— Боюсь, это невозможно, — ответил я спокойно, пытаясь не слишком явно показать своё пренебрежение. Ну серьёзно, как можно продать таких уникальных существ? Для меня они были больше, чем просто питомцы.

Ракша, однако, не собирался сдаваться так легко.

— Двадцать миллионов, — добавил он, не отводя от меня взгляда, в котором читалось настойчивое желание заполучить их любой ценой.

— Мистер Ракша, давайте сменим тему, — я говорил уже без улыбки, давая понять, что этот разговор подошел к концу. У таких людей, как он, вечно были деньги на первом месте. Но мои собаки не продавались.

Он, конечно, мог предложить ещё больше. Но в его глазах я уже видел понимание — торг тут был бесполезен. Он кивнул, приняв моё решение.

— Григорий, — снова заговорил Ракша, явно решив сменить тактику, — у вас явный талант к дрессировке. Не поделитесь секретом? Хочу, чтобы мой пёс был таким же умным, как ваши.

Я фыркнул, стараясь не рассмеяться. Всё это действительно выглядело смешно, если не сказать абсурдно. Люди думали, что есть какой-то волшебный способ сделать их питомцев такими же, как мои.

— Да бросьте, — сказал я, отмахиваясь с явным сарказмом. — Просто пинаю их, когда они косячат.

Ракша удивлённо прищурился, явно не ожидая такого ответа. Казалось, он пытался понять, шучу я или говорю серьёзно. А я просто стоял, наблюдая за его реакцией, слегка улыбаясь про себя.

Во-первых, я точно знал, как поставить всех на место. Нагоняй? Да это мой коронный номер.

Так что Ракша перестал спрашивать. Он понял, что я ему ничего не расскажу.

Я и Ганс вернули Вилхельмину и этих двух туповатых близнецов. Ракша проводил нас до выхода.

Вилхельмина, когда проснулась в объятиях Ганса, сразу же уставилась на меня, как на спасителя. Ну, в принципе, так и есть.

— Дядя Гриша, обними меня! — она уже протягивала руки.

Подхватил её, как истинный герой. Не привык отказывать дамам, даже маленьким.

— Проснулась?

— Дядя Гриша, ты уходишь?

— Да.

— Голд и Сильвер тоже уходят?

— Ага.

— Когда ты придёшь снова?

— Вообще-то, ты сама можешь завалиться ко мне домой.

Вилхелmмина повернула голову к Гансу, будто спрашивала разрешения, как будто без него нельзя.

— Пап, можно мне к дяде Грише?

— Конечно, — Ганс явно не умел отказывать. Неудивительно.

— Григорий, может, останешься на ужин? — спросил он, надеясь меня удержать.

— Не-а, у меня свои дела, — отмахнулся я. Мне некогда по ужинам шляться. Надо ещё на стройку наведаться и проверить как там всё.

Когда приехал на стройку на побережье, меня встретил этот трудяга Данил. В строительной каске, как всегда. Мало таких ответственных мужиков, почти вымерли, как динозавры.

— Привет, Григорий, — он всегда был рад меня видеть. Ну а кто не был?

— Как дела с моим проектом? — спросил я, разглядывая его бригаду.

— Уже налили кучу бетона, арматуру вбили. Сейчас воду перекрываем у главного здания, — Данил явно старался впечатлить меня своей осведомлённостью.

— Знаю, зачем вы это делаете, — сказал я, ухмыляясь. Они ж не просто так воду перекрывали.

— Григорий, честно говоря, земля здесь — полный отстой. Растениям будет тяжко выжить.

— У тебя есть идеи? — спросил я, как будто мне это было важно. Но пусть выкрутится.

— Ну, когда закончим, выкопаем ил из реки и раскидаем его по территории. Он хорош для почвы, но это только рядом с виллой. Дальше всё равно пустыня будет.

— Тогда выкопай побольше ила. Засыпь побольше земли. Деньги не проблема.

— Проблема в том, что нам не разрешено трогать реку в таких масштабах.

— И что, нет решения?

— Есть, — ухмыльнулся Данил. Он явно готовил что-то хитрое. — Река, которая впадает в море, узкая. Если её расширить, будет больше ила и можно яхту запустить.

— Интересно, — я прищурился. — И сколько это стоит?

— По моим подсчётам, около семидесяти миллионов за весь проект. Но у меня есть контакты, можно за пятьдесят всё сделать, — предложил он.

