— Вы испытывали к нему романтические чувства? — мистер Уайт очень надеялся, что она не заметит, как дрогнул его голос.

— Нет, что вы! Герой во всем и младший брат в учебе — вот кем он был для меня, — она тихонько засмеялась, не замечая, как ее собеседник перевел дух и немного расслабился. — Знаете, я всегда мечтала о брате. Именно Гарри стал им для меня. Рона я никогда так не воспринимала.

— А как вы воспринимали вашего будущего супруга?

Гермиона задумалась. Почему-то раньше она никогда не пыталась анализировать их дружбу. Ей казалось, что тогда, на шестом курсе, ее словно обухом по голове ударили, когда она увидела Рона с Лавандой. До этого он ей тоже нравился, конечно, но так, чуть-чуть. Она вдруг вспомнила четвертый курс, когда Рон испортил ей бал с Виктором, нехитрым и не самым лучшим образом признавшись в симпатии — правда, поняла она это куда позже. А когда в конце второго курса ее отпустили из больничного крыла и мальчики встречали ее в Большом Зале, Гарри обнял ее, и это было абсолютно естественно. А Рон... кажется, растерялся и... покраснел?

— Он всегда был рядом. Мы были свитой героя — его оруженосцы, его поддержка. Он всегда заступался и за Гарри, и за меня. С ним я чувствовала себя защищенной. И у него есть чувство юмора — Рон, конечно, не умеет подбирать слова, но иногда от одной его шутки весь мир кажется светлее. И идеи. У него бывают просто потрясающие идеи, которые даже мне в голову не приходят! И еще, — Гермиона смутилась, — у него уже тогда были очень симпатичные веснушки.

* * *

Рон Уизли был недоволен, и это было очень мягко сказано. Его раздражала необходимость тащиться непонятно куда с утра, когда он так любил поспать. Его раздражал этот странный терапевт, которого они должны были раскусить по плану Гермионы — и нет, он совершенно не был похож на Снейпа! А на Гарри тем более. А еще раздражала эта жуткая чашка, которая просто терялась в его руке — неужели у этого терапевта не было нормальных чашек? Или ему жалко чая для своих клиентов?

— Маловата чашка, да? — спросил мистер Уайт, почему-то веселясь. — Извините, мистер Уизли, уж какие есть. Зато женщинам нравятся — китайский фарфор! В следующий раз обзаведусь чем-нибудь покрупнее, чая для вас мне не жаль.

— Откуда вы?.. — Рон широко раскрыл глаза.

Неужто и правда — Снейп?! Иначе почему этот Уайт читает его мысли?

— Вы не пьете и хмуритесь, а чашки действительно маленькие, — пожал плечами мистер Уайт и совершенно обезоруживающе улыбнулся. — Здесь не надо быть гением, чтобы понять, о чем вы думаете. Да и меня все же чему-то учили.

Рон вздохнул. Почему-то теперь он был абсолютно уверен, что это не Снейп. Улыбаться так? Исключено.

— Ге... Джин часто так говорит.

— Вы считаете ее умной?

— Конечно. Все считают. Но иногда этого ума слишком много! Знаете, что она сделала, когда мы с ней познакомились? Стала учить меня... раскрашивать!

— Поезд в город, где была ваша школа, шел так долго, что вы решили себя развлечь? — подхватил Гарри.

Рон промычал что-то утвердительное и начал рассказывать то, что Гарри уже давно было известно, однако больше всего энтузиазма у Рона возникало, когда разговор переходил на его лучшего друга, так что мистеру Уайту постоянно приходилось направлять беседу на знакомство с Гермионой, то есть, конечно же, Джин, а потом и на то, что чувствовал его клиент рядом с ней.

— Первое время она меня, наверное, просто пугала.

— Серьезно? — мистер Уайт, кажется, был крайне удивлен.

— Наверное, да. Я рос... в очень демократичной семье, братьям и родителям часто было плевать на правила. А тут такое, — он развел руками. — Я даже был в ужасе, что попал на один с ней факультет. Э... Знаете, распределяющая... комиссия, наверное, ошиблась. Ей точно стоило учиться на факультете умников.

— У вас был отбор по способностям?

— Ну да, можно так сказать. Способности, склонности... Да.

