Я выпрямился и посмотрел на друга, затем на свою руку.

— Ничего, — ответил я, неубедительно солгав. — С чего ты вообще взял, что у меня что-то с рукой?

— Ты правша, Громов. Ты всегда все делаешь правой рукой, — заявил лучший друг. — Так скажи мне — почему ты весь вечер пользуешься левой рукой?

— Бля, — разочарованно пробормотал я. — Тебе невозможно лгать.

Орлов присел рядом со мной и уставился на огонь.

— Ну и?

— Да, — буркнул я, — я кое-кому врезал. Доволен?

— Зависит от того, кому именно.

— Одному мудаку.

— Я могу чем-то помочь? — обеспокоенно спросил Леха.

— Нет, не вмешивайся, — твердо отрезал я, покачав головой. — Это мое дело.

Это была моя борьба. И только моя.

Я должен был бороться за Таню.

Должен был вернуть ее, защитить, сделать счастливой.

Должен был изменить свое будущее, ее будущее… наше будущее.

И больше я не собирался ждать. Я был дебилом, решив дать Тане время на переосмысление наших отношений и чуть не потеряв ее навсегда.

Пришло время вернуть ее обратно и никогда больше никому не отдавать.

Если она и будет кому-то женой — то только мне.

— Давай я посмотрю, что с твоей рукой? — предложил Леха и я сосредоточился на нем.

— Ага, чтобы люди увидели нас держащимися за руки? — усмехнулся я и скривившись фыркнул: — Нет, блять.

Леха выглядел так, словно хотел ударить меня, но передумал. Будь я в лучшем настроении — он бы обязательно отвесил мне затрещину, но в данных обстоятельствах не стал еще сильнее усугублять мое состояние.

Я снова уставился на огонь, начав строить в голове глобальные планы. Настроение чуть улучшилось, я стал увереннее в себе.

Да, это будет нелегко, но я буду сражаться за Таню.

За наше “долго и счастливо”.

POV Таня

Орлов преградил мне путь.

Я была так удивлена, что не смогла проконтролировать свою реакцию, отступив на шаг назад и растерянно моргнув. Это был первый раз, когда я была так близко к нему.

— Что ты здесь делаешь? — медленно произнесла я.

Он не ответил на мой вопрос. Вместо этого он спросил монотонным голосом:

— А ты что здесь забыла летом?

Какого…?

— Я представитель студсовета. Мне есть чем здесь заняться.

"В отличие от некоторых", — мысленно добавила я.

Это был первый раз, когда я разговаривала с ним.

И, хотя я не боялась его после того, что узнала, я всё равно понимала, что должна была быть осторожна.

— Ясно, — пробормотал он себе под нос.

Расправив плечи, я уставилась на него, ожидая, что он скажет что-нибудь еще. Но он ничего не сказал. На самом деле, он выглядел так, будто ждал, что это я что-нибудь скажу.

Покачав головой, я сделала шаг в сторону, чтобы пройти мимо него. Но он снова преградил мне путь, давая ясно понять, чтобыл здесь по мою душу.

Но какого черта?!

Некоторое время он молчал, оглядывая меня с ног до головы и вглядываясь в мое лицо. Этот его тяжелый взгляд заставил меня напрячься и собрать воедино все свои знания о карате. Приняв выжидательную тактику, я не стала ничего делать первой, ожидая его действий. Но когда он наконец заговорил, то снова поставил меня врасплох.

— Даня заедет за тобой в следующую пятницу, — сказал он.

Прежде чем дыхание успело полностью покинуть мои легкие, он продолжил:

— Он заберет тебя и Ульяну на день рождения Ксюши, — пояснил он. — Мы будем праздновать все вместе.

— Ты предлагаешь мне или приказываешь? — вскипела я.

— Ты будешь там, — невозмутимо отчеканил он.

Высокомерный, своевольный, наглый, хамоватый, хуже Громова, придурок!

— Нет, не буду, — твердо ответила я с нажимом в голосе.

Брови Орлова поползли вверх.

— Это день рождения Ксюши, а не мое, — уточнил он. — Я думал, вы подруги?

Его слова заставили меня задуматься.

Да.

Мы были подругами.

Теперь я действительно и искренне относилась к ней как к своей подруге.

