https://rutube.ru/video/06bf5f614cccc4dabd3079c3d24b73ec/?r=w - Большой детский хор - "Если с другом вышел в путь". Слова: Михаил Танич, музыка: Владимир Шаинский.

https://rutube.ru/video/530f63fd68098af0b6f9b48d5f36f934/?r=wd - "Всё мы делим пополам" Музыка Владимир Шаинский, стихи Михаил Пляцковский. Исполняет Эдуард Хиль и Большой детский хор Центрального телевидения и радиовещания.

Глава 15. " Не смотри по сторонам, оставайся сама собой!"

В прошлом, о котором Надежда вспоминала, к сожалению, или, к счастью, все реже, ее жизнь была спокойной и устоявшейся. Работа с ее привычными стандартными обязанностями, потом выход на пенсию, заботы о доме и быте, походы в магазины, аптеки или поликлинику - события текли однообразным потоком, когда один день практически походил на другой, и она начинала путать не только дни недели, но и даты и даже какие-то события.

Сейчас же, в настоящем - прошлом, дни были насыщены учебой, подготовкой к экзаменам, которые здесь иногда называли "испытанием", да они и были такими, поскольку преподаватели были очень требовательными, заботой о детях детского дома, куда они с Глафирой старались выбираться при первой возможности, воспоминанием и записью песен, да и отношения с Василием приносили радость своей чистотой и искренностью.

С одногруппницами, к сожалению, отношения у них с Глафирой не сложились. Они общались только друг с другом, поскольку другие ученицы относились к ним с нескрываемой ревностью.

Часть девушек старались "подлизаться" к ним, заглядывали в глаза, лебезили неискренне.

Но бОльшая часть считала их зазнайками, выскочками, старались пакостить понемногу. Больше всех в этом преуспевала Марфа, очень напоминавшая "Марфушеньку - душеньку" из знаменитой киносказки - рыхлая любительница пирожков с ливером и повидло, которые она ела почти без остановки. Поэтому и фигура ее отличалась расплывшимися формами, да и на лице были неприятные прыщи, хотя она и старалась их скрыть за слоем неумело наложенной дешевой косметики.

Она, почти не скрывая, завидовала девушкам, их успехам, но более всего тому, что у них были кавалеры - военные, а по тем временам это считалось особым шиком. У нее знакомых - мужчин не наблюдалось вовсе, тем более военных, а очень хотелось, вот она за неимением нужных кавалеров то бегала за Петей, который шугался ее, как огня, то поглядывала на преподавателей - мужчин, выделяя особо Марксэна, который также старался избегать ее со всей силы.

Одноклассницы как - то разговаривали украдкой рядом с Надей, а она невольно услышала о том, что Марфа часто ходит на танцы в ближайшее военное училище, уж неизвестно, как туда попадая, но безуспешно, никто за ней ухаживать не решался, что ее раздражает еще больше.

Наде даже было по началу смешно и в чем-то она жалела эту нескладную девушку, пока не свершилось событие, которое показало, что не так уж она и проста.

Экзамены, к которым, конечно же, усердно готовились, подошли, тем не менее, как всегда, неожиданно. И первым стоял экзамен по родной литературе. Казалось бы, чего переживать, ведь все книги в основном были знакомы и почти все прочитаны еще в прошлой жизни. Но здесь тексты рассматривались с идеологической точки зрения, изучались социально - классовые истоки творчества писателей и их произведений.

Да и преподаватель, дама очень строгой идеологически правильной внешности времен Революции и Гражданской войны, которая уже смотрелась как нечто "давно прошедшее", заставляла точно заучивать шаблонные определения о "классовой сущности" того или иного романа.

Никаких своих мыслей и рассуждений, никакого свободомыслия не предусматривалось, все ответы должны были строго следовать ее лекциям, основанных на идеологически правильных учебниках, что называется - ни влево, ни вправо шагать нельзя. Это злило Надежду, но спорить было чревато, вот и приходилось просто тупо заучивать эти трескучие пустые фразы, что ее раздражало безмерно, но деваться было некуда.

