Сообщив эти семейные подробности с шутками и прибаутками, Лида рассказала о своих мечтах поступить в институт в Москве, а также о тех ужасах, которые пережили её родственники. Но Итан изменил тему общения, и закончили они ужин тем, что девушка неожиданно пожаловалась на внедрение в службу мэрии странных правил: каждый вечер после работы сотрудники городской администрации обязаны были докладывать в Надзор военной безопасности о своих контактах с незнакомыми людьми.

– Серьёзно? – удивился и насторожился Итан. – Вот прямо каждый день?

– Верно, – подтвердила Лавиния со смущённым видом. – Забыла тебе рассказать. Вчера и к нам в контору пришли надзорики. Я сказала, что разговаривала только с начальником и больше ни с кем.

Итан задумался о вмешательстве в жизнь города недемократических приёмов слежки, больше присущих «бесчувственным» ИИ-системам. Здесь явно ощущалась рука Старухи, усиливающей контроль за поведением людей, и связано это наверняка было с охотой на них с Лавинией. «Маршалесса» действовала как анонимно, используя системы цифросвязи, так и контактно, через доносчиков, живых людей, передавая приказы исполнителям как бы от вышестоящего начальства. Объяснялась же эта её «подковёрная» деятельность просто: Старуха не являлась личностью в полном смысле этого слова, однако обладала инстинктом самосохранения. Ну или программой, заменяющей этот инстинкт. И, судя по признанию Лиды, Старуха сосредоточила в своих «руках» все дополнительные ресурсы для фейс-контроля сбежавшего от наказания надзорика Лобова и его подруги.

Попрощавшись с толстушкой, пара вернулась домой около десяти часов вечера, и Лавиния вдруг заявила Итану с огорчением:

– А ты ей понравился, Лёня Павлович. И не отрицай!

– Не отрицаю, – согласился Итан с улыбкой. – Но это вовсе не означает, что она понравилась мне.

– Правда? – наивно обрадовалась девушка.

Вместо ответа он приобнял «гражданку Елену Дмитриевну Шевчук», и редкие вечерние прохожие, встретившиеся им по пути, увидели, как «пожилая пара» целуется.

Перед сном переодевшаяся в простенькую ночнушку (домашними пеньюарами их, конечно, не снабдили) Лавиния устроилась на кровати рядом с тумбочкой, на которой стояла настольная лампа, с тонкой тетрадкой судоку в руках. Итан запретил себе и ей выходить в Сеть, и девушка принялась по вечерам разгадывать комбинации цифр, словно ей было всего лет двенадцать-четырнадцать. Итан не раз исподтишка любовался подругой, способной между тем взломать любой компьютер, радуясь прекрасной близости с ней.

– Что смотришь? – вдруг заметила Лавиния его заторможенный взгляд.

Он очнулся:

– Думал, не предложить ли тебе…

– Персик? – прыснула девушка.

– Выйти за меня замуж.

Она широко раскрыла глаза.

– Зачем?

– Чтоб ты от меня не сбежала. Свадьбу сыграем, как Тарас со Снежаной.

Лавиния засмеялась:

– Я и так не сбегу. А твой Тарас живёт в прошлом.

– Совершенно в настоящем, только чуть изменённом.

– Нынче не модно гулять свадьбы. По статистике, в официальном браке в мире живут не более десяти процентов пар, и это происходит всё реже и реже.

– Откуда ты знаешь?

– Ползаю по Дзену, – простодушно повела плечиком Лавиния.

– Когда ты успеваешь? Ни разу не видел, чтобы ты торчала в соцсетях.

– Сейчас редко, а вообще когда отдыхаю.

– Торчок в Дзене – не отдых. А в России как дела с браком?

– Получше. – Лавиния задумчиво оглядела расслабленное лицо надзорика. – Странные вы, Лобовы.

Теперь удивился он:

– Почему?

– Сильные мужчины – и сентиментальны, как дети. Что Тарас, что Кеша, что ты.

– Так мы же один и тот же чел, можно сказать – клон, как же нам не быть одинаковыми? Тебе это не нравится?

– Нелогичный вывод для айтишника. Не нравилось бы, я сейчас тут с тобой не сидела бы.

– Так почему мы медлим? Сидим, а не лежим?

