-Неужели?

-Первое, ты соглашаешься на условия, которые мы оговорим. Второе, ты не соглашаешься - и мы тебя крутим и уже насильно уводим с собой. Третье, ты оказываешь сопротивление и умираешь. Ну и четвёртое, ты оказываешься сильнее и убиваешь уже нас. Впрочем, ты же сейчас на военной базе. Сомневаюсь, что тебе дадут далеко уйти. Я вижу, тебе не очень нравится наша беседа, как и дальнейшие перспективы. В общем прежде, чем что-то предпринять, подумай, стоит ли умирать за мнимую свободу.

Стоит и умирать, и убивать, и, если потребуется, отправится в ад. Я посмотрел на мои теперь уже два диклоса которые серпами касаются горла, сидящего передо мной.

Глава 4

Ещё час мы провели за тем, что толкли воду в ступе, обсуждая условия. Цирк, да и только. Мне столько всего обещают, главное слюни успевай подбирать. Как только он сам ещё не проржался от фразы: -«ваша генетическая чистота более не будет являться основанием для ограничения в гражданских правах».

Мне выдали штаны и, не без труда, вернули вещи. В особенности пришлось отстаивать Левика. Давя на то, что это системный объект, привязанный ко мне и при разрыве связи он погибнет.

Отстаивал я своё право на него вовсе не потому, что мы сблизились или я начал считать его своей собственностью. По большому счёту избавление от него наоборот немного облегчило бы мне жизнь. Не нужно было бы больше его везде таскать за собой, пропало бы зудящие в голове «крови, хочу, крови» или «давай убьём что-нибудь». Ведь пользы от него никакой. Системой он не распознаётся. Единственное что я о нём знаю — это его имя и что он не враждебен, по крайне мере ко мне. Всё же что-то внутри упорно говорило сберечь его.

Перед отбытием мне позволили сходить в душ, дали приличную еду с солидным куском натуральной говядины, не иначе как предназначавшейся для офицерского стола. Твари пытаются быть радушными, говорят со мной вежливо, стволами не тычут, косых взглядов не бросают.

Не плохо их выдрессировали. Готов поспорить сейчас все эти солдатики, прибывшие за мной, являются гордостью Гетлонда, лучшими из лучших. И их коробит изнутри то осознания того, что приходится стоять на вытяжку, в то время как низший сидит, поедая прожаренное сочное мясо на косточке. В обычное время они бы о такого как я даже дерьмо с сапог стирать не стали. Но сейчас засунули языки ту даже куда и гордость.

Влажный пол карцера не способствует крепкому сну, поэтому едва дирижабль поднялся в воздух, я отрубился, развалившись в кресле и закинув ноги на соседнее. Двадцать часов пролетели как один миг.

У выхода ждала целая делегация. Первым делом был полный медицинский осмотр и ещё один разговор с мозгоправом. Те же картинки, много не связанных между собой вопросов, попытки вытянуть рассказ о моём прошлом до контакта с системой.

Затем меня чуть не разорвала целая свора различных бумагомарателей. На втором часе я окончательно потерял суть того, что от меня хотят, бегло просматривая бумаги, которые мне подсовывали. Всё равно они ничего не будут значить, когда решу уйти. Меня восстановили в гражданском ранге, присвоили звание сержанта, выписали новое постановление из центра генетической чистоты Гетланда, придумали мне новое прошлое с семьёй и дали новое имя (Мартин Ланге).

После многочасовой юридической канители, под довольным взглядом майора мы отправились непосредственно на базу. То, где она находится, насколько она большая, что на ней есть - я не знаю. От аэропорта до туда порядка трёх часов езды. Дорога явно спец назначения, ибо на ней никого кроме нас за всё время не было. Она по большей части пролегла через густой лес, закончившись скальной стеной с массивными воротами толщиной метра в полтора.

Со стоянки майор провёл меня по нескольким ярусам коридоров, и чем ниже мы спускались, тем больше осветительных приборов встречалось. На ярусе под номером «ноль» газовое освещение сменилось на лампы с белым светом. Зачем это здесь и сколько на одно только освещение подобным способом потратили, думать не хочется. Сразу видно, госструктуры подсчётом трат денег налогоплательщиков себя не утруждают.

