— А иначе мы бы ничего не узнали. Худо ли, бедно ли, но в нашем распоряжении отличный наблюдательный пункт, он очень облегчит нам задачу.
— Ты что, хочешь залезть на дерево?
— Придется.
Урсу разулся. Взглянул еще раз на гладкий прямой ствол, потом начал взбираться. Ловкими кошачьими движениями он уверенно полз вверх. Марии стало страшно, когда она увидела его где-то высоко-высоко. А Урсу поднимался до тех пор, пока перед ним не открылись лесные дали.
Отсюда бор, простиравшийся в сторону Вултурешть, виднелся как на ладони. Он тянулся по ровному плоскогорью, пересекаемому где-то посередине речкой, которая с высоты казалась узкой серебристой лентой. Но русло тянулось не прямо, оно напоминало полукружье и разрезало лес на две части. Урсу это как раз и требовалось узнать. Он быстро стал спускаться и, подгоняемый нетерпением, спрыгнул на землю — к ужасу Марии — с шестиметровой высоты.
— Мы спасены, — заявил он. — Без этого доброго великана я и не знаю, что бы мы делали.
— Ты обнаружил замок?
— Пока нет, но если он находится в этих местах, у нас все возможности найти его до вечера. Все зависит только от тебя.
— Не понимаю.
Он объяснил девушке, что лес расположен на плоскогорье, кончающемся обрывистым холмом, у подножия которого находятся развалины. Неподалеку от гребня холма протекает речка, глубоко прорезающая плоскогорье.
— Как бы тебе получше объяснить… — продолжал Урсу. — Представь себе лес в виде круга, ну как полная луна. Именно полная луна. При затмении часть луны скрывается. Представляешь? Так и наша речка. Она отделяет часть леса от всего массива. Как раз ту часть, что находится в конце плоскогорья.
— Ясно. Ты хочешь сказать, что достаточно исследовать только эту часть.
— Вот именно. Если замок в лесу, так он может находиться только в этой части. Лучшего места не придумать.
— Тогда нам надо пойти прямо по руслу реки, — предложила Мария.
— Это первое, что следует сделать! Если есть какой-нибудь потайной вход, то он должен находиться именно там. На наше счастье, берег оголенный, лысый. Если ничего не найдем на берегу, исследуем лесной угол.
— А больше ты ничего не заметил? Что-нибудь вроде жилья, строений?
— Что-то подобное есть на одной поляне. Не то крыша, не то еще что-то, не разобрал.
— А не имеет смысла раньше осмотреть это строение?
— Имело бы, будь оно не на лужайке. Нет, лучше пойдем руслом реки, а уж если ничего не найдем…
— Но ты же что-то видел на лужайке.
— Возможно, там что-то вроде охотничьего домика или еще какое жилье, но это бы означало, что в этих местах нет никакого замка.
— Ты прав. Если люди побывали в этих местах, то непонятно, почему они не обнаружили замка. Ладно, оставим это предположение на крайний случай. Пошли вдоль русла реки.
Урсу и Мария двинулись по направлению к глубокой, безлесной низине, где поиск не представлял никаких трудностей. Урсу шагал впереди, Мария за ним. Они и думать боялись о том, что эти поиски могут оказаться напрасными.
Дан и Лучия, оставшись у развалин, действовали быстро и решительно, но без особых успехов. Дан, взобравшись на гору, возмущенно оттуда кричал:
— Черт бы побрал эту грамоту!.. Ну проползу я задом пять саженей, а откуда? Где отправная точка?
— Ты же говорил, что это не текст, а детская игра, — напомнила ему Лучия. — Я все же думаю, что у каждого предложения есть свой скрытый смысл.
Дан достал из кармана копию грамоты и прочитал фразу, предшествовавшую указанию насчет четырех саженей: «затем из десяти заповедей отбери пятую и десятую». А какая пятая заповедь?
— «Почитай отца своего и мать свою».
— А десятая?
— «Не желай всего того, что принадлежит ближнему твоему».
— Ну это уж слишком! Какая может быть связь между этими заповедями и развалинами Орлиной крепости? Нет, нет! Я, как и прежде, уверен, что слова эти вставлены нарочно, чтобы сбить со следа.