Лавиния неуверенно посмотрела на присевшего на кровать в одних шортах Итана, и он гибким движением привлёк её к себе…

Уже засыпая, после душа и холодного чая, Лавиния, голова которой лежала у него на груди, тихо проговорила:

– Ультра-троян можно запускать хоть завтра. Как ты собираешься это сделать?

– Ещё не знаю, – признался он. – Подумаю, утро вечера мудренее. Может быть, на удалённом доступе через DDOS-атаку?

– Защита Старухи не пропустит ни один файл, не проверив. Я взломала сейф Минобороны случайно, когда систему перезапускали после атак украинских хакеров, и то она меня обнаружила потом.

– В таком случае попробуем проникнуть в главный сервер «ИИмперии» и на прямом контакте сотрём все наши персональные данные.

– Это невозможно.

– Для Лобовых нет ничего невозможного! – с нотками превосходства заявил Итан.

– Не задирай нос, – прыснула Лавиния. – Вы не боги.

– Сама же только что говорила, что мы особенные.

– Я не это имела в виду.

Он помолчал.

– Что-нибудь придумаем. Где флэшка с расчётами?

– В сумочке.

– Я заберу. Следов не оставила?

– За кого ты меня принимаешь? – огорчилась девушка.

– Тогда спокойной ночи.

Уснули оба в той же позе как по команде «спать»! Итану было всего двадцать шесть, и он был здоров во всех отношениях, тем более в психическом плане. Лавиния была на два года моложе и тоже имела прекрасное здоровье, а зная, на что способен военный айтишник, могла вообще не заботиться о собственной безопасности, уверенная, что Итан вызволит её из любой беды.

Однако выспаться спокойно им не дали.

Сквозь сон Итан услышал хруст, словно кто-то шёл по осколкам битого стекла, проснулся и сообразил, что слышит вызов. Причём не по руфону, которым его снабдили в РОК, а по рации, вшитой под кожу за ухом. Пришла мысль дезавуировать вызов, послав ответ: ошиблись сетью! Но победила вторая: звать по рации могли только свои, Тарас, Иннокентий или комиссар РОК.

– Имя!

– Фёдор.

– Досье!

– Мы встречались, я маршал-надзорик СНВБ Борисов.

– Я не давал вам линию.

– Мои возможности широки. И я не нахожусь в поле информационного поиска Старухи.

Итан напрягся, и в памяти всплыл неприметного вида мужчина, которого он как-то мельком видел в головном офисе Цифроцентра Министерства обороны. Ося Ладушкин, начальник отдела надзора за разработкой цифротехники для нужд обороны, где Итан работал в группе борьбы с дипфейками, представлял их друг другу, но о чём они говорили, память Итана не зафиксировала.

– Слушаю вас.

– Немедленно уходите!

– Что?! – не сдержал эмоций Итан.

– Вы напрасно понадеялись на мимикросистему, превращающую вас в Шевчука. Вас вычислили.

– Не может…

– Может, Лобов! Сам же разработал программу ДФ-поиска, которая блестяще справляется с охотой на фейкеров. Вот Старуха и применяет её. Короче, уходи, потом поговорим.

– Откуда у вас мой пароль?

– От Рунге.

Проснулась Лавиния, сонно повернулась к нему, собираясь спросить, чего он встал.

Итан прижал палец к губам:

– Я не один.

– Лавиния с тобой?

Итан хотел задать вопрос: «С чего это вы решили мне помочь?» – но спросил другое:

– Сколько у нас времени?

– От силы десять минут.

– Понял, перезвоню.

Он поднялся во весь рост, запуская боевой ритм кровоснабжения мозга и мышц.

– Уходим!

– Что случилось?!

– Нас нашли! Хватаем только самое необходимое, влезаем в «хамелеоны» – и вперёд!

К счастью, Лавинии хватало ума и скорости мышления, необходимой для решения хакерских задач, и она не стала терять времени на расстроенные охи, ахи и прочие девичьи реакции. Через три минуты она уже переоделась в стреч телесного цвета – бельё для поддевания под спецкостюм, Итан помог ей натянуть «хамелеон», оделся сам, и они молча постояли в горнице, в темноте, обнявшись. В руке Лавиния держала сумочку, с которой ходила на работу, что насмешило надзорика, сложившего документы и личные вещи в наспинный рюкзачок.

Флэшку с программой ультравируса он положил в металлическую коробочку и спрятал в потайной карман на животе, под броником.