– Сто штук? – расхохотался, он. – За женщину двадцати лет, с таким лицом, с такой фигурой… И притом девственницу?

С этими словами он покосился на меня, а я посмотрела на него с удивлением, а затем с недоверием. Услышав эти слова, все присутствующие посмотрели на меня совершенно другими глазами.

– Миллион – и то мало! Почему, по-твоему, я так рискую ради нее?

Я повернулась к нему, не веря своим ушам.

– Что за бред ты несешь?

– Я лишь защищаюсь, принцесса, – только и ответил он.

Дима расхохотался, и я в испуге уставилась на него.

– Я уже начал подозревать, что ты влюбился, Козел, – признался он.

– Я и влюбился, – ответил Маркус, вставая, и направился ко мне.

Его взгляд… Даже не знаю, как объяснить, что выражал этот взгляд. Могу лишь сказать, что я напряглась, как олень, знающий, что поблизости бродит лев.

– Я счастлив осознавать, что она принадлежит мне во всех смыслах этого слова, но я человек дела.

Он положил руки мне на плечи, и я оттолкнула его изо всех сил. Я отшатнулась, и он набросился на меня, как дикий зверь, придавив всей тяжестью.

– Скажи мне кое-что, Марфиль, – прошептал он, схватив меня за шею и прижав к стене.

Он с силой сдавил мне горло, и я начала задыхаться. Я попыталась оттолкнуть его, но он по-прежнему говорил отчужденно, сжимая шею все туже.

– Давно ты считаешь, что можешь скрыть свои отношения с этим сукиным сыном Себастьяном?

Видимо, удивление, равно как и страх, слишком явно читалось в моих глазах, потому что он стиснул меня еще крепче, желая подтвердить свои подозрения.

Я в ужасе посмотрела в сторону двери, где стояли Уилсон и остальные телохранители, глядя в никуда, словно происходящее у них на глазах никоим образом их не касалось.

А ведь предполагалось, что они здесь, чтобы защищать меня!

– Ты думала, я ничего не узнаю? – спросил он, сжимая челюсти.

– П-по… жалуйста… – вырвалось у меня нечто совершенно беспомощное.

– Ты думала, что сможешь ему звонить, а я ничего не узнаю? «Ты сказал, что вытащишь меня отсюда, Себастьян, – пропищал он, копируя мой голос. – Ты сказал, что найдешь способ связаться со мной…»

Уилсон пристально посмотрел на меня, и я поняла, что все играли со мной, и он не исключение.

– Мистер Козел! – произнес вдруг Уилсон.

Перед глазами у меня уже мелькали черные пятна, и я почти не слышала, что мне говорят. Я задыхалась, впиваясь ногтями в его руки, чтобы он меня отпустил. Маркусу это, похоже, доставляло удовольствие.

– Отпустите ее, или вы ее просто задушите! – снова подал голос Уилсон.

Он произнес это таким тоном, будто советовал взять с собой зонтик, потому что может пойти дождь.

Точно таким же тоном.

Маркус пристально посмотрел мне в глаза и отпустил.

Я упала на пол, пытаясь отдышаться.

– Как видите, друзья мои, у нас возникла маленькая проблема.

Я доползла до угла, полумертвая от страха, дрожа от мысли о том, что может сделать со мной этот человек.

– На самом деле, даже не одна, – сказал он, забирая со стола оружие. – К сожалению, не один я знаю, что женщина, к которой я питаю некие чувства, якшалась со своим охранником, и теперь приходится признать, что вдобавок ко всему она резко упала в цене, поскольку уже не девственница, как клялся ее отец, прежде чем продать.

Он приставил пистолет к моей шее и зажал меня в углу. Я закричала.

– Я признаю, что трюк с лошадьми – отличный выход, если кто-то успел тебя трахнуть, прежде чем твой отец заключил сделку, но меня еще никому не удавалось обмануть, принцесса. Если я плачу за роскошный товар, то хочу получить именно его.

– Я не понимаю, о чем ты! – выкрикнула я, поднимаясь и заставляя себя встать перед ним.

Шея дико болела, воздух застревал в горле, не добираясь до легких, но я не собиралась валяться на полу, как тряпка. Слишком много гадостей вылетело из его рта, чтобы я терпела еще и это унижение.

