Сердце мира.

Но и его язва."

Он проходит мимо:

Кашляющего старика, у которого тяжелый хрип.

Мальчика с гипсом, смотрящего на автомат в руках солдата.

Бездомной женщины, пытающейся укутаться в грязную тряпку.

"Я осознал слабость своей плоти,

когда впервые почувствовал боль.

Тогда же я испытал истинное отвращение.

Кровь? Она греет, но гниёт.

Мясо? Оно даёт силу — но со временем атрофируется.

Я выбрал другое.

Я убрал всё ненужное.

Всё, что цеплялось, гнило, чувствовало.

Я — очистился."

Он проходит мимо солдата без левой руки с массовым киберпротезом с пластиковым покрытием,

который ест дешёвую лапшу из пластиковой чашки.

И останавливается. Смотрит на него несколько секунд, прежде чем пойти дальше.

Тот солдат чувствует взгляд — и отводит глаза.

Не понимая, что именно его смутило.

"Слабость — это не позор.

Позор — это принятие слабости как нормы.

Он потерял руку.

И заменил ее мусором.

Я же намеренно заменил обе свои х совершенством."

Он входит в ворота.

Металлические створки, покрытые объявлениями и вмятинами.

Сканеры света проходят по его телу — но ничего не находят.

Система видит лишь очередного «зарегистрированного горожанина».

Фальшивый профиль. Маска. Подпись.

Он входит в Средний город.

Высотки средней этажности.

Пыль. Рекламные панели. Люди с делами и болью.

Капли дождя. Топот марширующих солдат. Продавец кашляет в платок.

Он проходит, не оставляя следов.

"Мой сын всё ещё носит мясо на ногах.

Он боится стать больше, чем человек.

Но я пришёл за ним.

Чтобы он переродился.

Либо же он будет переплавлен…"

Плащ колышется на ветру.

Его железо не грохочет снаружи — оно звенит изнутри.