— Как бы вы охарактеризовали свой факультет?

Рон мысленно улыбнулся. Удобный случай для последней проверки!

— Знаете, один из учителей — он нас терпеть не мог — так он как-то сказал, что наш девиз — «Слабоумие и отвага», — мистер Уизли поднял испытующий взгляд.

Гарри грустно улыбнулся. Если бы он с самого начала не «косил под Снейпа», он бы, наверное, удивился. Вот, значит, что они предположили. Ну и прекрасно.

В воспоминаниях мелькнула аккуратно подстриженная белая борода и ухоженные, чуть желтоватые от курительной трубки усы:

— А вам нужно жить. За себя и за него. И за всех, кто погиб тогда. Поверьте, это куда важнее геройства — это сохраняет смысл их подвига и их жертвы. Это самое лучшее, что вы можете сделать для них.

Да, когда-то и он сидел напротив специалиста... Старик Кроуфорд тогда его вытащил, а потом и рекомендовал на учебу. Гарри не мог не пойти по его стопам — тогда это казалось ему самым важным. Да что там, и сейчас кажется. Потому что его работа тоже спасала людей. И Гарри жил. Британская ассоциация по консультированию и психотерапии скучать тоже не давала...

— Когда вы почувствовали интерес к вашей супруге, как к девушке? — Гарри удерживался в профессиональных рамках и благодарил их за то, что они есть.

— На школьном Рождественском балу. Или чуть раньше, — Рон немного замялся. — Ее кто-то пригласил, но не с нашего факультета. Потом оказалось, что это был один из гостей. Известный спортсмен. Но не в этом дело. Она... Я первый раз увидел ее такой и думал, что умру от удивления и злости. Я... испортил ей праздник. Мне не хотелось бы говорить об этом. Тут точно нечем гордиться, если вы понимаете.

— Да, конечно. Но она вас простила, верно?

Рон улыбнулся немного мечтательно и вдруг выдал:

— Я был таким идиотом...

* * *

— Нет, Гермиона, это не Снейп, точно.

— Почему ты так уверен?

— Я проверил, — Рон поудобнее устроился в любимом кресле и вытянул ноги, а потом обрисовал сегодняшнюю встречу.

— Ты прямо так и сказал про девиз?! — поразилась жена и вздохнула. — Хотела бы я это видеть. Да, наверное, если бы это был Снейп, он бы обязательно что-нибудь ответил и отреагировал бы иначе. Ладно, ты прав, это не он.

— Ты со мной согласилась? Ушам не верю.

— Вечно этот удивленный тон. И все-таки мне кажется, что он из наших, — Гермиона поджала губы. Ей хотелось много чего сказать в ответ, но было поздно, она устала, а Рон, как всегда, даже не поинтересовался, как все прошло у нее — ни вчера, ни сегодня. А она так торопилась домой после вчерашней беседы, так хотела его увидеть... А вернулась в пустой дом и наткнулась на немытую посуду.

— А еще ему не нравится Гарри Поттер. Знаешь, как только речь заходила о нем, он сразу переводил разговор, — продолжил Рон.

— А тебе не кажется, что ему платят за другие разговоры? У него есть конкретная задача, и он ее решает. И вообще, со мной он о Гарри говорил! — запальчиво ответила она.

Муж пожал плечами, встал и направился в гостиную, которая последнее время служила ему спальней. Гермиона осталась одна — растерянная и несчастная.

Глава 3

Гарри неторопливо шел на работу. Утренний воздух бодрил, а уж в компании с недавно выпитой чашечкой крепчайшего эспрессо — тем более. Времени было достаточно, так что раздумья так же размеренно сменяли друг друга — в такт его шагам. Что нужно будет спросить. На что обратить внимание. Как держать себя, если уже начался кризис — не раз бывало, что всего один визит и разговор с посторонним человеком провоцировали подобную реакцию.

Но в конце концов он признался себе, что просто беспокоится. Потому что не может не волноваться за Рона и Гермиону, как бы далеки они теперь не стали. Пусть их дружба в прошлом — кстати, не таком уж и далеком — это только кажется, что все произошло много лет назад. Они все равно останутся его друзьями. И он сделает для них все, что сможет.