Я взглянул на Данила. Всё это стоило мне на треть дешевле, чем планировалось. Выгодная сделка, но я, конечно, не спешил это афишировать.

— Какие-нибудь пожелания? — спросил я, лениво разглядывая его.

— Ну, я бы хоте построить ещё и небольшой причал, — Данил старался выглядеть деловым.

— Сколько это стоит? — Я прикинул, что речь пойдет о солидной сумме. Мои деньги — не его проблемы, но всё же.

— Десять миллионов.

— Ладно, надо спросить кого-то по этому поводу, — я знал, что уже решил вопрос. Просто цену надо уточнить. Не люблю, когда меня облапошивают, даже на копейку.

— Конечно, — Данил кивнул. Он же видел, что я не из тех, кто отказывает. Мужик явно понял, что я не мелочусь, если взялся за дело.

Декан Лаврентий Павлович нашёл квартиру профессора Смирнова. Дверь, конечно, нараспашку. Этот парень всегда был неряхой.

Он постучал, ничего. Ну, ясное дело — не дождался ответа и толкнул дверь. Волна вони сразу ударила в нос. Лаврентий Павлович поморщился. Он знал, что Смирнов не аккуратист, но чтобы настолько?

— Смирнов, ты тут? — крикнул Лаврентий Павлович. — Это я, Лаврентий Павлович, твоё спасение!

Смирнов выглядел как помойка. Взлохмаченный, небритый, глаза красные, как у совы. Жалкое зрелище. Лаврентий Павлович фыркнул.

— Я слышал, ты проспорил на футболе, но терять работу не вариант, — Лаврентий Павлович был разочарован, но всё ещё пытался играть роль наставника.

Смирнов в ответ только сжал кулак и начал трястись. Лаврентий Павлович прищурился. Да, стареет, но ещё фору даст любому. Он на добрых пять сантиметров выше и шире Смирнова. Да и кто тут кого пугать собрался?

— Ну что? Собрался ударить? — Лаврентий Павлович усмехнулся, подняв бровь.

Смирнов вдруг улыбнулся. Не та улыбка, что нужна в такой момент. Он протянул руку. Лаврентий Павлович, расслабившись, схватил её, но тут же вскрикнул. Ощущение было такое, будто ладонь поджарили.

— Чёрт! Пусти! — Лаврентий Павлович выдернул руку и взглянул на неё. На коже теперь красовался странный знак — круг с демоном посередине. Лаврентий Павлович побелел.

— Что ты сделал? Что за чертовщина⁈ — он пятился назад, а Смирнов стоял как статуя с тем же мерзким оскалом на лице.

Лаврентий Павлович не стал дожидаться продолжения шоу. Он повернулся и рванул к лифту. Кнопку он нажимал с такой скоростью, как будто от этого зависела жизнь.

Дзинь… Лифт приехал. Лаврентий Павлович влетел внутрь и тяжело выдохнул. Он дрожащими руками набрал номер Селены.

— Привет… Аааа! — вопль сорвался с его губ. Лифт вдруг резко пошел вниз.

— Лаврентий Павлович? Что случилось? — раздался голос Селены из телефона, но Лаврентий Павлович уже её не слышал.

Тем временем Смирнов осознал изменения в своем теле. Его ладонь обжигала, когда раскалённая монета впилась в кожу. Жилки на поверхности руки пульсировали, соединяя его с этой адской монетой.

Он понял, что держит не просто монету, а самую настоящую проклятую штуку. Она вытягивала удачу из людей, а вместе с ней — и их души. Теперь удача жертвы становилась его, а вот они оставались без неё, умирая один за другим.

Но была одна проблема: проклятие всегда начинало с владельца. С тех пор, как Смирнов нашёл эту монету, всё вокруг него рушилось. Только когда появлялись новые жертвы, удача начинала возвращаться. Чем больше погибших, тем удачливее он становился.

Однако монета не могла бесконечно поглощать души. В какой-то момент её лимит заканчивался, и тогда она отпускала всех, кого держала.

Теперь же Смирнов понял: он больше не контролировал свою жизнь. Монета контролировала его.

В прошлый раз, когда приходил Григорий, он изгнал злых духов из заброшенного класса. Это привело к тому, что удача Смирнова упала до самого низкого уровня. Его стали преследовать всевозможные неприятности и опасности.