Так-с. Начнём. Снова вводим координаты. Определяем векторы. Проверочка. Ждём… Тут словно тёплый ветер ласково погладил по голове. Пахнуло цветущими магнолиями. Неповторимая смесь свежести, сладких нот и морского берега возникла на одно мгновение. Так же всё исчезло, едва возникнув. Странности с механизмами вентиляции древних? Были ли они любителями искусства запахов? В вентиляции я ничего не менял. В отличие от медотсека. На медотсек уж я Дринка растряс. Ту же капсулу установил, которая сразу пригодилась. Не как на лайнерах, у военных или в Ульях, но тоже на уровне.

Сейчас отправим кораблик в подпространство и займёмся нашей гостьей. Несколько часов у меня есть. Активизировался прыжок голосовой командой.

«Кораааблик, прыгаем!» – не самая оригинальная активация, но что успел, то придумал. И мы начали бодро вкручиваться в иное измерение. Когда перед глазами посветлело, я встряхнулся и бодренько пошагал в сторону медотсека. У меня отличная реакция на джамп-прыжки! Всего лишь потемнение в глазах. Кого-то откачивали сутками. Говорят, что даже есть расы, не вышедшие за пределы своих систем из-за непереносимости подпространства. Я пока таких не встречал. А может, именно поэтому и не встречал.

Кстати, частично и из-за этого надо было иметь такой медотсек, как у меня. Очень удобно я определил туда гостью. Вовремя. Осталось проверить её показатели. Чем я сейчас и намеревался заняться. В медотсеке уже был Двенадцатый. Он задумчиво поблескивал камерами на капсулу с девушкой.

– Показатели в рамках нормы, Морт. Можно было и не ломиться сюда, как стадо мохсахов в период гона, – не поворачиваясь, сообщил он.

– Отлично. Мне другое интересно. Проверь ее на генные улучшения и вмешательства. Определи ДНК из какой системы. И еще нужен список имплантов, – ответил я.

Умница Двенадцатый уложился в полчаса.

– Генные вмешательства не обнаружены. Генные улучшения в последние пять поколений не производились. ДНК системы не определяется. Только общее родство с Homo sapiens. Приблизительное расхождение линии – семь тысяч стандартных циклов, – отчитывался робот.

По мере изложения вышеперечисленного изумление росло. Добил последний пункт.

– И еще. Имплантов нет, – закончил Двенадцатый.

– Ты ври, да не завирайся, Шестеренка. Проверь еще раз.

– Уже! Два раза, – возмущенно сверкнул линзами тот.

И еще мстительно добавил:

– Неееетуууу. Никаких. И не было!

Это прямо не девчонка, а ходячая загадка! Вот за что ее бросили на планете? Думал найти ответы, но поймал только лишние вопросы. Ведь у нее нет самого главного: лингвокапсулы. Того, что вживляется в каждого разумного. Ну, освоишь ты три базовых языка Содружества без нее, а дальше? Проблема решалась изящно. Учишь один язык как базу до десяти лет. Потом вживляешь капсулу на нейрорецепторы, и все! Общаешься с кем хочешь. В рамках разумного, конечно. Не более двадцати основных языков. Большинству хватает. Были в старые времена безумцы, качающие себе сотни языков. Их мозг не выдерживал. Я за здоровый образ жизни, поэтому на фиг, на фиг. Родители поставили мне хорошую, качественную лингвокапсулу. Как поступить с гостьей? Даже поговорить толком не сможем с красоткой. Почувствовал себя зависшим компьютером.

– Морт. Моооорт, – позвал робот.

– Да.

– Надо лингво ставить.

– Знаю.

– Иииии.

– Да где я ее возьму-то?

– А товар, что для доставки?

– Двенадцатый, ты гений!

Мысли вернулись собственно к тому, куда я лечу и зачем. Пока Двенадцатый ездил в отсеки и искал нужное, я еще раз освежил все этапы вживления лингво. Ничего сложного, авторобот медкапсулы справится.

Пока запускается процесс вживления, решил побыть здесь же, расположившись на одной из релакс-кушеток. Ложе привычно приняло в свои объятья, подстраиваясь под форму тела. Легкий массаж – то, что надо сейчас. Пообщаться с леди-загадкой сможем после выхода из подпространства.

