По дороге к предприятию я не мог отделаться от чувства, что кто-то следит за нами. Возможно, просто навалилась паранойя, но в таких обстоятельствах она была оправдана. Внутри мануфактуры царила напряженная атмосфера. Рабочие переглядывались, шептались, но ни один из них не хотел говорить о пропавшем, сообщая нам, что не обращают внимание ни на что вокруг, когда заняты своей работой.

Я заметил, как один из мастеров, высокий и худощавый, быстро отвернулся, как только мы подошли.

— Эй, подождите! — окликнул я его. — Нам нужно поговорить.

Он остановился, но его глаза заметались в плохо скрываемой панике.

— Я не знаю ничего, — пробормотал он, — просто не знаю…

— Но, вы ведь работали с ним и видели его в тот день перед исчезновением. Не так ли? Может, вы заметили что-то странное? Поверьте, это очень важно, — настаивал я.

Мастер вздохнул, как будто собрался с духом.

— Они говорили о каких-то долгах… — наконец выдал он. Потом сделал паузу и продолжил:

— Я не знаю, что за долги. Но, глава гильдии портных, который пропал, выглядел напуганным.

— И с кем же он разговаривал про долги? — уточнил я.

— Он говорил с хозяином нашей мануфактуры, — пробормотал мастер цеха.

— И кто же этот хозяин? — поинтересовался я.

— Его зовут Зденек Войковиц. Он староста магистрата, — ответил мастер-суконщик.

Я обменялся взглядом с майором Вагнером. Похоже, это было то, что нужно — зацепка, которая могла привести нас к разгадке. Тем более, что я, разумеется, вспомнил, что видел этого Зденека на ужине у графини Радомилы.

После посещения мануфактуры мы с майором разделились. Он отправился на место службы второго пропавшего, возглавлявшего гильдию трактирщиков. Я же вернулся в штаб обороны, чтобы опросить офицеров о двоих пропавших сослуживцах. И потом, сопоставив все те обрывки сведений, которыми поделились с нами свидетели, мы уже получили более полную картину. Все пропавшие оказались должниками!

Причем, если главный портной, заведующий поставками шинелей в армию, был должен старосте Зденеку, то главный трактирщик оказался должником главы купеческой гильдии Богуслава Гребежа. А оба пропавших офицера задолжали главе местных нотариусов Иржи Сбигневу. Поскольку кредиторами всех пропавших оказались те самые гости графини Радомилы, которых я встретил на ужине в ее особняке, это уже было кое-что интересное. Какая-то связь тут явно прослеживалась. Возможно, что не только криминальная, а и политическая. Это и предстояло выяснить.

Я решил, что первым делом стоит посетить Зденека Войковица, старосту магистрата и кредитора главного портного. Интуиция подсказывала мне, что он может знать о нашем деле очень много. Когда я со своими бойцами из «Союза Аустерлица» подошел к резиденции старосты, слуги поначалу не хотели нас пускать, утверждая, что Зденек уже спит. Но, в окнах второго этажа горел свет. Потому мы ворвались силой, оттолкнув слуг и пригрозив им заряженными пистолетами.

Наверху в кабинете оказался сам Войковиц. Его лицо было бледным, а глаза — настороженными.

— Что вам нужно, князь? Почему вы врываетесь в мой дом в такое позднее время? — спросил он недобрым тоном.

— Мне нужно поговорить о пропавшем главе гильдии портных. Я знаю, что вы беседовали с ним перед его исчезновением, — ответил я.

— Я даже не знаю, о чем идет речь! — резко произнес он, но я заметил, как его взгляд дрогнул.

— Послушайте, я пытаюсь разобраться в ситуации. Это серьезное дело. Пропали люди. И ваше имя упоминают свидетели. Я знаю, что вы говорили о долгах с главным городским портным в здании мануфактуры. И он был напуган этим разговором перед тем, как исчез. Потому я очень хочу понять, что происходит, — сказал я.

На его лице промелькнуло колебание, он долго молчал, но, наконец, сдался, проговорив:

— Да, я говорил с ним о долгах. Он взял у меня большую сумму и не желал отдавать. Но, это не то, что вы думаете. Он был напуган не из-за меня и не из-за денег. Он знал кое-что другое…

— Что именно он знал? — спросил я, чувствуя, как во мне нарастает волнение.

