– Это как так? – удивленно спросил я. – Мы на политэкономии проходили великие державы, и даже Африку разбирали, но откуда у них столько дарников?

– Не дарников, наше привычное понятие тут неприменимо… – хмыкнул Строгонов, а затем почесал в затылке, подбирая слова. – Вот у нас кто дарники?

– Военнообязанные дворяне, получившие резонанс от десятого ранга, – мгновенно отчеканила Ангелина.

– Всё верно. А остальные, у кого резонанса хватает только на то, чтобы машина завелась да коммуникатор заработал, всего лишь граждане, не имеющие права даже на личное дворянство, – кивнул Василий. – Но у нас страна богатая, леса, поля, реки… территория такая, что каждому найдётся место. И голода у нас, несмотря на неурожаи и вечную мерзлоту, не было уже семьдесят лет. А на чёрном континенте всё по-другому.

– Их население в десять раз больше, чем в Российской империи. А посевных площадей почти столько же. Зато залежи алмазов почти на поверхности, и местный король щедро раздаёт резонансные камни своим подданным, – пояснил Строгонов. – Да только привычных нам родов там почти нет, не сложились династии, ещё сто лет назад они даже не могли об этом думать. Да и судостроение на крайне низком уровне, вот и приходится им продавать свои алмазы за технику.

– И как они тогда построили авианосец? – уточнил я.

– Это не они, это англичане, – тут же вмешался Краснов. – У них таких авианосцев несколько штук. Только персонала меньше.

– И часто капитальные корабли такого класса передают? – удивлённо спросил я.

– Нет, первый раз, – ответил Строгонов, когда Макс слишком надолго задумался. – Даже скандал был лет пять назад, когда вопреки всем запретам и договорённостям на английских верфях заложили сразу два линкора, а потом выяснилось, что они по заказу африканских королей.

– Поправь меня, если я ошибаюсь, – нахмурившись, проговорил я. – Выходит, что лет пять назад, может, чуть больше Англия заключила какой-то договор со странами Африки, передала им вооружение, возможно, даже продала втридорога. Они получили обучение, освоили вооружение, а теперь на нас одновременно нападает и османский флот, и африканский. И у тех и у других есть в наличии английские корабли. Вдобавок, будто этого мало, встречаются залётные суда диких гусей, тоже из Англии.

– Вроде нигде не ошибся, – пожал плечами Строгонов.

– Ага, вот только я не стратег пяти пядей во лбу, и в генеральном штабе армии не сижу, но получается, что воюем мы не с ними, а с Англией? – уточнил я, заставив многих в комнате нахмуриться. – У меня только один вопрос остался. Сколько времени пройдёт, прежде чем остальные державы решат, что нас достаточно ослабили, и начнут атаку самостоятельно, по дороге раздавив и африканцев, и османов?

– Что думаешь, Ефим? – спросил адмирал Лугуй, командующий оборонительным флотом. – Это и в самом деле он?

– Даже если это так, пробиться через чёрный флот мы не сможем. Использовать для отвлечения внимания Суворовых? Вроде как ваша деточка сбежала на юг в лапы к бармалеям… – задумчиво проговорил князь Кулев. – Они люди империи, даже если и выделят спасательный отряд, то не слишком большой. А может, и вовсе останутся на месте. Другой вопрос, зачем ему на связь выходить?

– Внучка моя, Инга, согласилась с ним брак заключить. Была такая идея, династический союз, – ответил адмирал. – Но вытащить её из Петрограда будет непросто. Хотя там сейчас, говорят, такой бардак творится, что на нас и сил не тратят. Можно рискнуть, если мальчик долетит – пусть так и будет. А нет, ну что поделать, даже это может сыграть нам на руку. Понизит их боевой дух.

– А если нет? Если цепные псы империи, наоборот, с этой самой цепи сорвутся? – спросил, нахмурившись, князь Кулев. – Ты прекрасно представляешь, что может сделать даже одна тяжёлая эскадра, прорвавшаяся нам в тылы. Сейчас они соблюдают все правила войны, города не бомбят, корабли не добивают, а если им крышу снесёт?

