.

Анеро шёл по мертвой улице и размышлял:

Может это жалость? Шаман жалел его? Когда они познакомились шаман был грозен и суров. Верховный шаман Тхар. Первый гоблин в городе. Тот, кто исцелил магическую чуму. Тот, кто определяет судьбы других гоблинов. Тот, кто потерял всех своих учеников... Неужели осознание смертности так меняет? Или дело в чувстве её приближения?

Человек остановился и поставил фонарь на снег. Ветер раздувал мантию Анеро. Он взял в руку немного снега и растёр его между пальцами - никакого холода.

Фонарь освещал небольшой кусочек вокруг себя. За которым была кромешная тьма, но человек знал, что там находится. Он столько раз ходил по этой улице, так часто смотрел на глазницы пустых и мёртвых домов.

Анеро никогда раньше не вглядывался в них по-настоящему. Словно боялся посмотреть в лицо смерти, но теперь, когда Тхар умирает... Когда умирает самое близкое ему существо (Хоть он и надеялся, что самое близкое только в “новой жизни”), язвительное и вредное существо - ему было страшно. Человек усмехнулся, он не хотел, чтобы Тхар умирал.

Шаман был прав, он никому ничего не должен, но Анеро чувствовал, что он будет бороться. Бороться, чтобы спасти того, кого может. Может, потому что осознаёт, какого это – умирать (по крайней мере так казалось самому Анеро).

А что бы он делал на его месте? Он сказал, что будет бороться за свою жизнь до конца, но сколько жизней он готов будет ради этого погубить? Будет ли когда-нибудь идти по улице он сам, оставляя за собой только мертвые дома?

Анеро смотрел, как снег тает у него на пальцах, как он превращается в капли воды, и как эти капли, сорвавшись с его руки падают на снег, и исчезают в нём. Потерянные и забытые. Словно чьи-то, бывшие когда-то живыми, души.

Человек закрыл глаза и поднял лицо к небу – по его щеке катилась слеза:

-Я не убийца, - решительно сказал он, - я сделаю, что угодно, чтобы выжить. Но никогда, никого, не убью…Даже если это будет стоить мне жизни.

Анеро полегчало, и подняв фонарь, он продолжил путь домой.

……………

Как и чувствовал Анеро – с его отправкой возникла задержка, и ему пришлось ждать еще почти неделю. Человек приходил к шаману и сидел у его кровати с сожалением наблюдая, как тот медленно умирает. Анеро не высовывался никуда, а шаман продолжал бороться за жизнь, как и обещал, но с каждым днём уступал всё больше и больше. И это становилось очевидным, в том числе и для окружающих, а значит известно и Тахику.

Глава 11

Переворот

Недалеко от центра города, в одном из самых больших особняков, на втором этаже в одной из комнат шёл жаркий спор.

Молодая длинноволосая девушка-гоблин спорила с преклонного вида гоблином. Оба были одеты в дорогие, разукрашенные одежды. Девушка, не переставая ходила вперёд-назад по комнате, в то время как мужчина спокойно сидел за обширным столом.

- Нам нужна твоя помощь, отец! – воскликнула девушка.

- Я сказал тебе один раз, и повторю ещё раз: никакой помощи от меня не ждите. Ни я, ни мои гоблины не могут в этом участвовать, - спокойным тоном ответил гоблин.

- Если ты поможешь, наши шансы на успех сильно вырастут. Это выгодно всем, в том числе, и тебе, - возразила она.

Мужчина скрестил руки на груди.

- Это - правда, как и правда то, что я не могу вам помочь.

- Что мешает тебе выделить нам всего пару гоблинов? Это уже может сильно помочь!

- Выделить пару гоблинов? Ты смеешься надо мной? Я не то, что не дам вам ни одного из своих, я и тебе запрещаю участвовать в этом лично! – грозно произнёс мужчина.

- Что?! Почему? Отец?! Я одна из тех, кто всё это начинал! Я не могу отсутствовать в решающий момент! – возмутилась девушка. Она пришла сюда попросить отца о помощи, а он вместо этого хочет запереть её дома!

- Можешь и будешь! – жёстко ответил гоблин.