– Ты трахалась с этим гребаным охранником? – спросил он.

Меня так и подмывало ответить, что да, он трахал меня всякий раз, когда вздумается, что я взрослая, свободная женщина и могу делать что захочу, но я понимала, что сейчас не должна лгать. Ни гордость, ни желание противостоять ему не помогут выбраться отсюда живой, а потому я должна продолжать игру.

– Нет, – ответила я, глядя ему прямо в глаза и вызывающе вздернув подбородок.

Маркус выжидающе молчал, ни на миг не сводя с меня глаз.

– Когда твой отец сказал, что ты девственница, я рассмеялся ему в лицо. Какая девушка двадцати лет в наше время может быть девственницей? А тем более такая, как ты. Но он показал мне медицинское свидетельство, подтверждающее, что ты девственница. Я захотел познакомиться с тобой, и мне было достаточно взглянуть на тебя, чтобы понять – это правда. И тогда я пожелал заполучить тебя, а если бы что-то пошло не по плану, я всегда мог перепродать тебя за целое состояние, втрое дороже, чем заплатил твоему ничтожному папаше. И мало того что сегодня утром меня разбудили из-за всех этих неприятных сюрпризов, так мне еще и сообщили, что какой-то говнюк наговорил обо мне гадостей и попытался испоганить завтрашнюю операцию…

Маркус повернулся к игорному столу.

– Послушай… Я не знаю, на что ты намекаешь, но я…

Маркус спустил курок, и я завизжала. Пуля вошла Диме в лицо. Тот рухнул, и пол залила кровь.

Остальные трое поднялись и с угрозой посмотрели на Маркуса.

– Кто-нибудь еще хочет что-то сказать? – осведомился он.

Все молчали.

Я была так напугана, что не могла даже заплакать. Взгляд мой был прикован к человеку, глаза которого были широко открыты в тот миг, когда пуля заставила его умолкнуть навсегда.

– Ну что ж, прекрасно, – сказал он, убирая пистолет под пиджак. – Итак, план остается в силе. Всем ясно, что бывает, когда кто-то пытается наложить лапу на мою собственность?

Все молча кивнули.

Маркус повернулся ко мне.

– Иди сюда! – приказал он, глядя на меня злобным, но при этом восторженным взглядом, как будто убийство приятеля доставило ему истинное удовольствие. – Сейчас же!

Я медленно подошла к нему.

Он взял меня за подбородок и заставил посмотреть на Диму.

– Видишь? – прошипел он мне на ухо. – То же самое будет со всеми гребаными членами твоей семьи, если с этой минуты ты не станешь в точности исполнять все, что я скажу. Ты меня поняла, принцесса?

Я медленно кивнула.

– Перемирие закончилось.

Мы вышли из комнаты, как будто ничего не случилось. Все видели, что я на грани обморока. Из головы Димы все еще текла на ковер кровь, пробуждая в моей душе воспоминания, с которыми я не хотела и не могла смириться. Не здесь… Не с ним…

Люди расступались, пропуская нас. Все здесь прекрасно знали, кто такой Маркус, и смотрели на него с ужасом. Как можно быть такой идиоткой и поверить, что он будет защищать меня, пока мне не удастся сбежать?

Или он в самом деле что-то чувствует ко мне?

– Садись в машину, – приказал он, открывая дверь со своей стороны и глядя на меня через крышу.

На миг я засомневалась. Я посмотрела на другой конец улицы, где высились деревья, так и манившие укрыться среди них. Бежать, затеряться, пойти в полицию и рассказать об увиденном, о том, чему я стала свидетельницей, казалось мне лучшим вариантом… во всяком случае, в эту минуту.

– Я верну тебя обратно, прежде чем ты успеешь сосчитать до трех, – сказал он. – Живую или мертвую, мне все равно.

Я посмотрела на него и поняла, что он говорит серьезно.

– Садись в машину, – приказал он.

Я повиновалась.

– Больше всего в жизни я ненавижу, когда мне морочат голову. И когда мне лгут, а ты сделала и то, и другое, – сказал он, глядя вперед.

Боковое стекло было опущено, он опирался локтем на окно, придерживая руль другой рукой.

Я ничего не сказала. Просто не могла говорить: слова застревали в горле.