Оттуда они взяли такси до Алушты и через час уже были в санатории Академии Наук. Им дали два двухместных номера. Бабушка с Катей разместились с одном номере, а дедушка с Сашей — в соседнем. Робкая попытка Кати попросить им отдельный с Сашей номер, была сурово пресечена администрацией. Ей было строго указано, что совместное проживание возможно только при наличие зарегистрированного брака.

Видя расстроенное лицо внучки, бабушка заговорщически шепнула ей, что у них с Сашей будет возможность побыть вместе — наедине.

Бросив вещи в номерах, все отправились на галечный пляж, который был рядом с санаторием. Как и предполагала Катя, на пляже было много девушек и даже взрослых женщин в раздельных купальниках. Она тут же убежала в кабинку для переодевания, стоящую тут же, и, вскоре, вышла оттуда уже в бикини.

— Ну как? — спросила она своих родных.

— Красотка! — вынес вердикт дедушка. — Наша порода!

— Не слишком ли это откровенно? — нахмурила брови бабушка. — В наше время такое не носили!

— Ты у меня просто очаровательная! Я уже ревную! — шепнул ей Саша.

— Ревнуй, но не сильно! А теперь идем купаться! — и девушка, схватив мужа за руку, потащила его в воду.

— Красивая пара! — вынес свой вердикт Сергей Порфирьевич. — У них будут чудесные дети!

— Все-таки этот купальник очень открытый, — вздохнула бабушка, — в наше время это все мог видеть только муж, или врач.

— Это было давно! — безапелляционно заявил старый академик. — Купальник нашей девочки достаточно скромный, по сравнению с другими, сами посмотрите! Бабушка нехотя, но всё-таки приняла поражение.

Отдых получился отличным. Помимо пляжа, вся компания ездила на экскурсии: в Ялту, Севастополь, Бахчисарай и другие достопримечательности. Лакомились фруктами и мороженым. Катя даже стала беспокоится не потолстела ли она. На это Саша сказал, что знает прекрасный способ сброса веса, которым они и занимались активно в ее номере, когда бабушка и дедушка деликатно отправлялись гулять.

А вечерами они ходили на прогулки по набережной Алушты, которых на самом деле имелось целых три — Восточная, Центральная и Новая. Они не были одним целым, между ними имелись переходы. Но каждая была по-своему хороша.

Ужинали они в кафе на той же набережной, а дедушка вздыхал, потому что кроме него никто не пил вино.

А однажды, произошло то, что показало им всем, что слова генерал-полковника Громова о том, что они работают под его руководством были не простыми словами.

Саша, в силу своего характера доставшегося ему из прежней жизни, всегда был на чеку. На пляже, на экскурсиях, на прогулках — он всегда контролировал окружающую обстановку. Особенно пристально он следил за Катей, заботясь, чтобы с ней ничего не случилось. Поэтому, он давно заметил двух мужчин лет тридцати пяти — сорока, которые по каким-то причинам всегда оказывались рядом с их группой. Они вели себя совершенно непринужденно, не обращая никакого внимания на членов их компании. Где они жили Саша не знал, но замечал, что они появлялись рядом, как только семья Бессоновых-Ивановых покидала территорию санатория.

Однажды вечером, они долго искали место где поужинать. Все места в полюбившимся им заведениям были заняты. Наконец, в какой-то забегаловке им удалось найти свободный столик. Они сели и сделали заказ.

Катя в этот вечер была особенно хороша. Загар уже лег ровным слоем на ее кожу, оттеняя ее голубые глаза. В ней уже появилась та женственность, которой наполняются счастливые женщины рядом с любимым мужчиной, и которая широким потоком женской сексуальности изливается наружу привлекая всеобщее мужское внимание.

Рядом гуляла компания горячих гостей с Кавказа. Катя сразу привлекла их внимание. Сначала они шушукались ощупывая ее сальными взглядами. Потом один из них приблизился к столику развязной походкой и обратился к девушке:

— Красавица, давай потанцуем!

— Я не танцую, — резко ответила Катя.

— А тебя никто и не спрашивает! Я хочу танцевать, и это главное.

Со стула поднялся Саша повернулся к джигиту и, глядя ему в глаза, спокойной произнес:

— Тебе сказали, что моя жена не танцует. Иди с Богом.

