Военная организация
Теперь нам необходимо рассмотреть военный потенциал обеих сторон. Обе стороны имели давний опыт войн, и поэтому создание армий было хорошо отработано. Во Франции король использовал свои феодальные права для призыва дворянства на службу и для призыва всех вассалов своих вассалов через arrière-ban. На практике последнее часто использовалось для сбора денег вместо службы. В Англии эти права были менее реальными, но король мог рассчитывать на военную поддержку дворянства и на сборы ополчения в ширах (административно-территориальных единицах) королевства. В обеих странах все солдаты получали жалованье, что началось еще в царствование Эдуарда I и Филиппа IV.
В распоряжении королей была достаточная вооруженная сила, хотя ее приходилось вызывать по каждому случаю и требовалось время на сбор. Поэтому время реагирования на призыв на службу было медленным. Никто не сомневался в праве короля на ведение войны. Все войны подавались как оборонительные, ведущиеся в защиту прав правителя, но это уже были войны короля и его народа, потому что король был защитником своих подданных. Его права были и их правами. Этому способствовала пропаганда, в которой церкви обеих стран помогали произнесением молитв за начинания своего короля. Церковь также была источником королевских налогов в обеих странах, споры с церковниками по этому поводу были выиграны королями еще в ходе войн с 1290 по 1310 год.
Потенциал для создания более крупных армий (20.000 и более) был выше у французов, поскольку население их страны было более многочисленным. Записи о налоге на очаг (fouage), взимаемом в 1328 году, свидетельствуют о том, что общая численность населения Франции составляла 12,25 миллиона человек. В Англии вряд ли было больше 6 миллионов. Хотя во Франции было много полунезависимых провинций, это не имело большого значения (за исключением гражданской войны) для способности короля собирать людей с обширной географической территории, поскольку войска набирались через дворянство этих областей, а также через города находившиеся под королевским контролем. Для участия в военных действиях часто привлекались войска из соседних областей. Так, Лангедок поставлял людей для кампаний в Гаскони, а войска с севера от Луары использовались на северном театре военных действий.
Англичане находились в невыгодном положении, поскольку им приходилось доставлять войска по морю. В их землях на юго-западе Франции эта проблема была частично смягчена использованием гасконцев для собственной обороны, чему способствовало большое количество мелкого дворянства в этом районе. Таким образом можно было набрать от 4.000 до 7.000 человек. Все они были рады служить за определенную плату и защищать свою землю. Для них предпочтительней был далекий правитель в Англии, чем французский король под рукой. Кроме того, англо-гасконские интересы сближались благодаря экономическим связям и не в последнюю очередь торговле вином, хотя существовала определенная опасность перехода гасконцев на сторону французов. Особое значение здесь имели крупные арендаторы и крупные феодалы-соседи короля-герцога, такие как графы Фуа, Альбре и Арманьяк.
Если необходимо было усилить оборону герцогства перед лицом крупного французского наступления или начать кампании за пределами Гаскони, то требовалась поддержка из Англии. Даже в этом случае сотрудничество гасконцев было военным преимуществом как в обороне, так и в наступлении, последнее хорошо подтверждается их ролью в шевоше Черного принца в 1355 и 1356 годах. Англичанам также помогали скалистая местность и протяженная граница их земель на юго-западе Франции. Множество небольших укреплений сдерживали любую армию вторжения, хотя они часто переходили из рук в руки. Это породило войну, которая сковывала войска и не давала решительных результатов. В Гаскони не было крупных сражений до Кастильона в 1453 году, и ни один из королей обеих сторон, лично, никогда не проводил там кампаний.
В кампаниях на севере Франции у англичан не было местной поддержки, как в Гаскони. Понтье не имел такого количества местных войск как в Гаскони и был уязвимым для нападения районом, поскольку был окружен французской территорией и находился недалеко от Парижа. Если бы англичане хотели оказать какое-то влияние, Эдуарду III пришлось бы прибегнуть к политике, которую проводили Эдуард I и Иоанн I, а именно к заключению союзов с правителями Нидерландов и Германии для получения вспомогательных войск. Это стоило денег, а также был риск того, что союзники будут преследовать свои собственные интересы.
Однако без союзов, устроенных Эдуардом III в конце 1330-х годов (которые принесли не менее 6.200 человек), сомнительно, что он смог бы поддерживать большое военное присутствие против Филиппа VI на севере. Маловероятно, что в 1339 году он привел с собой из Англии более 4.600 человек. Только в середине 1340-х годов в Англии были внесены изменения в систему набора войск, позволявшие англичанам иметь собственные крупные армии. Хотя военная поддержка союзников оставалась важной на протяжении всей Столетней войны, она, возможно, уже никогда не была столь значительной, как в самом начале.
Оружие и доспехи
В плане вооружения англичанам и французам, пожалуй, было из чего выбирать. Уже к началу войны латники носили пластинчатые доспехи, и их качество постоянно улучшилось в ходе войны. Пехота больше полагалась на бригандины — матерчатые или кожаные доспехи, усиленные металлическими полосами; такие полосы были дешевле в массовом производстве и легче заменялись, чем полные пластины. Французы как и англичане также использовали длинный лук (longbow), но предпочитали арбалет, поскольку он имел более высокую дальность стрельбы. Будучи по сути механическим, а не зависящим от силы человека, арбалет был проще в стрельбе и требовал меньшего обучения. Поэтому он был распространенным оружием городских ополчений. Длинный лук был дешевле в производстве, как и его стрелы, поскольку арбалетные болты были тяжелее и содержали больше металла. Реальным преимуществом длинного лука было то, что из него можно было сделать десять выстрелов на два выстрела из арбалета. При наличии большого количества лучников длинный лук был смертоносным оружием.
В начале войны пороховое оружие было скудным и безыскусным. Оно существовало, как показывают иллюминации к рукописям, и использовалось при Слейсе и в других сражениях, но в больших количествах их стали применять только в последней четверти XIV века, когда стали изготавливать кованые и чугунные пушки. Это помогает объяснить, почему война XIV века была в основном серией шевоше и длительных и неудачных осад, тогда как после 1400 года преобладали короткие, успешные осады, поскольку требовалось время для модификации укреплений против применения порохового оружия. Как до, так и после 1400 года использовались и другие виды осадных орудий, различные метательные устройства, а также большие арбалеты или эспрингальды, последние также использовались при обороне укреплений. В то время как английские города в это время не были хорошо защищены стенами, их французские собратья, как правило, были укреплены.
Сражаясь на родной земле и обладая более значительным людским потенциалом, французы имели естественное преимущество. То же самое происходило и с военно-морскими силами. У французских королей был собственный флот, а также возможность нанять генуэзские галеры. Английские короли все еще слишком полагались на реквизицию торговых судов, которые затем оснащались оборонительными сооружениями и боевыми платформами. Таким образом, в начале войны английское побережье и судоходство были очень уязвимы, и эта ситуация разрешилась только после победы Эдуарда при Слейсе в июне 1340 года. На кораблях часто находилось большое количество войск, что говорит о том, что рукопашные бои были обычным делом, поскольку целью был захват кораблей противника. Поскольку корабли были слишком дефицитным и ценным ресурсом, чтобы их уничтожать. Кроме того, до появления порохового оружия не было простого способа вывести корабль противника из строя на расстоянии.