В очередном коридоре, где начались уже самые обычные кабинеты, нас ждал молодой парень в болотного цвета форме с нашивками лейтенанта. По нему сразу видно не военный и уж точно не из штази.Дурацкая причёска (наполовину выбритая голова), стоит, привалившись к стене и поминутно трогая погоны. Словно боится, что они отвалятся.

-Знакомьтесь. Это Хантер. Но по ту сторону его зовут, кхх-мх, Чертополох. –Майор на секунду сбился, а уши парня покраснели. –А это Мартин. Второе имя Филин. Хантер, тебе всё покажет и объяснит, временно ты приписан к его формирующейся четвёртой группе. О формациях вопросы тоже к нему. Хантер, помоги новенькому освоится, представь коллективу, после обхода проводи его на инструктаж, а затем к коменданту.

-Вас понял! –Чуть не подпрыгнув отдал честь парень.

Молча проводив майора взглядом, я повернулся к тому, кто должен помочь освоиться.

-Я хочу сразу прояснить один момент. Видишь это…-Его палец ткнул в лейтенантские погоны. –Это означает что я офицер. И ещё вот это…-Палец сполз на шеврон в форме врат, по верх которых была выведена латинская цифра четыре. –Это означает, что я офицер отряда, в котором ты состоишь, то есть я твой непосредственный командир. Моё слово закон! Никаких обсуждений приказов или нарушения субординации я не потерплю. Ты всё понял? –Горделиво и властно, как ему казалось, он вздёрнул подбородок.

-Так точно, командир. Разрешите вопрос.

-Разрешаю. –Заулыбавшись покровительственно разрешил «командир».

-Как мне к вам обращаться? Чёрт или Лох?

-Ш-ш-што!?

-Ваше же имя Чертополох. Я решил его сократить, в знак более близких товарищеских отношений, чтобы в случае чего короче к вам обращаться.

-Я твой командир! Ты обязан относится ко мне с уважением! Иначе…эээхх-кхх-кккх…-От резкого удара под дых парень согнулся.

-Слушай сюда, лопух придорожный. Первое. Неделя у меня выдалась отвратная, поэтому я не намерен слушать твои бредни и впредь тоже не желаю этого делать. Второе. Мой уровень выше твоего в два с половиной раза. По-твоему, кем твоё начальство, помешенное на цифрах, дорожит больше? Я могу тобой стену в красный покрасить и мне только пальцем погрозят. Усёк?

-Кхх-кхх, у-усёк.

-Хорошо. –Похлопал согнувшегося командирчика по щеке. –Хорошо. Не выделывайся и мы, возможно, станем товарищами. А теперь покажи мне здесь всё.

Внушение прошло успешно.

Местный быт больше всего напоминает теплицу. Теплицу для мозгов вернувшихся. На этажах, отведённых под нас, на каждом углу весит плакат кричащей о нашей избранности для великого дела. Пол, стены, потолок покрашены в цвета флага Гетлонда, а фоном тихо и непрерывно играет нечто патриотическое.

-А вот это новообразованный четвёртый отряд. -Хантер подвёл меня к единственному занятому столу в кафетерии, за которым сидело пятеро. -Это Зик и Зак. Сразу скажу, они не братья и до попадания к системе не были знакомы. - Уточнение насчёт того, что они не братья на самом деле было лишним. На вид у них разница в возрасте не меньше четверти века. Зик, тот что моложе, голубоглазый блондин. Зак, кареглазый шатен с тёмным оттенком кожи. -Нажка и Эксисиай. -Он указал сначала на женщину лет тридцати, выглядящую так, будто сейчас расплачется. Затем на молодую девушку с каре, со странным любопытством рассматривающую меня. -А это. -Хантер сделал шаг назад. -Легенда. –Он указал на парня моего возраста с таким дерзким взглядом, будто он сам император. –Представляю вам наше пополнение...

-Моё имя Филин. -Перебил я, открывшего было рот Хантера.

Зики Зак просто кивнули. Нашка, будто ещё больше погрустнев, тоже качнула головой. Эксисиай вскинула руку в молчаливом приветствии.

-Какие-то проблемы? –Я просто не выдержал. Парень, которого представили, как Легенда чуть привстал, смотря так, будто хочет вцепится мне в горло.