Радке усмехнулся, напомнил мне, что я Наездник Кови, а не Один-Ноль, и одобрил концепцию. Несколько дней спустя мы без помех высадили разведгруппу прямо на дороге, и Сайгон получил свои фотографии и замеры. Обратно пришло сообщение: это определенно гусеницы танка ПТ-76.
В итоге Радке представил все эти доказательства Ванну — вместе с куском гусеницы, вывезенным группой Пола Кенникотта несколькими месяцами ранее. В конце концов Ванну пришлось признать, что танковая угроза была реальной. Вскоре после этого Наездник Кови Джерри Денисон сфотографировал подозрительную кучу у дороги, которую фотоаналитики определили как накрытый брезентом советский танк Т-54.
Растущая опасность атаки танков послужила у некоторых разведчиков поводом для дурацких шуток. В CCN сержанты Ричард "Ник" Брокхаузен и Роберт Кук напялили кожаные летные шлемы времен Первой мировой войны и длинные черные плащи, повесили на пояс люгеры, затем раздобыли черный гражданский джип и устроили в Дананге "танковые патрули". Представьте себе эффект, когда они подкатывали к расположению морской пехоты или ВВС, говорили караульному у ворот, что они "танковый патруль", и спрашивали: "Ви есть видеть кдет-то танки?"
Это выбивало караульных из колеи и породило столько страшных слухов, что командиру CCN пришлось приказать им прекратить. Вместо этого Брокхаузен, который свободно говорил по-немецки и имел немецкое удостоверение личности, раздобыл мотоцикл с коляской, на котором он и Лемюэль Макглотерн поехали к стоявшему в порту Дананга немецкому госпитальному судну "Гельголанд". Американский военный полицейский на причале сделал вид, что смог прочесть, что написано в удостоверении личности Брокгаузена, и махнул рукой, чтобы они проходили. Когда они оказались на борту, немецкие медсестры с радостью поделились с сумасшедшими американцами своим превосходным пивом и вином. "У них был отличный винный погреб", — сообщил Брокгаузен.
В начале осени наши новые специальные спасательные силы — Боевой разведывательный взвод Два (Combat Recon Platoon Two) или CRP-2 — были полностью подготовлены и готовы к выполнению своей первой задачи. В Сайгоне было решено высадить CRP-2 на LZ, где пропал Фред Крупа в надежде обнаружить какие-то его следы. Два HH-53 "Джолли Грин" из базирующейся в Таиланде 21-й эскадрильи специальных операций ВВС высадили Дональда "Рейнджера" Мелвина и его отряд из тридцати семи человек. Я вылетал на эту операцию на Кови.
Но едва они высадились, как появилась угроза, что быстро надвигающийся шторм перевалит через хребет к западу от них, и может накрыть их район, возможно, на несколько часов. Я передал предупреждение Мелвину, затем полковнику Радке в Контум. Что он хотел, чтобы я сделал? Радке сообщил: "Пластикмен, решение за тобой".
В SOG не было человека, который хотел бы вернуть Фреда Крупу больше, чем я, но я не позволил этому затмить мой разум. У нас были признаки наличия танков в двух милях оттуда и огромного числа противника поблизости. Ухудшение погоды может заблокировать эвакуацию или авиаподдержку на несколько часов. Если Крупа был взят живым, противник увез его оттуда уже несколько месяцев как. Если он был мертв, да, наши люди смогут найти его останки. Следовало ли мне рисковать живыми людьми ради останков друга?
Я сообщил Рейнджеру Мелвину: "Готовь своих людей. Мы вас эвакуируем".
Я вытащил их, закончив операцию. Это решение, с которым я живу поныне.
Несколько недель спустя CRP-2 снова был задействован, на этот раз в 100 милях, недалеко от центрального побережья, где пролетающий экипаж заметил знак ухода от преследования в окаймляющей реку высокой траве. Лоуэлл Стивенс летел на Кови, и на этот раз люди Мелвина обнаружили неопровержимые доказательства того, что знак действительно был настоящим, оставленным, по-видимому, американским пилотом, бежавшим из плена. Был ли он снова схвачен или просто заблудился, они не смогли определить. Это навсегда останется загадкой.
Тем временем, воодушевленная успехом выхода капитана Стортера, еще одна разведгруппа из Контума готовилась к пятому в SOG прыжку HALO, на котором я должен был быть Наездником Кови. На этот раз зона выброски находилась в тридцати пяти милях (36 км) к западу от Плейку, прямо на границе с Камбоджей.