Эта дама, носившая имя - отчество, совпадающее с инициалами Крупской, чем она безмерно гордилась, недолюбливала девушку, но в открытую этого не проявляла, побаивалась.

И вот наступил экзамен. Преподаватель почему-то запустила всю группу в класс, посадила в определенном порядке, друг за другом, и сама раздала билеты с вопросами, что, в общем-то, было нарушением правил. Наде она выдала билет с анализом поэмы в стиха А.С. Пушкина "Евгений Онегин".

Если бы это в прошлой жизни, такой билет можно было считать выигрышем на миллион, и рассказывать и цитировать замечательные строки без конца, но, увы, не здесь и не в это время.

Здесь полагалось основываться на статье разночинца Виссариона Григорьевича Белинского "Евгений Онегин", как "социально близкого по идеологии рабочему классу и марксистко-ленинской теории" и упирать на дворянскую сущность " эксплуататора крестьян" автора романа.

Надя решила не ждать особо и подняла руку, показывая, что готова отвечать. Надежда Константиновна с удивление посмотрела на нее, видимо, не ожидая такой прыти, но сделала знак, приглашая к доске, что тоже было нарушением - ее рассказ мешал бы тем, кто еще готовился к ответу.

Пришлось Наде подойти поближе к столу учителя и, понизив голос, начать долдонить выученные наизусть постулаты, как грозный голос прервал ее:

- Рассказывайте громче, пусть все слышат и оценивают ваш ответ.

Делать было нечего, пришлось чуть повысить голос. Но только девушка хотела продолжить свой ответ, как по классу разнесся невнятный гул, раздражающий и отвлекающий. Казалось, он звучал откуда-то сверху и своей монотонностью вызывал желание заткнуть уши и ничего не слышать.

Преподаватель грозно оглядела сначала Надю, но та в недоумении пожала плечами и опять попыталась продолжить ответ. Но гудение вновь возобновилось и вновь прекратилось, когда девушка замолчала.

Сделав еще одну попытку продолжить рассказ, что вызвало такой же непонятный гул, девушка окончательно замолчала, но тут уже закричала преподаватель. Она визгливым голосом обвинила ни в чем неповинную ученицу в срыве экзамена и просто удалила ее, поставив неудовлетворительную оценку.

Выйдя в коридор и недоумевая, что же это такое было и кто ей так "помог" с экзаменом, Надя тихо пошла к выходу, не оглядываясь и не замечая, что Надежда Константиновна тихо выскользнула из кабинета и спряталась где-то в небольшом закутке в конце коридора, наблюдая за девушкой, которая как раз столкнулась с Марксэном.

Видимо, учитель решила понаблюдать, что Надя будет делать дальше, как себя поведет. Парторг куда-то спешил по своим делам, но тут притормозил, поглядев на девушку с удивлением:

- Кузнецова, ты почему не на экзамене?

- А меня с него выгнали! - Надя и не собиралась ничего скрывать и спокойно и подробно рассказала, что произошло.

Возмущенный, мужчина, выслушав девушку с большим удивлением, хотел было зайти в кабинет для грозных разборок, но девушка придержала его и только приоткрыла дверь, наблюдая следующую картину. Глаша, уперев руки в боки, нависла грозно над Марфой и говорила тихо, но очень строго:

- Это ведь ты гудела, ты отвечать Наде не дала!

- А хотя бы и я! - а вот голос противницы был и упрекающим, и оправдывающимся одновременно, как у ребенка, который знает, что провинился, но и признать этого из самолюбия не желает.

- Подумаешь, цацы какие нашлись! И стихи они сочиняют, и песни красивые поют, и учителя им в рот заглядывают, и парни у них самые красивые и ладные, а я, а у меня..., - тут ее голос прервался, девчонка по простонародному завыла - заплакала, что-то уже неразборчиво бормоча сквозь слезы.