Лингво достался гостье первоклассный. Из последних. Навороченная модель. Всех функций даже я не знаю. В некоторых вещах я был сторонником простоты. Сейчас же предложить могу только такую. Все потому, что мой рейс имеет целью систему Чозан. Да, да. Именно ту самую, где обитатели не особо общительны, законопослушны, но любят все самое лучшее. В их культуре прошито, что если не можешь получить лучшее, укради его.

Краденым Дринк не занимался. И ничем противозаконным. Но что-то мне не нравились те разумные, с которыми он стал иметь дела. Например, те же чозансы. Гибкие, жилистые, золотокожие, но невероятно надменные. Вполне эстетичная внешность, но гонор космический. Именно они нашли где-то в просторах Галактики кораблик, на котором я сейчас летел. Нашли и притащили к нам. Правильно сделали, потому как техника – это не их поле деятельности. Сделка вроде обычная, но сердце не на месте.

В обмен на этот корабль, который, кстати, назвал «Шарлотта», они хотели перечень товаров. И несколько услуг. Товары были типичные для нашего народа. Это роботосистемы создания замкнутых экосистем. Дорогущие, но отменные. Пять штук. Такими можно было оборудовать хоть астероиды, хоть пещеры, хоть купола. Плюс по мелочи список: компьютеры, тестеры, бытовые комплексы, панели питания, лингвокапсулы и прочее. Всего было с запасом, на непредвиденный случай. Дринк всегда перестраховывался. Я посчитал случай девушки именно непредвиденным.

А вот с услугами было все туманно. Я должен был почему-то лично допилотировать «Шарлотту» до их приемной базы с грузом. А там, на базе, починить им некую «установку» в количестве двух штук. Сколько мы с Дринком ни доказывали, что не возможно без вводных данных ничего «чинить», но понимания не добились. «Вы лучшие», – был ответ. Не информативно, верно? Подозреваю, они сами не знают, что за установки нашли и зачем они нужны. А поскольку «Шарлотта» была кораблем древних исследователей космоса, то мы могли надеяться, что установки из той же серии. Вот таким не хитрым способом мы с дядюшкой Дринком купились на уговоры.

Главным мотивом согласиться был меркантильный. В договоре проставлялась настолько волшебная сумма гонорара за услуги, что я сразу же выкупал «Шарлотту». На дооборудование пришлось занять денег у дяди. Когда в порыве щедрости Дринк предложил оборудовать медсекцию, поймал на слове. Внаглую. «Мортан! Мортиии. Племянник мой родной, что ж ты делаешь», – стенал он тогда, заламывая узловатые руки. Только это было не по-настоящему. Все же он был ко мне привязан и заботился, как умел.

Медкапсула пиликнула и мигнула зеленым светом, вырывая из мыслей. Сигнал уведомлял об успешном вживлении.

– Ну что ж. Посмотрим, – сказал скорее для себя, чем для Двенадцатого.

– Когда вывод из стазиса? – уточнил робот.

– Сразу после джамп-прыжка.

Второе пробуждение происходило, словно я возвращалась издалека. Сосредоточиться на ощущениях не получилось, и это мне, которой удалось освоить пятый уровень медитативных состояний.

Нестройный хор голосов наполнял голову, произнося незнакомые слова, обрывки предложений. Прежде их точно не слышала, но мозг воспринимал суть.

Потом подключились образы. Жаркая пустыня с золотым песком в лучах полуденного солнца. Необычного, оранжевого и совсем маленького светила.

Пустыня сменилась видением скал, с которых срывались вниз тонны воды, превращающиеся к концу падения во взвесь брызг. У подножия розоватых величественных скал, скрытых туманом, возникали разноцветные полукружья. Они то появлялись, то снова исчезали. Дифракция. Радуга. Преломление. Картина сопровождалась незнакомыми выражениями.

Вот утесы исчезают, и на смену приходит картина чего-то настолько потрясающе прекрасного, что не сразу осознается. Ласковые лучи нежно-фиолетового оттенка заливают огромные просторы открытого пространства. Вид сверху, словно лечу. Внизу живая планета. Насколько хватает взгляда – везде лес. Странное слово из легенд. Я покатала его на языке, пробуя на вкус. Оно мне нравится. Лес! Это когда много живых деревьев вместе. Плавно опускаюсь вниз, чтобы быть ближе. Все полутона зеленого перемешались с радостным желтым и редким бордовым. Поверхность! Они росли на тверди планетоида, и солнечный свет падал прямо на них! Эта звезда была ласковой матерью для своих детей. Меня начали душить рыдания. Не знала, что мир может быть таким невыносимо восхитительным.