«…в ту пятницу мы плыли в бухту Чатам осмотреть выходящий в море грот. Море было серое и унылое, волны с силой разбивались о рифы. Клод сказал: «Может, лучше подождем, пока успокоится…»

Лодка была нагружена доверху. Все же мы благополучно вышли из бухты и стали огибать мыс, держась подальше от берега, чтобы нас не кинуло на рифы. Не знаю почему, но я посмотрел на мыс и сказал: «Если что-нибудь случится, надо плыть туда».

Нас здорово болтало. Вдруг мотор чихнул и заглох. Я закричал; «Быстрей за весла!» Весла оказались придавленными палаткой. Набежавшая сбоку волна опрокинула лодку. Я закричал, услышал чей-то крик. Следующая волна подхватила меня и с размаху шлепнула о риф. Я цепляюсь за скользкую поверхность и ползу, ползу… Вылезаю и оглядываюсь: «Жан! Клод!» Ничего не слышно, только грохот волн. Мне страшно. Особенно я беспокоюсь за Жана: он ведь едва-едва держится на воде. Снова кричу им — никакого ответа. Большая волна не смывает меня обратно. Нашу лодчонку выбросило чуть подальше, метрах в пятидесяти. Может, они с другой стороны мыса? Лезу наверх. Ноги у меня избиты до крови, рубашки нет, утонули все вещи. На берегу никого. Туча крылатых муравьев облепила меня со всех сторон. Помню, я долго кричал, плакал. Несколько раз срывался с камней. В лагерь добрался глубокой ночью. Лагерь пуст. Я вытащил бутылку со спиртом, пил, потом лил на искусанное тело. Все было кончено. Они погибли».

Берн оказался один. Два месяца он каждый день вглядывался в горизонт до рези в глазах. Один раз Берн видел какое-то судно, но оно скрылось прежде, чем он успел зажечь облитую бензином резиновую покрышку. Последние дни пребывания Верна на острове прошли на грани безумия…

Экспедиция трех французов обернулась трагедией. Эта трагедия — одна из многих, связанных с золотыми миражами Кокоса.

Знаменитому Кокосу ничуть не уступает своей известностью другой «остров сокровищ» — Оук. Хранящийся на нем клад окутан и вовсе не проницаемым мраком таинственности.

Оук расположен близ восточного побережья полуострова Новая Шотландия (Канада) в бухте Махон. Остров как остров, такой же, как и все остальные 350 островов, расположенных в этой бухте. Впрочем, разница есть. Вернее, была. В отличие от остальных островов бухты Махон, на Оуке в прежние времена (чего не скажешь теперь) в изобилии росли красные дубы. Они-то и дали название острову («оук» по-английски «дуб»).

Но не только своими дубами знаменит Оук. Вот уже два столетия будоражит он умы кладоискателей (а в последнее время и историков) спрятанными в его недрах огромными сокровищами. И не столько сокровищами, сколько изощренной изобретательностью, с какой они были там спрятаны.

А началось все с того, что в октябре далекого 1795 года трое подростков из соседнего Честера, Даниэль Мак-Гиннис, Джон Смит и Энтони Воон, изображая отчаянных пиратов-головорезов, высадились на необитаемом Оуке с намерением превратить его в свою «пиратскую базу». Исследуя остров, ребята наткнулись на росший посреди поляны огромный старый дуб. Ствол его в одном место был исковеркан ударами топора, самая толстая ветвь отрублена, а с сука свисали истлевшие корабельные снасти, служившие, по-видимому, кому-то вместо талей. Прямо под ними виднелась в земле круглая впадина, явно указывающая на то, что в этом месте находится давно засыпанная яма.

«Раз были тали, а под ними яма, значит, в яму опускали какой-то груз, — смекнули ребята. — А если этот груз засыпали, значит, его прятали. А что можно прятать, кроме пиратского клада?»

Придя к такому несложному умозаключению, юные «пираты», тотчас превратившись в кладоискателей, съездили в поселок, взяли лопаты и снова вернулись на остров. Взрослым о своей находке они, естественно, и словом не обмолвились.

Едва юные кладоискатели начали копать, как сразу наткнулись на перекрытие из плоских, грубо отесанных камней.