— Ты муж? — расхохотался пьяный. — Ей нужен настоящий мужик, а не такой сопляк как ты.

— Пошел вон, баран! — так же спокойно ответил Саша, и усмехнувшись добавил: — Иди дери овец в своей отаре. Это как раз для тебя.

— Что? — глаза южанина налились кровью. — Что ты сказал?

— Да ты еще не только тупой, но и глухой? Эй, — Саша обратился к его дружкам, — заберите этого козла, пока его рога целые!

Они встали из-за стола и что-то галдя на своем языке, между собой, подошли к столику, где уже стоял рядом с Сашей Сергей Порфирьевич.

— Сейчас я засуну тебе твои слова вместе с языком в глотку, а потом развлекусь с твоей шлюхой, — прошипел оскорблённый горец.

— Зря ты оскорбил мою жену, — вздохнул Саша, и с двух рук выбросил содержимое солонок со стола в лица подошедшим разгоряченным гостям с Кавказа. Когда они, опешив, стали тереть глаза, он схватил стул и стал бить им всех членов компании, кто оказался рядом. Сергей Порфирьевич, точными ударами в челюсть, отправил еще двоих на пол.

В шалмане поднялся шум и гам. Пока гости с Юга ползали по полу, пытаясь прийти в себя, Саша заметил, как возле буфетчика, который был, судя по всему, тут главным, подошли два знакомых ему человека, что-то сказали, потом что-то показали. Тот побелел, кивнул и что-то сказал официантам. Те быстро подбежали к ворочавшимся южанам, и стали выволакивать их через черный вход.

К столику Бессоновых-Ивановых подбежал буфетчик и стал заискивающе просить не обижаться, и что сейчас их заказ будет выполнен — в лучшем виде.

— Спасибо! — резко ответил Саша. — Что-то у нас пропал аппетит. Мы уходим, — произнес он обращаясь к своим. Все поднялись и, не обращая внимания на причитания буфетчика, вышли из негостеприимного заведения.

— Саша! Ты такой смелый! Спасибо! — Катя прижалась к своему мужу. — Как ты меня начал защищать! Это так приятно. Ты мой герой! Их было так много! Мне стало реально страшно! А ты меня отстоял, — она вся светилась от гордости за своего мужчину.

— А меня удивил Сергей Порфирьевич, — обнял в ответ ее муж. — Как Вы лихо разделались с этими двумя.

— Я лагерь прошел, — буднично ответил старый академик, словно каждый день отбивается от хулиганов и провокаторов. — Там один раз киксанешь, и под шконкой сразу окажешься. Опустить может и не опустят, но на самый низ скатишься в момент.

— Не ожидала от Вас, Сергей Порфирьевич, такой прыти в Ваши годы, — произнесла бабушка Кати с интересом рассматривая своего спутника.

— Это я только с виду академик, а внутри босяк пролетарский, — важно ответил Сергей Порфирьевич, — и горжусь этим! Как мы им дали! Они сразу испугались!

— Думаю, что испугались они не нас, Сергей Порфирьевич, — обнимая жену, задумчиво произнес Саша.

— Что ты имеешь ввиду? — не понял старый академик.

— Нас с самого начала отдыха постоянно сопровождают два человека.

— Ты их тоже заметил? — усмехнулся дедушка Кати.

— Я видел, как они подошли к буфетчику, что-то ему показали и сказали. Он испугался и тут же дал команду убрать прочь этих босяков.

— А кто это? — удивленно спросила Катя.

— Думаю, это люди приставленные к нам генералом! — уверенно сказал ее муж. — Кого еще могли испугаться эти барыги?

— Видишь, какие мы ценные кадры! — рассмеялся Сергей Порфирьевич. — Но мы и без них бы обошлись!

— Это точно! — согласился юноша.

Когда они подошли к зданию пансионата, бабушка, видя как внучке хочется отблагодарить по-женски своего рыцаря сказала улыбаясь:

— Знаете что, а давайте сегодня нарушим все правила. Катюша, идите с Сашей в наш номер, а мы с Сергеем Порфирьевичем заночуем у него!

— Бабуля! Ты самая лучшая! — обрадовалась Катя и, схватив мужа за руку, потянула за собой.