Вероятно, «Лютнист» — портрет друга Караваджо, миланского музыканта Галлюса, с которым он познакомился во время своих скитаний.

Антонио Каналь — итальянский живописец, один из величайших мастеров-ведуистов, изображавших повседневные городские пейзажи. Работал в Венеции, Риме, а также Лондоне, где был избран членом Королевской академии.

На представленной картине запечатлен официальный прием французского посла Жака-Винсена Ланже, графа де Жержи 4 ноября 1726. Программа такого рода церемоний была тщательно продумана и разработана. Посла отвозили на один из островов, откуда он как бы заново прибывал в город на роскошных гондолах. Вместе со свитой его привозили ко Дворцу дожей — центру государственной жизни республики, где и проходила официальная встреча. Венеция и ее уникальная архитектура выступают своего рода декорацией для этого театрализованного действия. Каналетто педантично зафиксировал все подробности исторического события, среди его участников легко узнаются венецианцы в черных и белых масках, треугольных шляпах, пышно и красочно разодетые французские гости. Работы Каналетто отличаются топографической точностью, сочетающейся с яркой декоративностью цвета, которым он передает красочную и праздничную венецианскую атмосферу.

Бюст императора Петра I считается одним из самых совершенных произведений итальянского архитектора и скульптора Растрелли, с чьим именем связывают зарождение русской скульптуры. Бронзовый портрет уникален по достоверности: во время работы над образом царя Растрелли использовал восковой слепок с лица императора, снятый в 1719. В этой работе наглядно проявились приемы стиля барокко: буквально ощущается порывистый ветер, разметавший пряди волос, развевающий шарф и горностаевую мантию; стремительный поворот головы блестяще использован мастером для передачи неиссякаемой энергии и характера Петра I. Несмотря на то что бюст был отлит в 1723, окончательная работа над ним завершилась только через шесть лет. Гравер Семанж закончил сложную прочеканку деталей одежды, а также изображений на щитках панциря с эпизодами Полтавского сражения и аллегорией «Петр I — великий скульптор, создающий статую новой России».

Представитель «россики», итальянский живописец Стефано Торелли, много и успешно работал в России во второй половине XVIII века. Торелли — мастер легкого и нарядного придворного стиля рококо, в своих работах часто использовавший различные аллегории.

Портрет Павла Петровича относится к репрезентативным парадным портретам. Юный великий князь помещен в некую условную театральную среду, где является главным действующим лицом. Повелительным жестом он указывает на бурное море, в котором корабли сражаются с ветрами, — прославление будущих морских побед. Нарядный арапчонок-слуга, почтительно склонившись, подносит ему как военачальнику шлем с пером. Белый военный костюм, расшитый золотом, закручивается, вздымаясь под порывистым ветром, но ничто не омрачает спокойное, сосредоточенное лицо великого князя. В этом портрете почти нет прямых линий: все здесь состоит из прихотливых изгибов, завитков, тяготеет к формам круга и овала.

Джузеппе Маццуола, ученик великого Бернини, работал над созданием статуи почти тридцать лет. Начатая в XVII столетии, скульптурная группа была завершена уже в следующем веке. Это значительно повлияло на манеру исполнения произведения, которое воплотило в себе все особенности позднего барокко.

Сюжет скульптурной группы «Гибель Адониса» почерпнут в «Метаморфозах» Овидия, в которых рассказывается о прекрасном юноше, возлюбленном богини любви Венеры, трагически погибшем во время охоты на дикого кабана. Маццуола показал Адониса в момент, когда он, сбитый на бегу диким вепрем, готов упасть. Стремительное движение на секунду остановлено, а фигура юноши застыла в сложном повороте. Поза Адониса и эффектно перекинутый плащ передают динамику мгновения. Разнообразная обработка мрамора, варьирующаяся от искусной полировки до шероховатой поверхности, передающей жесткую щетину кабана, усиливает декоративность произведения.

Видный представитель классицизма в европейской скульптуре, итальянский мастер Антонио Канова, был чрезвычайно популярен у своих современников. Он стремился возвратить простоту и строгость скульптуры, свойственные античным статуям, и отбрасывал все детали, передающие правду повседневной жизни.

В скульптурной композиции «Амур и Психея» Канова изобразил счастливую развязку древнегреческой легенды: Психею, погруженную Афродитой в глубокий, могильный сон, возвращает к жизни своим поцелуем бог любви Амур. Он только что опустился на землю, и его крылья еще распростерты в воздухе. Припав на одно колено, Амур нежно поддерживает оживающую возлюбленную, которая притягивает к себе его голову. Вся скульптурная группа удивительно нарядна и гармонична.

Канову настойчиво звали работать в Россию. По поручению Екатерины II князь Юсупов передал скульптору официальное приглашение. Тем не менее Канова отказался переезжать в Санкт-Петербург, но, чтобы смягчить отказ, уступил так понравившуюся князю скульптурную группу «Амур и Психея».

Среди многих венецианских пейзажистов XVIII века особенно выделяется Франческо Гварди — художник, как никто другой воплотивший в своих камерных картинах многочисленные улочки и окраины Венеции. Все эти уголки, переданные с особенной теплотой и любовью, населены людьми, и они не являются декорацией или дополнением к пейзажу. Картину можно отнести к «каприччо» — так называемым фантазиям художника на архитектурную тему.

В небольшой картине «Вид площади с дворцом» во дворе и под аркой видно множество людей, занятых своими повседневными делами, которых живописец представил в движении. Зритель наблюдает за ними сквозь широкую арку большого старинного здания. Гварди всегда интересовался проблемой передачи освещения. В представленном произведении он блестяще справился с задачей, показав контраст затененного пространства под аркой, где свет борется с темнотой, и залитого солнцем палаццо в глубине двора.

Уроженец немецкого города Любек, Годфри Неллер связал свою жизнь с Англией. Работая придворным художником, он выполнил множество парадных портретов, а также написал портреты представителей интеллектуальной элиты Англии.

Скульптор и резчик по дереву Гринлинг Гиббонс на полотне представлен занятым обмерами мраморного изваяния — головы статуи Прозерпины работы Бернини. Волевое лицо Гиббонса не обращено к зрителю, оно повернуто вправо, кажется, он занят какими-то подсчетами. Кисть Неллера уверенным, широким мазком формирует плотную фигуру скульптора, одетого в темно-серый плащ поверх серо-голубого кафтана. Основная гамма портрета строится на градации серо-голубых и белых оттенков.