«А вот и сам клад!» — обрадовались мальчишки. Сдирая на пальцах ногти, они с трудом вытащили из ямы плиты. Здесь их ожидало первое (но не последнее) разочарование. Вместо ожидаемых сундуков с драгоценностями они увидели уходящий вертикально вниз колодец шириной больше двух метров. Дно колодца было заполнено грязью, в которой лежали несколько оставленных кем-то впопыхах лопат и кирок.

"Вот тут-то уж наверняка лежит клад!» — решили ребята и с еще большим рвением продолжили работу. Грязи становилось все меньше и меньше, пока, наконец, на глубине трех с половиной метров лопаты кладоискателей не застучали глухо по дереву, заставив еще громче заколотиться юные сердца.

«Наконец-то клад!» — обрадовались мальчишки. — Наверняка лопаты стучат по бочкам или ящикам с золотом!»

Однако, когда была вычищена вся грязь, оказалось, что они наткнулись на очередное перекрытие, на сей раз из массивных дубовых бревен… Дальше снова шел колодец…

Приподнятое настроение мальчишек сразу улетучилось. Они поняли, что самостоятельно, без помощи взрослых, и к тому же с одними лопатами, до клада им не добраться.

Как ни странно, но взрослые, выслушав юнцов, отнеслись к их рассказу и просьбе о помощи с откровенным неодобрением. Оказалось, что остров давно пользуется у местных жителей дурной славой. Некоторые из старожилов рассказывали, что по ночам не раз видели на Оуке подозрительные огни, а кое-кто даже уверял, что там водится нечистая сила. Было и такое: как-то на остров направились в лодке несколько местных рыбаков узнать, что там происходит, и… не вернулись. Понятно, что после таких рассказов желающих отправиться на остров, пусть даже и за золотом, не нашлось. С мечтой о скором обогащении мальчишкам пришлось расстаться до лучших времен.

Такие времена наступили только через десять лет. К этому времени Мак-Гиннис, Смит и Воон стали взрослыми людьми и успели жениться. Собрав необходимые средства, они переселились на Оук с семьями и продолжили прерванную когда-то работу.

Несмотря на то что землю они вытаскивали теперь бадьей с помощью ручной лебедки, работа продвигалась крайне медленно. А все потому, что через каждые метр-два они натыкались на какое-нибудь искусственное препятствие. На глубине 9 метров им попался толстый слой древесного угля. За ним — деревянное перекрытие. Далее вязкая глина и вновь дубовые бревна. 15 метров — слой из волокон кокоса. 18 метров — то же самое. Затем опять перекрытие из бревен. 21 метр — вязкая глина. На глубине 24 метров путь копателям преграждает необыкновенно твердая корабельная шпаклевка. Разбить ее удается с большим трудом. Под шпаклевкой оказывается большой плоский камень. На одной из его сторон высечены какие-то непонятные знаки. Не иначе как шифровка.

В дальнейшем камень неизвестно куда исчезает. А жаль. Возможно, с помощью высеченных на нем знаков клад давно уже был бы найден.

Шифровку друзья, конечно, не прочитали. Да и не до того им было. И без нее ясно, что сокровища находятся в этом колодце и вот-вот покажутся. Надо лишь напрячь силы и копать дальше.

Но дальше новое препятствие, причем не похожее на прежние: на глубине 30 метров на дне колодца появляется вода. И чем глубже, тем ее больше. Копать становится все труднее — приходится не столько копать, сколько вычерпывать воду.

На всякий случай кладоискатели решают прощупать дно. И, как оказалось, не напрасно: на глубине полутора метров их острый прут упирается во что-то твердое. Это твердое на очередное перекрытие из бревен не похоже. Размер твердого предмета намного меньше диаметра колодца. Скорее всего, это и есть тот самый заветный сундучок или бочка. Итак, остается прорыть каких-нибудь полтора метра и… Однако из-за наступившей темноты работу пришлось прервать до утра.

А утром… Утром незадачливых кладоискателей ждало потрясение, от которого, думается, они до конца своих дней не оправились: чуть ли не доверху колодец был заполнен водой. Они пробовали было вычерпывать воду ведрами и даже откачивать насосом, но, сколько ни старались, вода не убывала ни на сантиметр.