— Я не стану говорить вам об этом! И прошу немедленно покинуть мой дом! — выпалил он, поняв, что сболтнул лишнее, и резко поднимаясь со стула.

Но, я не был настроен миндальничать, сказав прямо:

— Если не хотите говорить, то я уполномочен отправить вас в подземелье замка. Посидите там в старинной сырой камере на хлебе и воде, подумаете хорошенько в темноте среди голодных крыс, а потом и поговорим.

Я уже знал, что подобный метод действует неплохо. Не так давно я убедился в этом во время похода, когда одного пленного француза, который молчал на допросе, я велел связать и оставить в темном руднике. Так он «раскололся» уже через пару часов. Потому я приказал своим людям увести арестованного в темницу. Он кричал и ругался, но мои подручные быстро утихомирили арестованного, запихнув в бричку на глазах у его слуг, которые не посмели вмешаться.

Покидая особняк старосты, я задумался о том, как же связаны все эти факты, фигурирующие в деле. А связь, определенно, имелась. Хотя, я пока не слишком понимал, что же именно произошло. У меня не было доказательств, что совершены убийства. Люди пропали, но тел не нашли. Может быть, их похитили и где-то содержат под замком?

Теперь мне нужно было найти главу купеческой гильдии Богуслава Гребежа и нотариуса Иржи Сбигнева. Они стояли следующими на очереди в списке подозреваемых. Мне уже стало ясно: если я не остановлю этих людей, то последствия могут быть катастрофическими не только для пропавших, но и для всего города. В моей голове уже складывался план дальнейших действий. Но, я понимал, что сначала необходимо встретиться с каждым из кредиторов, чтобы выяснить, насколько они были вовлечены в исчезновение своих должников.

Я направился в дом нотариуса, поскольку он находился совсем недалеко от особняка Зденека. Нотариус работал и жил в старинном здании, которое стояло возле главной городской площади. Снаружи оно выглядело внушительно, как маленький замок с декоративными башенками по углам. А внутри царила атмосфера бюрократического порядка канцелярской конторы. Повсюду стояли книжные полки, заставленные книгами и папками. А на письменных столах лежали стопки каких-то бумаг. Привратник впустил меня, едва я представился. Похоже, что хозяин не собирался ссориться с властями, хотя глава нотариальной палаты удивился моему появлению и встретил меня с легким недоверием.

— Чем могу помочь, князь? — спросил он, скрестив руки на груди.

— Я хочу поговорить о ваших делах с двумя штабными офицерами, которые пропали. Говорят, что они были вам должны немаленькие суммы, — ответил я, стараясь выглядеть уверенно.

Нотариус прищурился, но не стал отрицать. Он пригласил меня в свой кабинет, где на стенах висели портреты его предков, а на столе лежали документы, свидетельствующие о его нотариальной деятельности.

— Да, они задолжали мне определенные суммы, — сказал он, откинувшись на спинку кресла. Потом продолжил после паузы:

— Но, это не основание для того, чтобы подозревать меня в их исчезновении. Я не угрожал им, если вы об этом.

— Они рассказали сослуживцам, что вы требовали от них вернуть долги. И это было незадолго перед тем, как оба офицера пропали, — заметил я.

Нотариус вздохнул и, казалось, колебался между желанием рассказать что-то и страхом перед последствиями. Наконец, он продолжил:

— Я просто хотел, чтобы они выплатили мне долги. Разве это преступно?

— И после этого оба исчезли один за другим. Вы не находите это странным? — проговорил я.

— Не нахожу. Ведь жизнь полна разных совпадений, — сказал он, как ни в чем не бывало.

Нотариус выглядел уверенным в себе и совсем не испуганным. И я понял, что нахрапом от него ничего не добьюсь. Потому я попрощался и направился к следующему кредитору пропавших — к Богуславу Гребежу, главе купеческой гильдии. Его трактиры всегда были наполнены посетителями, там подавалась вкусная еда за небольшие деньги, и люди шептались о его влиянии в городе. Я не сомневался, что он тоже знает не мало о тех, кто исчез. Особенно о главе гильдии трактирщиков, который был его должником.