Японцы бежали вперёд словно совсем недавно они уже не пытались взять холм. Я не мог понять о чём думают японцы, для меня холм представлял неприступную крепость, которую было невозможно захватить. Но по-видимому, японцы были не согласны с моим мнением так как с их стороны послышалась пулемётная очередь. Но безответной она была совсем недолго, из окопов открыли ответный огонь словно из ниоткуда взявшиеся советские солдаты. В этот момент мне начало казаться, что эта волна будет отбита с лёгкостью, ведь теперь не была тумана, который был на стороне нападающих. И поэтому я был уверен, что сейчас японцы получат по полной и откатившись назад уже не будут пытаться взять холм под свой контроль. Но я и в этот раз ошибся, японцы теряли своих соратников, но с какой-то сумасшедшей уверенностью продолжали двигаться вперёд. И самым непонятным для меня стало то, что японцы смогли во второй раз пройти большее расстояние и я даже начал испытывать беспокойство уже будучи неуверенным, что японцев смогут откинуть. Но когда японцам осталось пройти не больше десятка метров в них полетели гранаты и этот факт, как оказалось, стал решающим, и атака японцев захлебнулась. Японцы начали отступать, подхватывая своих раненых и оставляя на земле холма тела погибших. Количество тел на подножие холма увеличилось, но и в окопах хватало раненых и убитых. И глядя на всё это я понимал, что конфликт на этом не остановится и японцы точно будут пытаться захватить холм. Вот только следующей атаки я так и не увидел, так как сон мой неожиданно закончился.

Сон закончился и у меня тут же открылись глаза, я смотрел в потолок и чувствовал, как у меня по лбу катятся капли пота. Такого раньше со мной точно не было, ещё никогда я не просыпался весь в поту и со стучащим сердцем в груди. Что-то для меня изменилось, хотя я и раньше видел, как сражаются мои соотечественники, но только сейчас меня пробрало настолько сильно. Сделав несколько глубоких вздохов, я восстановил дыхание и начал чувствовать, как успокаивается дыхание.

— Что же с тобой происходит Вова? — зашептал я сам себе под нос, — что же для тебя такое произошло, скажи мне, ведь я очень хочу узнать, что со мной происходит.

Можно конечно было подождать ответа, но его точно бы не последовало. Пролежав ещё немного я встал с кровати, после чего отправился в ванну привести себя в порядок. А через час я отправился на работу, где что и было разговор как о боях с японцами на острове Хасан. Люди рассуждали, дела домыслы, фантазировали, но каждый при этом был уверен, что мы выиграем это сражение и войну. Я же при этом только поддакивал, даже не думая делиться тем что знал. А вечером вернувшись в квартиру я уже хотел лечь скорее спать, чтобы увидеть продолжение. Дождавшись ночи, я наконец-то лёг спать, и на удивление заснул я быстро, но сон мой был мгновением, в котором я так ничего и не увидел. И так происходило каждый день и почему-то я больше не видел ни одного сражения за территорию вокруг озера.

Это было странно, но претензий мне некому было высказать, да и чем мне было быть недовольным, мне и так давали больше, чем кому-то ни было. Плохо, что информацию я теперь мог получать только из газет, которых у меня скопилось уже предостаточно. Каждый заголовок в этих газетах был красноречив и из него становилось чётко понятно о чём там будет говориться: «Самураи ответят головой за гнусные провокации», «Высота Заозёрная так и не была взята японцами! Вперёд! К новым победам! 'Красная армия дала жестокий урок японским захватчикам».