Была назначена РГ "Висконсин", группу возглавил сержант первого класса Ричард "Муз" Гросс, старый друг и товарищ, бывший Один-Ноль РГ "Калифорния", для которого это был третий тур в SOG. В его группу входили сержанты первого класса Марк Джентри и Боб Макнейр, штаб-сержант Ховард Шугар, мастер-сержант Чарльз Белер и пятеро ярдов — Нот, Биу, Хлюих, Хмой и Кай. Вдесятером они станут самой большой в SOG десантируемой HALO группой.
Сразу после 02:30 11 октября я вылетел из Плейку на О-2 с капитаном Гленном Райтом, Кови 593. Через несколько минут мы уже кружили в десяти милях от зоны выброски, над старым лагерем Сил спецназначения Дакко, где пылал заранее подготовленный костер. Наведясь на этот визуальный маяк, "Блэкберд" SOG подошел невидимым на 17000 футов. Через мгновение мы получили кодовое слово, означающее, что десантирование произведено, выждали пять минут, чтобы убедиться, что снижение парашютистов прошло, а затем пролетели последние десять миль на запад.
Бззз-бип! — бззз-бип! — бззз-бип!
Я вызвал: "Бипер, бипер, перейдите на связь голосом". Это был Один-Ноль Гросс, один и не знавший, где приземлились остальные. Другим сигналом оказался Ховард Шугар, в той же ситуации, неподалеку. Затем третий и четвертый. За сорок пять минут я обнаружил всех: все десять приземлились по отдельности, хотя, к счастью, обошлось без травм. После рассвета — через полтора часа — я велел им подавать сигналы зеркалами или сигнальными полотнищами, а затем собирал их вместе. До этого мы с Райтом нарезали дыры в черном небе.
Полчаса спустя Гросс и Шугар встретились, затем услышали крики и движение солдат противника в зарослях — должно быть, северовьетнамцы нашли парашют. "Вот дерьмо!" — прошептал Гросс. Затем на связь вышел Джентри, сообщив, что собирается попытаться соединиться с ними и что, ища своих товарищей по группе, он тоже слышит в темноте крики и передвижение северовьетнамцев.
Невозможно было выразить наше разочарование: летать прямо над ними и говорить с ними, но не иметь возможности ничего сделать, чтобы помочь. Все, что мы могли, это ждать рассвета и слушать их напряженные голоса, шепчущие: "Пластикмен, у меня движение" и "Движение противника в пятидесяти метрах".
Наконец наступил рассвет, но с ним собрался туман, сомкнувшийся с тяжелыми дождевыми облаками, повисшими на вершинах холмов, окутав долину непрозрачной пеленой. Пролетая над облаками на 3000 футов, я посмотрел вниз и понял, что в таких условиях мы не сможем ни вытащить их, ни вызвать истребители и ганшипы, чтобы помочь им. Тут и там возникали небольшие просветы — предательские дырки, которые исчезали через несколько минут. Если мы нырнем вниз, то, можем уже никогда не выбраться обратно, не врезавшись в склон холма. Затем Марк Джентри передал, что слышал, как северовьетнамцы переговариваются и движутся в его сторону. Гросс велел Джентри присоединиться к нему и Шугару, но тот намеренно пошел в противоположном направлении, чтобы отвлечь северовьетнамцев. Через пять минут Джентри наткнулся на принимавшее пищу отделение NVA, и началась погоня. Он сбросил свой рюкзак, бросил несколько гранат, пробежал некоторое расстояние, потом устроил преследователям засаду, убив двоих. Затем он снова вскочил и побежал, но северовьетнамцы не отставали. Он устроил им вторую засаду, затем бросился вдоль русла сухого ручья, нашел воронку от бомбы, спрыгнул в нее, выложил перед собой магазины, и все — здесь он сразится или погибнет. По крайней мере, Джентри сообщил нам, что северовьетнамцы пока еще не нашли его в воронке.
Мой пилот, Гленн Райт, связался с 361-й ротой ударных вертолетов, нашим подразделением "Кобр", и сообщил, что они должны быть наготове в Плейку, пока не наладится погода. Но Джентри был в серьезной опасности, как и Гросс, Шугар и вся группа. Что мы могли сделать? Хороших вариантов не было, в каждом приходилось рисковать чьей-то жизнью, кроме одного, в котором мы с Райтом рисковали только своими собственными: лететь обратно в Плейку, раздобыть винтовку М-16, найти дорогу обратно ниже кромки облачности, а затем я буду стрелять из правого окна, пока Райт будет кружить. "Хрен с ним, давай сделаем это", — согласился Райт.
