Виноград, подумала фру Халворсен, вдруг Харри захочется винограду. И что-нибудь почитать. «Дагбладет» и «Вердене ганг».

Она прошла по Сумсгате и, свернув за банком в переулок, вышла на Киркевейен к магазину, в котором много лет была постоянной покупательницей.

Через несколько минут она вышла из магазина с большим пакетом всевозможных лакомств и пошла по Киркевейен. На перекрестке ей пришлось задержаться из-за красного света. Фру Халворсен не терпелось поскорей попасть в больницу.

Несмотря на большую территорию, занимаемую больницей, фру Халворсен без труда нашла нужный корпус.

Молодая, хорошенькая сестра, которую звали Анной, попросила ее подождать – сперва надо позвонить в отделение. Позвонить? Фру Халворсен занервничала. Она даже не села на предложенный ей стул.

Может быть, Харри хуже? Может, он уже…

Фру Халворсен пришлось поставить пакет и белоснежным платком вытереть повлажневшие руки. Она вся покрылась холодным потом.

Разговор длился долго. Но вот сестра Анна с улыбкой обернулась к фру Халворсен и сказала, что сейчас сестра Биттен проводит ее к Харри.

Сестра Биттен оказалась тоже недурной, но не такой хорошенькой и не такой молоденькой, как сестра Анна.

– Идемте со мной, фру Халворсен.

– Что с Харри? Ему стало хуже?

– Нет, нет, не волнуйтесь, фру Халворсен! Он чувствует себя прекрасно. С чего вы взяли, что ему хуже?

– А почему вы так долго говорили по телефону?

Сестра Биттен рассмеялась:

– Потому, что мы его охраняем!

Фру Халворсен вздохнула с облегчением и поспешила вслед за сестрой Биттен. Какой-то парень в белых брюках и в белом халате прокатил мимо них каталку с грязным бельем. Они с сестрой Биттен весело приветствовали друг друга. Он свернул за угол и подъехал к лифту, находящемуся почти напротив палаты Харри.

Возле палаты дежурил констебль Смебю, он не проявил никакого интереса к парню, но улыбнулся сестре Биттен и фру Халворсен.

– Мать Харри пришла навестить его, – весело сказала сестра Биттен. – Заходите, пожалуйста, фру Халворсен. Я вас подожду здесь.

С бьющимся сердцем фру Халворсен вошла к сыну. Через четверть часа она вышла из палаты, глаза ее сияли. Сестра Биттен проводила ее по коридору, а Смебю углубился в ковбойский роман.

Через десять минут к палате подошла новая сестра. Смебю видел ее первый раз.

– На Западном фронте без перемен? – спросила она.

Он посмотрел на жетон с именем, приколотый к ее халату. Сестра Рут.

– Только что у него была мать.

– Прекрасно. Кто ее провожал?

– Сестра Биттен.

– Хорошо. Помните, посторонних не впускать. Больной находится под особой охраной.

Она вошла в палату и прикрыла за собой дверь.

Как будто я не знаю, для чего меня здесь поставили, обиженно подумал Смебю, снова берясь за книгу.

Харри читал «Дагбладет». Когда к нему подошла сестра, он оторвался от газеты. Эту сестру он видел первый раз.

– Меня зовут Рут. – Глаза у нее были зеленые. Волосы рыжие. – Я должна измерить тебе температуру и сделать укол витамина. – Она картавила, как картавят все бергенцы.

Чем-то она напомнила ему Венке. Наверно, тем, что глаза у нее тоже были немного раскосые.

И такой же узкий нос…

Скулы…

Походка…

Он пытался убедить себя, что этого не может быть. Венке погибла. Ее убили у него на глазах.

Щиколотки…

Он еще в первый день обратил внимание на щиколотки Венке – такие тонкие, как только они выдерживали тяжесть ее стройного, длинного тела!

У сестры Рут щиколотки были такие же, как у Венке.

Она сунула ему в рот градусник, взглянула на часы и начала готовить шприц.

Улыбка!

Только теперь он заметил, что– между передними зубами у нее такая же щелка, как у Венке!

Он хотел крикнуть «Венке!», но ему помешал градусник. Он не успел его выплюнуть и не успел поднять руки. Одна была в гипсе. Другая – прижата к кровати его же собственным туловищем.