После последнего заголовка становилось понятно, что японцы проиграли, жаль конечно, что этого я так и не увидел, но ничего с этим я точно не мог поделать. Но расстраиваться из-за этого я и не собирался, да и некогда мне было это делать. Сейчас передо мной появилась другая забота. Сразу после того как советские солдаты одержали победу над японцами мне приснился сон, а в нём была знакомая мне хижина и в ней была открыта дверь. Меня приглашали войти, интересно только кто меня приглашал…

Хижина находилась на краю поляны, и я смотрел на неё. До сих пор я не мог дать однозначного ответа в том реальна она или нет, но то что она точно является необычным местом не было никаких сомнений. Но моей уверенности в необычности места было как-то маловато, чтобы сделать более детальные выводы. У меня не хватало знаний, и немаловажную роль в этом играл и тот факт, что на поляне с хижиной я бывал очень редко. А раз так, то мне следовало воспользоваться выдавшейся возможностью по максимуму. Смущало меня только одно, дверь в хижину была открыта и для этого явно были какие-то причины. Гадать об этих причинах можно было бесконечно долго, но единственным способом выяснить всё раз и навсегда было подойти к хижине и всё увидеть своими глазами.

Я глубоко вздохнул после чего решительно пошёл к дому. Быстро пройдя поляну, я немного потерял в уверенности и перед тем, как зайти в дом я решил заглянуть в окошко и оттуда убедиться, что мне не угрожает никакая опасность. Сделав шаг в сторону, я оказался напротив окна и заглянув в него постарался хоть что-нибудь рассмотреть. Заглянув практически в каждый уголок дома, я не увидел ничего опасного и даже в какой-то момент успел расстроиться тому факту, что мои ожидания и опасения оказались напрасными. Чувства метались и в какой-то момент они начали входить в стадию принятия, что ничего не произойдёт, как я услышал грубый мужской голос, исходящий из хижины.

— Долго мне тебя ещё ждать, неприлично заставлять ждать уважаемых людей! — звучало это короткое предложение настолько грубо, что мне уже не видя незнакомца не хотелось его злить.

Я быстро отошёл от окна и сделав несколько быстрых шагов оказался на пороге двери. Снова нерешительность взяла надо мной верх и я, застыв на месте боялся сделать шаг вперёд, но при этом я не хотел ещё раз услышать недовольный голос. Секунды борьбы с самим собой, и я сделал шаг вперёд, так и не поняв, как у меня это получилось.

— Наконец-то, я уже хотел тебя поторопить! — всё тем же голосом сказал пожилой старичок.

Теперь я стоял в доме и видел перед собой сухого старика. Глядя на старика, я пребывал в диссонансе, я никак не мог сопоставить сухого сгорбленного старика и голос, который только что звучал. Всё это мне казалось какой-то огромной ошибкой и теперь я начал сомневаться, что слышал грубый мощный голос.

— И долго ты ещё будешь на меня пялиться⁈ Или может ты немой, так я слышал твою речь. А может ты не хочешь со мной говорить и тогда твой язык тебе не так и нужен! — с угрозой в голосе сказал старик.

То, что я попал в какую-то непонятную ситуацию было понятно и без слов, вот только молчать по-видимому, мне больше не стоило. И глядя на суровый взгляд старика я понял, что мне следует заговорить как можно скорее.

— Здравствуйте, — единственное, что смог выдавить я из себя.

— Поздоровался, можно было сказать, что это неплохо. Вот только это ты должен был сказать, как только оказался на пороге моего дома!

Старик шипел и от его тона мне всё больше и больше становилось не по себе. А ещё я быстро понял, что уже не раз побывав в чужом доме устраивал здесь обыски, после чего ещё и присвоил себе чужую вещь. У меня были крупные неприятности, и из них нужно было как можно безболезненней выбираться. Мысли с тем, что всё можно решить с помощью силы мгновенно улетучились, почему-то я не верил, что этого старика можно победить голыми руками. И поэтому я решил, что лучше всего будет поговорить и только потом делать выводы, как мне поступать.

— Извините, я просто не ожидал здесь кого-то увидеть. Вот поэтому немного и растерялся, — постаравшись унять дрожь в голосе, заговорил я.

— Вот и я не ожидал, что по моему дому будет кто-то лазить, и в придачу к этому ещё будут воровать мои вещи! — совершенно недружелюбным тоном сказал старичок.

— Я конечно могу начать оправдываться и искать аргументы в свою защиту, но думаю для меня это будет не верным решением, — глядя в бездонные глаза старичка заговорил я, — но, скажу одно, эту хижину я воспринимал своим домом, вот только поэтому я и вёл себя здесь по-хозяйски.