– Тогда их же товарищи их пристрелят, – не слишком уверенно ответил князь Лугуй. – Честь офицера для них не пустой звук.

– Может, и так, да только от Петрушки они совсем другие приказы получают, – покачал головой Ефим, снова уходя в глубокую задумчивость. – Опасно всё это. Надо с государем связываться. А то может выйти, что мы сами республику на колени поставим.

– Да какая уж у нас республика с царём-президентом, регентом-консортом при живой императрице. Название одно, – с усмешкой отмахнулся адмирал. – Но ты прав, решение надо принимать сообща. Передай сообщение через аппарат президента, по цепочке, как положено. Так все заинтересованные лица в курсе будут.

– Ты прав. Не для того мы за старую власть встали, чтобы нового тирана себе на шею вешать, – кивнул князь Кулев, окончательно решившись. – До связи, старый друг. Оператор! Соедини меня с первым секретарём.

– Государь, разрешите? – спросил Евгений Ульянов, замерев на пороге императорского кабинета.

– Заходи, раз пришёл, – кивнул Пётр, не отвлекаясь от бумаг. – Рассказывай.

– Два дня назад в результате боестолкновения на грузинской границе княжичем Багратионом был захвачен принц Атамаль Вахемеди, – довольно, словно он сам поймал принца, доложил Евгений. – Благодаря его действиям, а также самопожертвованию экипажей двух княжеских корветов, удалось временно исключить персидские войска их противостояния на южном фронте.

– А вот это и в самом деле хорошие новости, – лицо императора просияло и даже лоб, на котором последнее время появились глубокие морщины, разгладился. – Что османы? Отступили?

– Частично. Большая часть их войск отошла к Константинополю, но несколько эскадр всё ещё сражаются, – ответил Евгений. – В этих подразделениях выявлено наибольшее количество английских кораблей, более того, переговоры так же идут только на их языке. Есть ненулевая вероятность, что крейсерами управляют наёмники или даже кадровые английский офицеры.

– Значит, не удержались, овсянники решили нам в чай плюнуть, – покачал головой Пёрт. – Есть что доложить ещё?

– Так точно, группа, создавшая видео про пленных, также выложила на несколько новостных сайтов, как некая террористическая группа, захватившая больницу в Тифлисе, пытается прорваться в город и нанести удар по инфраструктуре, – ответил Ульянов, положив перед императором планшет с включённым видео.

– Красивая девка, ничего не скажешь, – хмыкнул Пётр, но затем ведущая словно походя смела конструктами штурмовой отряд и, поправив причёску, продолжила репортаж. – Так… это кто такая? Какая-то из залётных княжон?

– Никак нет, ваше величество, бывшая детдомовская, выпускница Суворовского училища этого года, – быстро ответил Евгений и вздрогнул, когда государь занёс сжатый кулак над столом. Однако Пётр справился с мгновением гнева.

– Идиоты… – выдохнул император. – Говоришь, корабль Александра упал и разбился во время столкновения с вражеской эскадрой? Дуй обратно! Все корабли проверить. Кто в порт входил, кто выходил, куда летал! И чтобы с видео! Если надо со всех банкоматов, домовых камер, со всего собрать!

– Есть, государь! Немедля исполню! – подскочил Ульянов и, дождавшись кивка, вылетел в коридор. Вот что ему стоило промолчать или сказать, что он не в курсе, а теперь придётся лететь обратно в Грузию… А самое обидное, он же так и не сумел рассказать о проблеме, что видео с этой девушкой становится всё популярней и их даже крутили в новостях некоторых губерний.

– Ваше императорское величество, наши люди в Ашхабаде говорят о том, что вашего сына обидели. Забрали его землю и имущество, – глубоко склонившись, сказал чернокожий слуга, в белых штанах и шлёпанцах на босу ногу. На спине склонившегося виднелись плохо зажившие шрамы от плетей.

– И что мне с того? – отмахнулся король. – Я пожаловал ему эти владения, но удержит он их или нет – только его проблемы. Пусть разбирается сам. И пошли с ним одного из белых. Пусть они выяснят, почему местный бай позволил этому случиться.