Мы шли уже довольно долго, огибая массивные круглые валуны, поросшие вездесущим мхом – и нигде не было ни единого признака того, что в долине вообще хоть кто-нибудь живёт.

- Может, он уже давно помер? – слегка нервно спросила я.

Шедший удивительно тихо Мимир, аккуратно переставляющий массивные ноги туда, где был открытый камень и меньше было шансов повредить мох – это вообще было поразительное свойство йотунов, сливаться с окружающей природой – тут же сверкнул на меня глазом:

- Мерлин? Уверяю тебя, старик ещё нас всех переживёт. Включая меня. Нет, он точно где-то здесь! Но боюсь, мы увидим его, только если он сам этого захочет.

- А если не захочет? – поинтересовался Бьёрн.

Красноречивое молчание Мимира было ответом.

Если не захочет – не увидим.

Пустота раздумывала с минуту.

- А ну-ка привал! – скомандовал муж. И помог мне слезть с Клыка. А потом… зачем-то полностью распряг его, сложив седло, упряжь и поклажу аккуратной горкой. – Малыш давно проголодался, просто старался не подавать виду. Клык! Я видел на ближайших скалах, горная коза мелькнула. Иди!

Довольный кот благодарно лизнул пустоту там, где примерно должно бы располагаться лицо Бьёрна, и грациозными скачками унёсся прочь.

Я сначала как завороженная следила за тем, как изящный кот с быстротой серебряной молнии перепрыгивал с камня на камень, постепенно сливаясь с окружающим пространством… а потом очнулась.

- Ты уверен, что хорошая идея, отправить его охотиться? Здесь же заповедные угодья Мерлина! Я слышала, он безумно любит животных, больше чем людей. А если Клык съест тут какую-нибудь его любимую козу?..

- Если любит животных, - уверенно возразил Бьёрн, - должен понимать, что хищники имеют такое же право на существование. А чтобы существовать, им нужно мясо.

Я вздохнула и замолчала, признавая его правоту, и уселась на ближайший камушек прямо у корней раскидистого древнего дуба, ждать.

Ждать пришлось не очень долго.

Клык вернулся медленной походной вразвалочку, сыто облизываясь и щуря серебристые глаза.

Тут же плюхнулся рядом со мной на пушистый мох и подставил голову – чесать за ухом. Я порадовалась, что хотя бы не лезет облизываться.

Мимир ходил кругами вокруг и всматривался в окружающие белые скалы. Кажется, никто не знал, что делать дальше.

- А что, если волшебник так и будет от нас прятаться? – я не удержалась, и озвучила мысли, которые беспокоили меня сильнее всего. – Ведь если он забрался так далеко подальше от людей, вряд ли рад гостям. Он, может, нам и не покажется. И что тогда?

- А тогда, моя радость, - бодро отозвался Бьёрн, - мы останемся тут. И будем торчать тут так долго, как потребуется, чтобы старику надоело! И если мой котик за это время истребит всех коз в окрестности, это будет не моя вина!

В его голосе прозвучал какой-то странный азарт.

А камень подо мной вдруг зашевелился так, что от неожиданности я даже взвизгнула.

Бьёрн тут же схватил меня за руку и оттащил в сторону.

- Тише! Сработало! – с восторгом зашептал мне в ухо.

Вот я дура… должна была сама догадаться. Но я не так давно получила обратно свои силы и ещё не владела всеми тонкостями. Надо было почувствовать, что от камня подо мной совершенно не тянет энергией камня…

Кругляш развернулся в низенького пухлого старичка ростом мне по плечо, укрытого мантией из мха. Белое одеяние до пят, из-под которого высовываются длинные загнутые носы стоптанных туфель, подпоясано верёвкой. Косматая седая борода тянется по земле, тут и там в ней растут какие-то травы, а лысина… поросла опятами.

Старичок два раза оглушительно чихнул, вытер здоровенный нос и уставился на нас хитрыми маленькими глазками. Причём безошибочно – туда, где стоял Бьёрн.

- Нет, всё-таки люди – намного более надоедливые существа, чем болотная мошкара. От этих ещё есть способы скрыться. От людей – никаких. Чего вам от меня надобно, неугомонные?..

Клык прекратил топорщить шерсть на загривке, поднял уши и осторожно, на полусогнутых, перетёк в пространстве ближе к старику.

