— Демоны горбатые! А я ведь даже и не сообразил! У меня же дом тоже осквернён, и тоже, выходит, заново святить надо…
— Так ты с нами, или по своим делам хлопотать начнешь? — бесцеремонно вернул унтера к интересующей его теме старейшина Рарри, — А то вон, видишь? Чую, что, если не уехать, то сегодня можно даже и не пытаться попасть в форт.
Унтер поглядел на колонну, уже добравшуюся до пожарища:
— «Не стая коршунов слеталась»… Да, сейчас будет оживлённо. Поехали! С вами или нет, а в форт я вернуться обязан. А там либо тоже Вараззу попрошу, либо у Иваныча сегодня с Саломи переночуем. Если, конечно, меня из форта домой отпустят…
— От Сашкиной «Копейки» ключи взял?
Унтер молча вынул из нагрудного кармана за хвостик брелока небольшой ключик и, как маятником, покачал им в воздухе. По каким-то ему одному ведомым причинам, охотник Волков, чью машину, в том числе, им предстояло забрать, оставил на ней простенький фабричный замок, а не поставил амулет зажигания. Хотя, разрядись он в лесу в месте силы, например — что охотнику без волшебного дара делать? Так что всё верно. Машину, крупнокалиберную «Секиру» и ещё кое-что по мелочи Волков, уезжая, оставил на сохранение своему бывшему однополчанину, Полухину. Но старейшина Рарри, тоже сблизившийся за время бунта с охотником на нечисть, считал надлежащий надзор и уход за Сашкиным имуществом также и своей обязанностью. Удовлетворённо мотнув своей круглой лобастой головой, он рявкнул:
— Балин! Остаёшься за старшего, на охране и обороне гостиницы! Гимли, Дарри! Давайте в кузов. Сам поведу. Да, и — малой, если вдруг мы угодим сразу в горн, и нас с ходу начнут допрашивать… Лишнего не плети, но на ВСЕ вопросы отвечай ТОЛЬКО правду. Понял?
Дарри молча кивнул, Гимли, сделав какие-то выводы для себя, тоже. С некоторой суетой произвели рокировку. Гимли, забираясь в высокий кузов, кряхтел, брюжжал и ругался почище Фабия. Главным раздражителем для сердитого начальника охраны были не мытарства с вывозом собственного скарба из форта, не бой с вампиром и даже не предстоящая тягомотина допросов. Это было неизбежно и предсказуемо, чего же сетовать, если шахта в сердце жилы сразу не попала, надо от неё бить штрек или штольню в нужную сторону, и все дела. Но вот невозможность попасть в баню, когда она тут, в двух шагах, и уже почти протопилась, а в грязи, покрывающей тело и одежду давно можно грибы разводить… Тем не менее, он успел за те короткие минуты, пока они катились к воротам форта, взять себя в руки и ещё раз повторить мальцу, ну, для гарантии, как вести себя на допросе, если, упаси Прародитель, таковой случится. Дарри, которому фраза «говорить только правду, и ничего кроме правды. Но не всю правду» уже навязла в зубах и в ушах, всё же удержался и послушно кивнул головой, разумно решив, что нравоучения сейчас закончатся, ибо ворота форта — уже вот они. К тому же, как это ни было странно ему самому, беспокойство родичей за него было приятно. А вот сам допрос его тревожил не только тем, что людские колдуны будут проверять его слова на правдивость, но ещё и другим. Он вспомнил, как впервые увидел радужное кружево вокруг Вараззы. И ещё — как его, скрытого пологом незначительности, учуял Созерцающий. Учуял и чуть не угробил. Всё же у него ещё очень мало знаний. И опыта. Варазза говорила, что его запас Силы очень велик. Это хорошо, конечно. Но вот вопрос — а не может ли так быть, что, чем больше запас, то тем легче засечь его обладателя? И не сможет ли магик из контрразведки увидеть или как-то иначе ощутить его, даже если он и не будет вовсе прибегать к Силе? Ведь даже он сам, при всём своём крошечном опыте, уже видит магию. И, если владеющий разгадает его, то что ему тогда делать? Меж тем машина фыркнула возмущённым исполинским котом и остановилась. Они прибыли к форту. Дарри подскочил и откинул клапан тента над кабиной. Обзор был так себе, но кое-что всё же увидеть было можно.
Власть ещё не сменилась, но всё уже к тому шло. Ну, по крайней мере, если судить по воротам в форт. Часовые были пока ещё из гарнизона, военные. А вот рядом с ними, на подъезде к ним, уже суетилась инженерная группа из жандармов, ставя столбы для колючки. Гимли, бесцеремонно отодвинувший Дарри от оконца, хмыкнул скептически:
— Ага… Бьют штрек к жиле, которую в обед сто лет как выработали. Ну-ну, вовремя.
