Эти экспедиции ни в коем случае не были похожи на завоевательную войну, но в случае успеха они нанесут военное поражение Новой Франции, причем сделают это более экономичным и стратегически элегантным способом, чем план Брэддока. Однако, прежде всего, предложения Ширли на 1756 год использовали взаимодополняющие силы провинций и регулярной армии, не требуя от них нереальных усилий.

Уильям Ширли не мог не знать, чего можно и чего нельзя ожидать от колониальных обществ во время войны. Он знал, что может рассчитывать только на воинственные провинции Новой Англии (на практике — Массачусетс и Коннектикут), которые предоставят ему большое количество людей и денег. Он также понимал, в каких рамках ему придется действовать в отношениях с ними. Таким образом, его распределение провинциальных и регулярных войск по отдельным экспедициям, которое любому профессиональному военному или министру британского правительства показалось бы странным, на самом деле отражало проницательную оценку этих ограничений.

Ширли хотел держать провинциалов отдельно от регулярных войск, потому что четырнадцатилетний опыт губернатора Массачусетса подсказывал ему, что две британские военные политики разрушат любую кампанию, в которой эти два вида войск должны будут действовать вместе. Во-первых, 12 ноября 1754 года был издан королевский указ, согласно которому все провинциальные офицеры (то есть все офицеры, назначенные губернаторами колоний) должны были считаться младшими по званию по отношению ко всем регулярным офицерам (тем, кто имел комиссию, выданную королем или его главнокомандующим). Этот приказ низводил самых опытных колониальных военачальников, не исключая полковников и генералов, до уровня ниже самого молодого прыщавого прапорщика регулярной армии. Ни один уважающий себя колониальный офицер не согласился бы служить в таких условиях; Ширли это прекрасно понимал. Он также понимал, что вторая британская политика может оказаться еще более разрушительной для участия колоний в военных действиях^[168].

В декабре 1754 года генеральный прокурор постановил, что «все офицеры и солдаты… собранные в любой из британских провинций в Америке по распоряжению соответствующих губернаторов или правительств, должны… когда им случится присоединиться или действовать совместно с британскими войсками Его Величества, подчиняться [тому же] военному закону и дисциплине… что и британские войска; и должны быть подвергнуты тому же суду, штрафам и наказаниям». Распространение регулярной дисциплины на провинциальные армии могло бы сдержать, а то и вовсе остановить призыв в армию, поскольку, какими бы патриотами или жаждущими жалованья ни были потенциальные новобранцы, они прекрасно знали, что регулярные военные трибуналы регулярно приговаривают солдат к жестоким поркам, а нередко и к смерти за нарушение дисциплины^[169].

Понимая все это, Ширли спланировал на 1756 год операции, которые не потребуют никаких контактов между кампанией всех провинциалов против Краун-Пойнта и экспедицией всех регулярных войск против форта Фронтенак. Хотя он понимал, что провинциальные войска были дилетантами, с трудом поддавались дисциплине и не обладали техническими знаниями, необходимыми для ведения осадной войны, Ширли был уверен, что риск их использования против ближайшей цели, Краун-Пойнта, стоит того, чтобы пойти на это. Чтобы развеять все сомнения в колониальных ассамблеях, он дал четкие гарантии, что все провинциалы, собранные для экспедиции, будут служить только под началом своих офицеров, что они будут подчиняться провинциальной, а не регулярной дисциплине, и что они будут задействованы только в районе к востоку от Скенектади и к северу от Олбани^[170].

Собрания Новой Англии горячо откликнулись на планы и обещания Ширли, и тысячи мужчин из Новой Англии в конечном итоге добровольно отправились в экспедицию в Краун-Пойнт. Тем временем Ширли пытался решить проблему снабжения Освего столь же изобретательным и столь же нерегулярным способом. Офицер 51-го полка, уроженец Америки, капитан Джон Брэдстрит, проявил исключительный талант во время предыдущей войны, когда Ширли предпринял необычный шаг — назначил его подполковником полка провинции Массачусетс, и он с отличием служил при осаде Луисбурга. В 1755 году Ширли снова попытался использовать свой гений, поставив его во главе лодочников, снабжавших форт Освего. В январе Ширли присвоил Брэдстриту звание подполковника регулярной армии — несанкционированное, совершенно незаконное повышение, за которое Ширли позже поплатится, — и приказал ему организовать корпус из двух тысяч лодочников и судостроителей, которые должны были заниматься всеми перевозками между Скенектади и озером Онтарио.