Взгляд Мерлина немедленно смягчился.

Он отщипнул от бороды какой-то листочек, растёр в пальцах, и в воздухе повеяло дивным мятным ароматом. У Клыка сделались совершенно блаженные глаза, и он полез к волшебнику ластиться.

- Хороший котик… какой хороший у вас котик! – закряхтел старик. – Единственная причина, почему я не выкинул вас отсюда подходящим порывом ветра.

У меня аж дрожь пошла по коже.

Если корни моей магии были в силе гор, то этот чародей, кажется, владел ещё более капризной и непредсказуемой воздушной стихией. И это лишь малая доля того, что мы о нём узнали.

Быть может, нашему миру несказанно повезло, что он выбрать жизнь отшельника.

- У нас была очень веская причина потревожить вас, великий Мерлин!.. – осторожно начал Бьёрн.

Маг фыркнул, оборвав его:

- Терпеть не могу лизоблюдства. Ни одно животное не будет изображать доброе к тебе отношение! Нравишься ты зверю или нет – он всегда честно покажет. Оставь при себе эти человеческие штучки, незваный гость!

- Будь снисходителен к людям, Мерлин! – пробасил гулко Мимир. – В людском мире это называется «вежливость».

Старик снова фыркнул.

– Никогда не думал, что увижу йотуна и человека в одной компании! - острым взглядом зыркнул он из-под кустистых бровей. – С каких пор йотуны не стараются поскорее вырвать людям руки и ноги, стоит им их увидеть?

- Это хорошие люди, старик! Впервые в истории между йотунами и людьми заключён мир. Силами этих двоих, которые ищут твоей благосклонности.

Волшебник снова оглушительно чихнул, подпрыгнув.

- Ищут, чем от меня можно поживиться, скорее. Вот это будет ближе к истине. Ну? – он снова повернулся точно к Бьёрну и упёр маленькие ручки в широченных, слишком длинных рукавах, в бока. – И что вам от меня понадобилось? А ещё, кстати, как вы вообще обо мне узнали? Вряд ли карты с дорогой к моему дому продаются в каждом трактире. Разве что поменялось что-то с тех пор, как я не был в окрестных людских королевствах.

- Тебе привет от моего дяди Зортага, - осторожно ответил Бьёрн.

Старик рассмеялся.

- С этого и надо было начинать! Помню, помню этого наглого мальчишку! Тоже пытался его прогнать, но он из принципа остался. Ходил за мной хвостом и мучал до тех пор, пока я не согласился поделиться с ним секретом перевоплощений.

- Это вы научили его оборачиваться в барса, я слышал, - подтвердил Бьёрн.

Старик посерьёзнел:

- А тебе в кого надо? Учти, процесс обучения такой долгий, что я не переживу ещё раз столько времени терпеть рядом посторонних. Хотя, стоит признаться, с мальчишкой было весело.

- Мне не нужно ни в кого оборачиваться, - тихо отозвался Бьёрн. Напряжение звенело в его голосе, которое я чувствовала безошибочно и нервно кусала губы. Сейчас всё решится. – Наоборот. Мне бы… вернуть себя самого.

Маг помолчал.

Внимательно вглядываясь в пустоту.

- А ну-ка, идём за мной! Посмотрю поближе.

Он махнул рукой, и прямо в коре дуба распахнулась дверь.

И я твёрдо знала, что Бьёрн без колебаний последовал за Мерлином по каменным ступеням внутри, уводящим куда-то в глубину скал.

Со скрипом дверь в дереве закрылась, и теперь даже самый внимательный взгляд бы не разглядел в коре её очертаний.

Мимир подошёл и осторожно погладил меня по голове.

- Не бойся за него, Йолли! Если Мерлин сможет сделать что-то, сделает. Он насмехается, но сердце у старика доброе. Уж коли у Мерлина не выйдет помочь твоему мужу – ни у кого не выйдет.

- Этого я и боюсь, - едва слышно отозвалась я, обнимая себя за плечи.

***

Ожидание показалось мне бесконечной пыткой.

Обратно вышел один Бьёрн.

Видимый. Но с таким лицом… я рванула с места и побежала к мужу.

Он устало прислонился спиной к морщинистой коре древнего дерева и закрыл глаза. Несколько раз «моргнул», выпадая из реальности, но сжал пальцы в кулак и уцепился за видимость напряжением всех сил воли.