Еще этот ее ледяной вид ученой дамы, который его раздражал! Но Клод уже начинал понимать, что это только оболочка, за которой скрывается порывистая, эмоциональная натура. Там, где упрямство и настойчивость, там и огонь, и страсть.
Клод Уиллис был бы не Клод Уиллис, если бы в женщинах он не искал именно это. Самое большое удовольствие он получал с женщиной, которая знала, что и как хочет. По крайней мере, так было раньше.
Но с Флой у него никогда ничего не будет. Пусть даже она будет самой страстной женщиной на земле и пусть его влечет к ней. Она принадлежала к тому типу женщин, который он теперь обходил за милю. Она была слишком похожа на Крис.
И все-таки она что-то скрывает. Клод знал это наверняка. Не причину, по которой она не хотела уходить из разрушенного дома, а нечто гораздо более существенное. Если это что-то, связанное с его работой в ее доме, то пусть пеняет на себя. Он сделал слишком большую ставку на этот контракт, чтобы проиграть.
Клод устал и был очень голоден. Больше всего на свете сейчас он хотел выспаться в своем тихом доме, но регулярно, раз в месяц, он заставлял себя посещать городской исторический клуб. Буквально брал себя за шиворот и вытаскивал из дома, сжав зубы, потому что в этой жизни важно не что ты знаешь, а кого ты знаешь. А в клубе собирался весь цвет общества.
Приходилось общаться.
Хуже всего было то, что собрания в клубе скорее напоминали вечеринки, чем дискуссии и обмен полезной информацией, как было изначально задумано. А он ненавидел вечеринки.
Клуб находился в старинном здании, построенном еще в 1876 году. Прежде это был отель, потом его немного перестроили и организовали в нем клуб.
Каждый раз в клубе звучала живая музыка. Ансамбль в составе пяти человек играл так громко, что заглушал все остальные звуки, поэтому общаться было нелегко.
Войдя в зал, Клод с облегчением вздохнул, почувствовав, что зал отапливается. За день температура упала до семи градусов, а поскольку он так и не смог найти место для парковки возле клуба, ему пришлось остановиться в конце улицы и бежать до входа под проливным дождем.
Несмотря на плохую погоду, вся элита города была уже в сборе. Нарядно одетые женщины и мужчины прохаживались по залу, обсуждая последние новости в городе, или, говоря проще, сплетничая. Уже на входе в главный зал, где проходило собрание, Клод разглядел трех членов совета, уполномоченного и мэра.
Была еще одна причина популярности собраний исторического клуба. Ньюри всегда гордился своим экономическим благополучием, в основе которого было тесное сотрудничество властей города с представителями частного бизнеса. Исторические собрания были удобным поводом для встреч чиновников и бизнесменов, в результате которых к концу вечера заключалась хотя бы одна сделка.
Оглядевшись вокруг, Клод цинично ухмыльнулся. Он быстро вычислил несколько охотниц за богатыми мужьями, снующих от одной группы людей к другой. Их легко было узнать по голодному выражению жадных глаз, искусственным улыбкам и суетливым манерам. Еще бы! Они не теряли ни минуты, выискивая простофиль, которые дали бы им свое имя, а в придачу и внушительный банковский счет.
Три года назад он сам стал жертвой одной из таких расчетливых красавиц. Его бывшая жена поставила знак равенства между его известной фамилией и большими деньгами, не догадываясь, что он живет своей жизнью и не имеет никакого отношения к богатству своих родителей. Стоя у алтаря, они думали, что нашли то, что искали: Клод – верную жену, а Крис – верный источник дохода. Оба ошиблись.
Даже сейчас Клод краснел от стыда и досады, вспоминая, что Крис взяла его одним взмахом длинных ресниц, призывной улыбкой и сексуальным покачиванием бедер. Проклятые воспоминания.
Подавив в себе горькие мысли, Клод нацепил улыбку и вошел в зал. Сегодня он будет хорошим мальчиком и постарается сойтись с нужными людьми.