Брэдстрит, неординарный регулярный офицер, обладавший редким талантом общения с провинциалами, быстро набрал сотни речников, затем вооружил и обучил их сражаться в лесу. В мае, несмотря на нападения индейцев по всему маршруту, люди Брэдстрита доставили в Освего большое количество грузов. К июню гарнизон достаточно оправился от зимних испытаний, чтобы приступить к улучшению укреплений поста. Постоянная нехватка квалифицированных рабочих и денег резко ограничивала попытки укрепить оборону Освего, а солдаты и плотники по-прежнему подвергались набегам индейцев из окрестных лесов, но лодочник Брэдстрита спас форт^[171].

К началу лета, несмотря на опасения подполковника Мерсера и его сослуживцев по поводу безопасности их позиций, ситуация, казалось, наконец-то изменилась к лучшему. Хотя было ясно, что истощенные полки (численность которых к маю сократилась вдвое по сравнению с тем, что было восемь месяцев назад) не будут достаточно сильны для атаки форта Фронтенак без подкреплений, кризис со снабжением был преодолен, и три недавно сформированные роты егерей патрулировали маршрут снабжения, чтобы уберечься от индейских налетчиков. С прибытием новобранцев, пополнивших ряды 50-го и 51-го полков, и с добавлением батальона провинциалов из Нью-Джерси, гарнизон казался, по крайней мере, достаточно сильным, чтобы удержать форт и, таким образом, сохранить стратегический плацдарм Британии на Великих озерах. Самой неотложной задачей было укрепление фортификационных сооружений, которые по-прежнему находились в плохом состоянии, но наконец-то начали ремонтироваться^[172].

25 июня генерал-майор Джеймс Аберкромби, второй командующий лорда Лаудуна, прибыл в Олбани и освободил Ширли от всей дальнейшей ответственности за войска Его Величества в Северной Америке. Ширли, узнавший по неофициальным каналам более чем за два месяца до этого, что его сместят, принял это спокойно и отправился в Нью-Йорк, чтобы дождаться нового главнокомандующего. Аберкромби, со своей стороны, был намерен делать как можно меньше. Будучи полноватым человеком и равнодушным офицером, он не хотел предпринимать ничего, за что его могли бы впоследствии упрекнуть; поэтому он довольствовался тем, что оценивал ситуацию. То, что он увидел, заставило его задуматься^[173].

К этому моменту кампании шли полным ходом. Провинциальные силы, состоящие из почти семи тысяч человек из Новой Англии и Нью-Йорка, собирались в фортах Эдвард и Уильям Генри, готовясь к движению против форта Карильон (в Тикондероге) и форта Сент-Фридрих (в Краун-Пойнте). Как и практически все другие регулярные офицеры, Аберкромби не одобрял использование плохо обученных и несовершенно дисциплинированных провинциалов в качестве боевых войск, но, похоже, это была единственная кампания, которая действительно состоится до окончания сезона кампаний — если, конечно, Лаудун не решит отправить новые войска, которые он вез из Англии, для усиления истощенных полков Освего и нападения на форт Фронтенак. Не зная предпочтений его светлости, Аберкромби не мог решить, что делать с регулярными войсками, которыми он теперь командовал в районе Олбани. Всего их было около трех тысяч, включая четыре недоукомплектованных полка, несколько отдельных пехотных рот, артиллеристов и несколько инженеров. Не придумав ничего лучше, он расставил их в качестве охранников вдоль линии снабжения между Олбани и фортом Эдвард и стал ждать, когда прибудет Лаудун и решит за него его проблемы. Но Лаудун не торопился с прибытием^[174].