- Нет! Я их не брошу! Не когда мы в одном шаге от того, чтобы покончить с Оломаком! – повысила голос девушка.

- Изиль! Не забывай, с кем ты говоришь! – угрожающе произнёс мужчина. - До тех пор, пока ни я, ни моя семья, ни мои гоблины в этом не участвуют, это внутренние разборки Тахиров.

- Но отец…

- И, если бы ты больше думала головой, а не сердцем, ты бы поняла о чём я говорю! – воскликнул мужчина.

Несмотря на своё крайне раздражённое настроение, усугублённое противостоянием с дочерью, он всё равно пытался достучаться до голоса её разума. Она была всего лишь девушкой и её не учили разбираться в особенностях внутренней политики их народа. Она была умна, энергична и красива. Дочь, которую он искренне любил и о которой не мог и мечтать, но её нехватка знаний сейчас бросалась в глаза и могла подвергнуть опасности не только её жизнь, но и весь их клан.

Мужчина устало вздохнул, для её же блага ему придётся всё объяснить, чтобы она не натворила глупостей, а уж на что-на что, а на глупости влюблённая девушка более чем способна.

- До тех пор, пока Тахик действует без помощи других благородных домов, это внутренние разборки клана Тахиров. Если он преуспеет, мы можем смело поддержать его, как представителя его клана, если же он потерпит неудачу, наша семья не потерпит из-за этого никакого ущерба.

Медленно и детально расписывал он своей дочери, чтобы быть уверенным, что та точно его поняла.

- Если же мы ему поможем, будь то гоблинами, деньгами и влиянием, и это смогут доказать. Такое будет считаться переворотом и за разжиганием смуты, а ты должна понимать, что за этим последует. Если мы ему поможем, то будет не важно, преуспеет он или потерпит неудачу, кара Совета старейшин настигнет наш род.

Изиль недовольно молчала. Она прекрасно поняла, что имеет в виду отец, но это не уменьшало того, что ей это совершенно не нравилось. Что она чувствовала себе предательницей, которая бросает на произвол судьбы не только своих гоблинов, но и своего любимого.

- Я уверен, что Тахик это прекрасно понимает и сам, - сказал отец.

Изиль вынуждена была согласно кивнуть. Когда она предложила попросить помощи у её отца, Тахик был категорически против. Он же ей и сказал, что отец ни за что не поможет, а одним фактом такой просьбы, она уже ставит её семью под угрозу, так как теперь, зная, что они готовят, и не сообщив об этом, они становятся соучастниками переворота.

- Он хороший мужчина, и ты знаешь моё отношение к Оломаку, но финал этой партии, он должен провести сам, и тогда…Если у него всё получится, мы сможем поддержать его, используя ресурсы и влияние нашего рода, но не раньше. Участие любого благородного в этом деле, будет означать смерть для Тахика.

Сердце Изиль разрывалось от боли, но она тяжело вздохнула, принимая правоту отца.

- И я ещё раз тебе напомню, тебя там тоже не должно быть. Ничто не должно указывать на его связь с нами. Для его же собственного блага.

Изиль понуро кивнула:

- Я понимаю, отец. Меня там не будет.

- Ты умница, - ответил мужчина с неподдельной гордостью в голосе, - можешь идти.

Изиль поклонилась и вышла из комнаты, а её отец повернулся лицом к окну и глубоко задумался: сколько десятилетий они жили спокойно. Казалось, что у них в городе ничего не меняется. Хорошая спокойная жизнь. А потом пришла эта эпидемия. Словно ураганный ветер, она подула на паруса мельницы перемен, закрутив их в бешенном танце. Танце, который никак не может остановиться, и теперь еще совсем немного времени и жизнь в их городе навсегда изменится. В ту или иную сторону. Его клан должен быть готов к этому!

………………………………..

Тахик неторопливо шёл по коридорам дома вождей. Верховный шаман поручил ему передать посылку Арамушу и теперь слуге шамана нужно было найти его. Охранники на входе здания сказали ему, что сын вождя находится в здании вместе со своими гоблинами, Тахику оставалось его найти в этом огромном здании. Впрочем, никто не говорил ему о срочности, а, значит, спешить с этим было совершенно не обязательно.