Он почувствовал укол – игла вошла в руку. Это не витамин, в ужасе подумал Харри. Это смерть! И это Венке!

Больше он ни о чем не успел подумать.

Сестра Рут немного помедлила у постели Харри и спокойно вышла из палаты, прикрыв за собой дверь.

– Противная погода! – бросила она, проходя мимо Смебю, который в знак согласия кивнул головой. – Не могу дождаться снега. – Она подошла к лифту.

– О себе я этого не скажу, – заметил Смебю. – У меня не гнется колено. А если не ходишь на лыжах… – Он выразительно пожал плечами.

– Да, конечно. – Она вошла в лифт.

Смебю продолжал читать.

Вскоре он услышал, что лифт остановился. Из него вышел тот же парень, который вез на каталке грязное белье и с которым Смебю разговаривал меньше часа назад.

– Хорошо вам в полиции, – сказал он Смебю, покачав головой. – Целый день сиди себе да читай! А вот я… – Он вздохнул.

– Ты глубоко заблуждаешься, если думаешь, что я каждый день так отдыхаю. Спокойное дежурство – редкость. Но, честно говоря, мне этот покой не по душе. Я предпочитаю бурные события. – Он тоже вздохнул. – Ненавижу бездействие!

– Долго бездействовать, конечно, скучно. – Парень улыбнулся. – Ну, мне пора! А то не успею переделать всех дел! Мое дежурство кончается… – Он взглянул на часы. – Через два часа сорок минут. Пока!

Фрида Дален и Инголф Бьерке сидели каждый в своей машине и тоже скучали. Приходили и уходили сестры, иногда они шли парами, болтали, смеялись… Врачи… Все было тихо и спокойно.

Какой-то парень в белом халате выкатил из здания каталку с грязным бельем. Только что вошел с нею – и уже обратно! Видно, такая работа. Парень подошел к небольшому фургону, стоявшему у черного хода. Фрида находилась к нему ближе, чем Инголф. Поэтому только она заметила, что парень шевелит губами, словно говорит сам с собой. На лице у него появилось радостное выражение.

Фрида опустила маленький театральный бинокль и вызвала по рации Инголфа.

– Подозрительный парень, – сказала она. – Надо за ним последить!

– А ты подойди к нему под каким-нибудь предлогом. – Инголф считал, что Фриде везде мерещатся опасности. – Попроси у него спичку или еще что-нибудь… Скажи, что ждешь подругу… Словом, придумай сама!

Фрида вылезла из машины и ленивой походкой, не спеша направилась к парню – стройная, невысокая девушка в красных бархатных брюках и замшевой куртке на меху, длинные светлые волосы, серые глаза, густые ресницы, черные без помощи туши. Подойдя к парню почти вплотную, она весело сказала:

– Привет! Дай мне, пожалуйста, пару спичек, коробок у меня есть…

Парень вздрогнул.

– У меня только зажигалка. – Он захлопнул заднюю дверцу своего фургона и быстро прошел к кабине.

– Ну так дай мне прикурить! – Она взяла сигарету в рот и, не спуская с него глаз, пошла за ним к кабине.

– Извини, спешу!

Он бросился на сиденье. Через секунду фургон на полной скорости уже мчался к воротам больницы.

Инголф, который с интересом наблюдал за этой сценой, поехал за ним. Фрида кинулась к своей машине, дала газ и покатила следом за Инголфом.

Выехав из ворот, фургон, не остановившись, проехал на красный свет. Резко свернув направо, он миновал перекресток, снова на красный свет, и понесся по Киркевейен. На перекрестке Киркевейен – Сумсгате он чуть не столкнулся с пикапом «вольво» и продолжал мчаться, не обращая внимания на светофоры, до самой Майорстюен. Там он свернул на Сёркедалсвейен и повысил скорость до ста километров, хотя здесь висел знак, ограничивающий скорость до шестидесяти.

– Сечас я вызову Рудольфа, – сказал Инголф Фриде по радиотелефону. – Что за бес вселился в этого парня? Можно подумать, что его телега набита наркотиками!

На перекрестке у Сместада светофор не работал. Водители ориентировались только по мигающему желтому свету. Скопилось много машин, но фургон нагло проложил себе дорогу и выехал на шоссе Уллерн.