Меж тем то, что караул на воротах был пока ещё местный и знал и Полухина, и Рарри, вкупе с ещё утром выписанными для гномов пропусками позволило им проехать почти без проволочек. Они зарулили за ворота и встали недалеко от них, едва въехав внутрь форта. Дверцы кабины хлопнули, и Полухин, ловко соскочив с подножки, почти бегом направился к штабу, а гораздо менее изящно снизошедший вниз старейшина протопотал к заднему борту. Гимли и Дарри тоже спрыгнули вниз, как-то в кузове им было неуютно. Сейчас они оба осматривали плац и внутренний дворик. Камень пока ещё ни разу не был внутри форта, а Гимли, хоть и бывал, но не в этот приезд, и им обоим было любопытно. Но и Рарри удивлённо крутил круглой своей головой, не смотря на то, что он-то покинул форт всего пару часов назад.
И площадь большого плаца перед штабом, и малый плац перед штабом пограничного батальона, и казармы, да вообще вся территория форта «Пограничный» напоминала разворошённый муравейник. Казалось, всё, что можно и даже то, что нельзя, было заставлено техникой, не особо ровно поставленной рядами. На оставшемся пятачке шёл развод, и выстроенным на нём жандармам и приданым егерям нарезались задачи по заступлению в караул и патрулированию. Понятно, что это была только малая часть прибывших в город сил, но и все остальные тоже носились, как электровеники, заселяя казармы, перетаскивая имущество из подогнанных машин в назначенные расположения и склады. В этом кипучем и хорошо организованном хаосе гномы были чужеродными и лишними, хотя и без них мешающихся под ногами гражданских, в подавляющем большинстве, пришлых, притулившихся к форту во время мятежа, тоже хватало. Да и аборигенов, надо сказать тоже. Сейчас все они спешно опрашивались дознавателями за выставленными прямо у большого штаба столами и лавками, заносились в списки и покидали после этого форт. Правда, далеко не все. Некоторые отходили в сторонку и садились, воплощая собой терпеливое ожидание, на свои баулы или, за неимением оных, прямо на землю. Их явно не задержали или, тем более, не арестовали, но по какой-то причине покидать форт они не спешили. Возможно, впрочем, что кого-то после опроса и забирали на недалёкую гауптвахту, охранники, стоявшие за дознавателями и не только, и контролировавшие гражданских и их возможные поползновения, имелись. Но своими глазами гномы этого не видели.
— Николай сказал тут подождать. Я бы, конечно, попробовал пока забрать Сашкину машину, да «Полевичок» Иваныча подцепить к ЗиЛку, но ему виднее. В чужой забой за углём не ходят. Так что пока стоим здесь и примечаем, — буркнул Рарри.
Ур-барак шумно втянул воздух, принюхиваясь, как медведь к падали. Дарри тоже глубоко вдохнул. В воздухе ощутимо пахло пожарищем, не так густо, как у Карташки на пепелище, но всё же…
— Горело тут что-то? Наши-то вещички не пострадали, как думаешь? — озабоченно спросил у старейшины Гимли.
— Нет, это ещё вчера, одну из казарм при обстреле подожгли. Потушить никак не удавалось, потому что эти демоновы сипаи непрерывно шрапнелью садили. Да и, похоже, что снаряд, который подпалил здание, тоже был не простой, а с какой-то колдовской добавкой — очень уж споро всё занялось, будто каждое бревно бензином пропиталось. Но всё наше в щели укрыто, мы её загодя выкопали. Так что не опасайся.
— Я вот что думаю, надо бы нам, пока не поздно, опрос пройти. Особливо Камню. Гляди вон сам, ни одного колдуна среди опрашивающих нет, — Гимли внимательно смотрел на ряд столов вдоль штаба. Затем, повернувшись к старейшине, спросил у Рарри, — табачком не выручишь? А то мой кисет дно показал, а запас в вещмешке был.
— Да спасли, спасли твой мешок. Говорю же, тут он, в нашей норе лежит, с другими-прочими. Скоро выручим, думаю. На вот, угостись пока моим, казанский табачок-то. По две марки за две дюжины малых марок веса плачено! — ответил ему старейшина, протягивая кисет. Они не спеша набили трубочки, так же не спеша их раскурили и окутались духовитым облаком. Рарри, в свою очередь, тоже внимательно поглядел на то, как идёт опрос. Очередь была невелика, а предложение ур-барака выглядело разумным со всех сторон. Подумав и ещё раз пыхнув синим вулканом, он задумчиво сказал Гимли:
