Он ещё некоторое время за ней понаблюдал и снова устало закрыл глаза, так и не заметив, как задремал — настолько ему было уютно и безмятежно.

Орэн летел птицей в голубом небе, нырял в облака, выныривал из них и падал камнем почти до самой земли, а потом резко взмывал вверх…

— Просыпайся, — кто-то тихо звал его с земли, а его всё манило бескрайнее небо, и он не хотел поддаваться этому наваждению.

— Просыпайся, — настаивал мелодичный девичий голос. — Нам пора уходить.

— Зачем уходить? — удивился он. — Ведь можно улететь…

Голос звонко засмеялся, и кто-то ущипнул его за нос — Орэн проснулся. Он открыл глаза и недовольно уставился на обладательницу голоса, потирая нос. Она взъерошила ему волосы и «выгнала» со своих колен.

— Догоняй! — скомандовала девушка, вставая, и куда-то умчалась.

«И чем я провинился?» — недовольно подумал Орэн, садясь.

Оказалось, что на поляне уже никого не было.

«Это сколько я проспал-то⁈» — неподдельно удивился он, видя, что солнце уже скрылось за кронами деревьев.

Пришлось вскакивать и догонять. Жену он догнал, поймал, и они в обнимку побрели домой через лес.

— Как Настя? — спросил Орэн. — Мне показалось, что она повеселела.

— Я это тоже заметила, — слегка улыбнулась Марена.

— Хороший у нас праздник, — задумчиво ответил Орэн. — Я бы сказал — исцеляющий.

— Ага, душевный.

— Значит, душевно-исцеляющий, — усмехнулся Орэн.

«Как же нам повезло, что она вернулась до праздника… Что бы мы делали без него? Не знаю даже…»

Вдруг ему почему-то вспомнился Факел, но он не понял, причём тут этот артефакт, и быстро от нём забыл.

На центральную площадь они пришли последними. Орэн принёс две больших корзины выпечки своей жены, и они уселись на ближайшее свободное место за столом. Еда тут же «разбежалась» по столу, а корзины были припрятаны под ним.

Орэн схватил первый попавшийся пирожок и принялся его жевать — тот оказался с яйцом и зеленью. Он всё пытался безуспешно высмотреть Настю. Вскоре он сдался и решил, что раз она затерялась среди общего веселья и добродушия, то ей тоже весело, а значит, можно спокойно поесть, чем он и занялся…

Еды на столе становилось всё меньше, как и солнечного света на улице. Зато костёр, вокруг которого эти столы были расставлены кругами, становился все ярче и жарче. Люди начали выходить из-за столов и подтягиваться поближе к нему.

— Идём погреемся? — предложила Марена.

— Идём, — согласил Орэн.

Пройдя четыре ряда столов, они вышли на поляну, оставленную между столами и костром.

— Ярослав, играй! — вдруг послышалось справа.

Орэн оглянулся и увидел Ярослава, сидящего на крайней к костру лавке, спиной к столу, с балалайкой в руках.

— «Ураган»? — хитро улыбнулся Ярослав.

— Давай, «Ураган»! — послышался хор голосов со всех сторон, и среди них он услышал и звонкий Настин голос.

Не успел он высмотреть её в толпе, как его жена, словно тот «ураган», сорвалась с места и в миг была у подруги, уже вытаскивая её за руки поближе к костру.

— Тогда подпевайте! — весело крикнул Ярослав и ударил по струнам: «Слух понёсся по городам и весям…»

Марена и Настя уже во всю кружились и смеялись у костра среди таких же весёлых и ухохатывающихся людей, а Орэн всё стоял и убеждал себя, что «мужики не танцуют», борясь с желанием к ним присоединиться.

«И не поют», — ржал с него его внутренний голос.

«Если я начну петь, то меня отсюда прогонят», — сам себе отвечал Орэн и широко улыбался, смотря на происходящее.

Вдруг кто-то подошёл к нему сзади и положил руку на плечо, но не успел он обернуться, как услышал строгий голос Любомира:

— Смотри!