Через час Клод решил, что может ухолить со спокойной совестью. С той минуты, как он вошел в зал, он только и делал, что разговаривал, кивал и улыбался тем, от кого во многом зависела его судьба. А это, прежде всего, были: мэр Ньюри – Элла К. Рэйнальдс, известная своей суровостью и беспощадностью, но многими уважаемая за то, что заботилась о процветании города; и член правления клуба Лэрри Стэйн, бывший строитель, который славился своей любовью к проектам реконструкции старинных зданий.
От такого количества народа у Клода пошла кругом голова. Неудивительно. Всю неделю он вкалывал с утра до ночи и вместо заслуженного отдыха вынужден был стоять и растягивать губы в улыбку, проклиная все на свете.
На сегодня достаточно, решил Клод и направился к выходу. Он уже предвкушал, как отоспится, и мыслями был в маленьком уютном домике на окраине Ньюри, как вдруг его взгляд упал на шикарную копну знакомых медно-рыжих волос. Флой Кларк.
Она стояла в открытом и коротком платье, которое обнажало длинные, стройные ноги. Непозволительно длинные и непозволительно стройные, подумал Клод, чувствуя, как приятно кольнуло внизу живота. Как раз в ту минуту, когда он увидел ее, к ней подошли три женщины, внешность которых свидетельство о том, каким образом они прокладывают себе путь в жизни. Любая из них могла украсить обложку фешенебельного журнала, но для Клода все они выглядели как куклы.
Флой тоже. По крайней мере, Клоду хотелось думать, что она так выглядит.
Вдруг Флой подняла глаза, и их взгляды встретились. В ту же секунду она вспыхнула и из ледяной статуи мгновенно превратилась в огонь. Эта перемена не ускользнула от цепкого взгляда стоявших рядом с ней подруг.
Его сердце дрогнуло. Почему она так смотрит на него?
Как загипнотизированный, он смотрел в ее удивленные, широко распахнутые глаза и не замечал, как кивают и улыбаются ему проходящие мимо знакомые. А Флой видела только его и не слушала, что ей говорят. Люди, музыка, гул сотни голосов – на несколько минут все это исчезло для них.
Вдруг Флой встрепенулась, повернулась к своим собеседницам и, словно по мановению волшебной палочки снежной королевы, снова стала холодна, как дождь за окном. И если бы он не видел это своими глазами, он бы никогда не поверил, что секунду назад на ее щеках был румянец, а в глазах – огонь. Прятать свои чувства и мысли Флой умела.
Ладно, решил Клод. Какая ему разница, о чем она думает?
Между тем он больше не спешил уйти и неуверенно мялся возле двери, за которой его ждала долгожданная свобода. Наконец он медленно развернулся в сторону Флой и пошел к ней. Она заметила, что он приближается, но ни один мускул не дрогнул на ее лице. Она любезно смотрела на одну из женщин, которая говорила ей что-то низким голосом. Клод остановился в нескольких шагах и стал вслушиваться в их разговор.
– Я никак не ожидала увидеть тебя здесь, Флой. Насколько я знаю, ты… как это сказать? Спустилась на несколько ступенек вниз по социальной лестнице.
– Я бы сказала, до самой нижней ступеньки, – вступила в разговор высокая блондинка. – На самое дно, – жестко прибавила она.
Все женщины засмеялись тем особым смехом, который можно услышать только в высшем обществе. Как будто все смеются над удачной шуткой, но при этом один человек всегда чувствует себя униженным, и на этот раз это была Флой.
Сердце Клода сжалось. Флой спокойно смотрела на смеющихся над ней женщин, и казалось, что она выше этих насмешек.
– Мы все слышали о завещании, – сказала третья, с трудом скрывая свое ликование. – Неужели твой дедушка, правда, оставил тебя ни с чем, завешав все свои деньги твоей матери?
Флой хладнокровно смотрела ей прямо в глаза.
– Ну и что? Мне не нужны ничьи деньги.
Вес трое дружно разразились смехом, как будто она сказала что-то очень смешное. Флой плотно сжала губы.
– Ты всегда умела меня рассмешить, – сказала первая, давясь от смеха.
– А у твоей мамы, похоже, все в порядке, – произнесла блондинка, вглядываясь куда-то в толпу.
Клод не мог понять, на кого она смотрит.