— Я тоже не могу свести концы с концами, — призналась Лучия.
— А вдруг какая-то связь все же существует? Постой! Эта хитрюга Катрина рассказывала, что тут нашли какие-то кости. Вдруг тут захоронен человек, нарушивший эти заповеди и наказанный за это?
— Ты что, совсем спятил? Придет же такое в голову…
— А почему бы и нет? Может, именно от этой могилы и надо отмерить те самые пять саженей.
— Прежде всего мы никогда не узнаем, где был похоронен этот несчастный, даже если весь этот бред окажется правдой. Стало быть, тебе только и остается, что держать в уме эти пять саженей и, проведя воображаемую линию вдоль кромки горы, искать их на этой линии.
— Ох, эта грамота доконает меня… — вздохнул Дан, представляя себе, какие муки и акробатические испытания предстоят ему на этой воображаемой линии.
— Давай разделим гору на два участка, — подстегнула его Лучия. — Ты бери правую часть, а я — левую.
— Нет, уж лучше ты бери правую, я там уже был.
Лучия согласилась; ей и в голову не приходило, что Дан сказал это с расчетом: левая часть казалась ему более доступной. Они отправились в противоположные стороны, продвигаясь то на четвереньках, то на цыпочках, а то и головой вниз, ощупывая взглядом и ладонями каждую пядь земли. Словно кто-то нарочно все так устроил: на восьмиметровой высоте гора была совершенно лысой — ни кустика, ни камня, ни ямы. Наконец они вернулись к исходной точке, поняв, что вышли за пределы развалин, и еще раз внимательно осмотрели местность вдоль воображаемой линии. Ничто не задержало их внимания.
— А что мы, в сущности, ищем? — спросила Лучия.
— Как что? — спросил в свою очередь Дан. — Ищем вход в замок.
— Ну и что мы могли бы обнаружить на этой высоте в пять саженей?
Дан застыл с широко открытым ртом. Об этом он совсем не подумал.
— Если бы мы знали отправную точку, мы могли бы использовать твои комбинации. Мы бы отмерили два шага, потом восемь без одного и девять и один. Но мы же не знаем, откуда отмеривать…
— У меня из головы не выходит эта история с могилой.
— Ты в самом деле веришь в эту дикую историю?
— А почему бы и нет? Это же остроумный ход. То есть я не о себе, а о третилогофэте.
— В таком случае нам нечего тут делать.
— Это еще почему?
— Я повторяю твои слова. Ты же сам твердил, что нельзя верить всем фразам. Теперь я вижу, ты другого мнения…
— Ну и что с того? Между этим и твоими словами о том, что нам тут нечего делать, большая разница.
— А ты прочти второе предложение грамоты.
— Пожалуйста: «Затем путь ведет в крепость, именуемую Орлиной, а в ней вряд ли найдешь…» Так ты хочешь сказать…
— Вот именно. Хочу сказать, что если верить каждой фразе. То разгадка тайны находится не в Вултурешть.
— Если это так, то это бессмысленно, — возразил Дан.
— Конечно, бессмысленно. Я и сама не знаю, что думать. Получается, что грамота с самого начала наводит на мысль, что разгадка тайны Орлиной крепости находится не в Вултурешть. Не думаю, чтобы автор грамоты ошибался.
— Я тоже склонен так думать, Лучия, клянусь честью!
— А следовательно, уважаемый мыслитель, правильное толкование самого названия крепости многое бы прояснило, согласись.
— Конечно, почему бы и нет. Но в чем тут заковыка?
— В том, что грамоту гораздо труднее разгадать, чем мы думали.
— Хорошо, допустим! — сказал Дан. — Заглянем еще раз в документ. Единственное конкретное понятие тут Орлиная крепость, то есть Вултурешть. Согласна?
— Согласна. Вот потому меня и одолевают сомнения. Просто немыслимо, чтобы в подобном документе опустили самое главное, то есть место, где находится замок. Оттого-то я и думаю, что именно с названия и начинается разгадка тайны.
— А вдруг тут что-то другое? — хмуро заметил Дан. — Что, если третилогофэт имел в виду иное место с таким же названием? Что, если существует какое-то место, где есть действительно Орлиная крепость?
— Еще чего выдумал! Не может быть.
