– А личная проблема тебя не устроит?

– Ну, если ты настаиваешь… – Ноуланд ухмыльнулся. – Она имеет какое-то отношение к некой хорошо сложенной молодой брюнетке?

– На самом деле – к блондинке.

Ноуланд укоризненно поцокал языком и покачал головой.

– Проклятие, Локвуд! А мне-то казалось, что ты с леди Симоной готов составить прекрасную пару.

– Неужели?

– Почему нет? У вас похожий темперамент и ничем не ограниченная жажда жизни.

– Боже, как ты деликатно выражаешься…

– Стараюсь.

– Ладно, ценю, – заверил его Тристан. – Теперь насчет блондинки…

«Как это возможно?» – думала Симона, дожидаясь, чтобы к ней присоединились Фиона и остальные. Она то злилась на него, то, спустя всего секунду, полностью соглашалась с ним. Этот человек соблазнил ее, тут же порвал с ней связь с быстротой, которая, даже по меркам повес, должна считаться чрезмерной, а потом появился с прежней любовницей. И все же ей не удается чувствовать к нему отвращение дольше, чем до следующей его улыбки. Она стала совершенно бесхребетной, слабой, настоящей идиоткой без грана здравого смысла и самоуважения. Ей следовало бы промолчать и тем самым предоставить ему возможность бежать на обед с мисс Эгей, чтобы выпить там литр отравы. Она только облагодетельствовала бы мир, избавив его от этого лгуна. Но нет: ей зачем-то понадобилось предупредить его о возможной опасности, а потом она еще сказала ему, что он должен предупредить свою прежнюю возлюбленную!

Кстати, надо еще доказать, что Люсинда на самом деле злобная убийца, какой ее пытается представить Тристан. Он вполне мог выдумать все это, чтобы заручиться ее сочувствием и потом обольстить.

Симона вздохнула. Если честно, она отправилась на встречу с ним в саду, заранее зная, что позволит ему вовлечь ее в опасную связь, а когда Тристан не свернул с выбранного им пути, она с радостью за ним последовала, да еще и была более чем довольна результатом.

А потом он порвал с ней, и она осталась ни с чем. Ну если не считать воспоминаний о ночи невероятных наслаждений.

Боже, как мужчины усложняют жизнь! Зато она получила урок и хорошо его усвоила. Никогда больше она не позволит, чтобы какой-то мужчина нарушил ее одиночество… скуку. Неумолимую, абсолютную скуку ее существования.

– Надеюсь, тебе уже лучше? – Фиона мягко тронула сестру за руку.

– Не думаю.

– Может, ты хочешь поговорить об этом? Я очень хорошо умею слушать.

Симона пожала плечами.

– Не знаю, с чего начать. Иногда мне кажется, меня что-то беспокоит. Потом, когда я пытаюсь придумать какой-то выход, я теряю нить, и мои мысли переключаются на другое.

– А о чем ты думала, когда я к тебе подошла?

– О том, как невыразимо скучна моя жизнь.

– Скучна? О чем ты?

– В моей жизни ничего нет, во всяком случае, ничего значимого. Я встаю утром, и мне совершенно нечего делать весь день – по крайней мере такого, что бы имело какое-то значение. Когда меня спрашивают, как прошел мой день и чем я занималась, я не могу рассказать ничего, что было бы хоть немного интересно. Если бы я не вставала, если бы решила провести всю оставшуюся жизнь, лежа в постели и глядя в потолок, это не затронуло бы ни единого человека на этой земле.

– Неправда! Интересно, с чего ты так решила?

– Ах, Фиона, полно! Твои животные погибли бы, если бы ты не находилась с ними рядом и не заботилась о них.

Если бы что-то случилось с Дрейтоном, то либералы палаты лордов были бы потрясены, а рядом с Каролин оплакивающая мужа королева Виктория показалась бы спокойной. Если бы что-то случилось с Каролин, это стало бы крушением мира для всех нас. Но если бы я в ближайшие пять минут приказала долго жить… Абсолютно ничего не произошло бы.

Фиона долго смотрела на сестру, а потом мягко улыбнулась:

– Зато все по-другому, когда ты с лордом Локвудом, верно?

– Во всяком случае, не уверена. Это было непростительно с моей стороны. – Симона вздохнула. – Каролин и Дрейтон – единственные известными мне люди, для которых отношения – это не просто обмен совокупления на деньги.

– И что плохого, если ты сможешь иметь такое же счастье, как и наша сестра?

– В надежде ничего плохого нет, – признала Симона. – Но безмерно глупо испытывать разочарование, когда тебе везет меньше, чем кому-то другому.

– Ты так уверена, что между тобой и лордом Локвудом все кончено?

– Да.

По крайней мере с его стороны. С ее… Похоже, ее гордость еще недостаточно сильно ранена.

– Он сообщил Дрейтону, что наша связь закончена.

– Люди часто говорят что-то, когда от них этого ждут, но сами они так не считают.

– А вот Тристан считает именно так.

Фиона вздохнула:

– Не знаю, не знаю. Ты все время даешь обещания Дрейтону, но редко их выполняешь.

– Я совсем другое дело. Теперь бывшая любовница лорда Локвуда приехала в Лондон и…

– И он не возобновлял отношений с ней.

– Откуда тебе это известно?

– Лорд Локвуд вышел следом за тобой из храма, а это значит, что он достаточно сильно привязан к тебе, и твои слезы его встревожили.

Симоне тоже хотелось бы думать, что Тристан ведет себя благородно, пытается ее оберегать…

– Возможно, ты и права.

– Возможно? – Фиона засмеялась, ее глаза заискрились. – На твоем месте я бы подумала о том, где лучше выходить замуж – в Лондоне или в замке Райленд.

Симона долго молчала.

– Ты думаешь, я когда-нибудь выйду замуж за Тристана?

– Да.

– Но… Он сперва должен сделать предложение, – возразила Симона. – А это вряд ли случится.

– С каких это пор ты ждешь, чтобы удача сама пришла к тебе? Если этот человек делает жизнь интересной, значит, добивайся его! Устроить скандал лучше, чем лежать в постели, смотреть в потолок и испытывать дикую скуку всю оставшуюся жизнь.

– Каролин и Дрейтон…

– Они искренне хотят, чтобы ты была счастлива.

Вот как? Неужели они будут рады, когда семейное имя начнут смешивать с грязью?

Симона вздохнула и постаралась улыбнуться сестре.

– Я подумаю об этом, – пообещала она.

– Иногда, – мягко заметила Фиона, – лучше не думать, а действовать. Впрочем, сюда уже идут Дрейтон и Хейвуд. Ты едешь с нами или у тебя другие планы?

– Другие, – поспешно решила Симона, собираясь поскорее раствориться в толпе. – Если я кому-то понадоблюсь, пусть ищут меня у леди Эммалины.

Фиона пробормотала что-то насчет привета лорду Локвуду от нее, но Симона не стала оборачиваться. Если Тристан действительно окажется у сестры… Симона не знала, что именно он от нее получит, но хороший пинок он точно заслужил, как и порцию холодного презрения, а еще хорошую выволочку. Но если он подарит ей ту улыбку, от которой у нее тает сердце, а потом зацелует до потери сознания, то…

– То сколько можно морочить себе голову тем, чего не может быть! – проворчала Симона и решительно остановила наемную карету.