Взор Орэна как-то сам по себе нашёл то, на что надо смотреть, точнее, на кого. Он взглянул на Настю, всё так же смеющуюся и весело кружившуюся со всеми у костра, и увидел белое сияние в её груди. Там, выше сердца, несмело пульсировала маленькая звездочка, будто тянула свои ручки-лучики ко всем вокруг, желая со всеми обняться и ко всем покрепче прижаться, желая согреться.

— Она сияет… — завороженно прошептал Орэн.

— Ты справился, — улыбнулся Любомир, — но береги её тайну. Её Душа хрупка, как новорожденное дитя. Ни слова об этом никому, пока она не окрепнет.

— Слушаюсь, — серьёзно ответил Орэн.

Наста́сья из Рода Я́рена

Песня Зарождения Души: Neuromonach Feofan — Ураган

https://youtu.be/Cn3YF5CQsdA?si=9KST4ueNMs6EPh6V

Часть 2

Гости. Глава 1. Полномочия

Киран

Пять с половиной недель назад. Второй день Совета в Катаренске, на котором графиня Дэйнера передала графу Неррону договор о сотрудничестве по делу аметистов. Через полчаса после завершения Совета. Первый месяц весны.

Каанно-Тана, Катаренск.

Киран стоял посреди площади перед Домом Советов и целовал Элеонору. Со стороны могло показаться, что ему дела нет ни до чего на свете, но он всё же следил за обстановкой вокруг.

Когда до него докатилась волна неприкрытой враждебности, он первым же делом определил, что направлена она не на них, и, не отвлекаясь от приятного занятия, продолжил, не открывая глаз, наблюдать за её источником.

Это дар у него был с рождения — он всегда безошибочно чувствовал намерения других людей. Говорят, им обладают многие новорожденные, но потом его теряют, однако Кирану удалось его сохранить, и не в последнюю очередь благодаря большой семье. Если у тебя восемь старших братьев, то тут просто так даже за стол не сядешь, не найдя безопасную лазейку между ними.

Когда о его даре случайно узнали родители, они начали помогать сыну его развивать. К пяти годам он безошибочно определял враждебность или доброжелательность людей перед ним, даже если те всячески это скрывали, а к семи мог проделать то же самое и с закрытыми глазами, но люди должны были стоять не далее чем в двух шагах от него.

Когда Киран лишился родителей, он продолжил развивать этот навык самостоятельно. Позже оказалось, что он отлично работает и на грифонах. Со своим первым грифоном Киран подружился очень быстро и уже на второй день болтал с ним по мыслесвязи, несмотря на то, что ему тогда было всего шестнадцать лет.

Сейчас же он мысленно видел намерения всех людей в радиусе двадцати шагов от него.

Однозначно недоброжелательный человек не спеша приближался ним. Кирану вдруг стало жутко интересно, кто бы это мог быть — он открыл правый глаз и понял: «Приехали. Опять не справляется…»

— Там за мной граф Неррон идёт, если что, — равнодушно сказал Марк, проходя мимо.

«Надеюсь, он идет в гостиницу, а то…» — начал было думать Киран, но тут Элеонора попыталась с перепугу высвободиться из его объятий, и ему пришлось оставить мысли о друге на потом.

Девушку он благополучно удержал, и теперь ему стало жутко интересно, куда же запропастился граф Неррон. Он всё поглядывал на ступени перед Домом Совета, но граф всё не выходил.

«Жаль, — подумал Киран, — но пора и честь знать».

Он отстранился от Элеоноры и тихо сказал:

— Я бы перенес решение наших проблем в другое место, но, похоже, у меня нарисовалась новая проблема.

— И какая? — весело спросила Нори, всё пытаясь до него безуспешно дотянуться, чтобы снова поцеловать.

— Давай я проведу тебя домой сначала.

— И не расскажешь? — вздохнула Нори, переставая вытягиваться на носочках.

— Нет, — невозмутимо ответил Киран.

— Ну ладно, — сдалась девушка. — Идём.

Киран её отпустил, и они пошли в сторону гостиницы «Портал».