Но я не хотела ставить себя в неприятную ситуацию, в который мы с Данилом столкнемся лицом к лицу и в конечном итоге снова причиним друг другу боль.

Но это порадовало бы Глеба.

И заставило бы его хоть немного унять свой гнев.

Неделю назад, когда мы вернулись в ресторан и сели за наш столик, я сразу же рассыпалась извинениями перед Кравцовыми за произошедшее. Но они были слишком ошеломлены внезапным появлением Громова младшего, чтобы усмотреть в случившемся что-то подозрительное.

Они все были такого высокого мнения о семье Громовых и о Даниле в частности, что, когда я попыталась объясниться, солгать о том, что произошло, они просто отмахнулись, сказав, что это не их дело.

— Все в порядке, милая, — сказала мне Инга, когда Илья кивнул в знак полного понимания. — Должно быть, ему нужно было обсудить с тобой что-то очень важное, что не могло ждать окончания нашего ужина.

Папа тоже был потрясен. Он даже сказал, что в следующий раз мы должна пригласить Данила поужинать с нами. Я лишь неловко рассмеялась.

Пригласить его на ужин с нами? Это то же самое, что подписать нам всем смертный приговор.

Как только с моими извинениями было покончено, Глеб откланялся, сказав папе, что ему нужно было срочно позвонить кому-то из Японии. Разумеется, это была ложь. На том месте, куда Данил ударил его, начал проявляться синяк, и он просто не хотел, чтобы кто-нибудь из них это заметил.

В течение нескольких дней после этого я покорно, но трусливо ожидала наказания Глеба, вздрагивая от каждого шороха и каждой тени. Но его не последовало, Глеб уехал обратно в Японию, не сказав мне ни слова. Тем не менее это не уменьшило моего страха. Это всего лишь означало, что наказание было перенесено, а не отменено.

Всё же это был хороший шанс загладить свою вину перед Глебом. Сначала мне нужно было обсудить это с ним, чтобы узнать, даст ли он мне свое разрешение. Я не хотела, чтобы он узнал об этом от телохранителей, которых он мне оставил.

И я надеялась, что он его не даст.

Очень надеялась.

Стиснув зубы, я сказала Орлову:

— Хорошо. Я подумаю об этом. Но если я поеду, то меня не нужно будет забирать. Я сама смогу отвезти себя и Ульяну туда, куда ты скажешь.

— Это довольно далеко.

— Это не обсуждается — я поеду сама, — отрезала я.

— Как хочешь, — Орлов равнодушно пожал плечами. — Я чуть позже напишу тебе подробности своих планов.

— У тебя нет моего номера.

— Я знаю того, у кого он есть.

Я отвела взгляд от него и скрестила руки, став ждать, когда он соизволит убраться. И долго ждать не пришлось, в ту же секунду он развернулся и пошел прочь.

Но несколько шагов спустя он остановился, и мое тело, которое только начало расслабляться, снова напряглось.

Оглянувшись через плечо, Орлов сказал мне:

— Не усложняй ему жизнь.

Я недоуменно распахнула рот, смущенная внезапной переменой его голоса, который теперь вдруг стал густым и хриплым.

— Кому? — невинно спросила я.

Он смотрел на меня еще несколько долгих мгновений, а потом, сверкнув серыми глазами, исчез в коридоре.

Когда он ушел, мое сердце оборвалось, а глаза защипало.

Потому что только сейчас до меня дошло, почему изменился его голос.

До меня дошло, что он сдерживал эмоции, явно переживая за своего лучшего друга, который неустанно боролся за наши с ним отношения, но всякий раз терпел болезненное поражение…

Глава 33. Встреча с моралистом

POV Даня

Непривычно было сидеть с Орловым в баре и не пить.

Да и в этом месте мы, обычно, не появлялись. Было много других баров, где можно было провести куда более продуктивные вечера — напиться и кого-нибудь снять. Хотя с недавних пор я мог претендовать только на первое и с концами забыть о втором.

А здесь мы обычно только получали по первое число…

Но бар был хорош. Он не был рассчитан на проходимцев с улицы и принимал лишь людей, которые что-то из себя представляли в нашем мире. А мы двое были вхожи сюда, потому что все знали, насколько мы были близки с владельцами. И эти же владельцы запретили подавать нам алкоголь в стенах этого бара, сделав его бесполезным в наших глазах.