…Возможно, Роред что-то и придумал и Трехликий встал на его защиту, потому что этим вечером названного отца я так и не увидела. Он заперся в своих покоях с Надиром аль-Амманом и не выходил оттуда, пока его гость не отбыл восвояси.

Покинул дворец, не попрощавшись, и меня это немного зацепило. Но совсем немного.

Оно и к лучшему, сказала я себе. Уехал и уехал.

Вот и я тоже не собиралась здесь задерживаться. Остар был не для меня, а я – не для Остара, теперь мне это было прекрасно понятно.

С отъездом Надира аль-Аммана во дворце все вздохнули значительно спокойнее, а потом принялись ждать прибытия кораблей из Хастора и Хъедвига и новых дорогих гостей.

…Корабли прибыли в порт Фисы к обеду.

Всю половину дня – с утра до момента встречи гостей – я провела в неудачных попытках встретиться с Роредом. Шейх снова никого не принимал, и даже мое настойчивое «Я его дочь, и вы обязаны меня пропустить!» мне не помогло.

Хании тоже нигде не было – возможно, она все еще рыдала в своих покоях, сетуя на тяжелую судьбу, либо молилась Трехликому. Не увидела я ее ни в просторных залах и галереях Восточного Крыла, ни в саду, а на мой робкий вопрос, могу ли я навестить госпожу, мне ответили отказом.

Но причину не объяснили.

В какой-то момент стало казаться, что они меня избегают – и Роред, и Хания Гервальды.

Кассима тоже нигде не было видно, а на мой вопрос о его самочувствии мне ответили, что он серьезно ранен и сможет вернуться к своим обязанностям только после полного выздоровления.

Но я видела его рану – и ничего серьезного там не было! К тому же я успела наложить заклинание, останавливающее кровь и ускоряющее заживление, а затем стянула концы раны, так что вряд ли он был при смерти.

Не только это – Кассим несколько раз говорил, что своей семьи у него нет и он привязался ко мне, как к родной дочери. Я тоже о нем переживала, но проведать его мне так и не позволили.

Вместо Кассима в телохранители ко мне приставили некоего Шахира, остарца с безразличным лицом наемного убийцы. Похожий на каменного истукана, он застыл за дверьми моих покоев, и пусть я его не видела, но меня нервировало даже его незримое присутствие.

Хорошо, хоть Маису у меня не отобрали!

Она-то и поделилась последними новостями, хотя знала девушка немного. Только то, что гостевое крыло усиленно готовили к приезду многочисленной заморской делегации, и, по слухам, их корабли уже были на подходе к Фисе.

Мне захотелось посмотреть, как подплывают к городу величественные хасторские фрегаты и юркие драккары Хъедвига, но на стену, окружавшую дворец, меня тоже не пустили. Шахир преградил мне дорогу, затем попросил спуститься в сад или, еще лучше, вернуться в свои комнаты.

Якобы для меня это слишком опасно.

– И какая же опасность мне угрожает? – не выдержала я. – Если честно, то мне ее не видно!

Затем добавила, что я магесса и могу за себя постоять. Но меня все равно не пропустили.

Стоило ли говорить, что выход в город после вчерашнего нападения тоже был под запретом?

Золотая клетка захлопнулась – именно так я себя ощущала.

Ну что же, я могла сбежать. Одеться попроще – попросить Маису раздобыть для меня платье служанки, да и саму ее прихватить, раз уж я пообещала, что мы всегда будем вместе. Накинуть на головы дурацкие вуали, затем связать заклинанием противного Шахира – я бы сделала это с превеликой радостью! – и продолжить наш путь через ворота.

Потому что порталом не воспользоваться, слишком уж мощные заклинания стояли на дворце.

Ну да, прорваться на волю с боем, затем спрятаться в чужом городе и переждать суматоху. Через какое-то время попытаться найти корабль, который отвез бы нас в Хастор – дотуда было значительно ближе, чем до Центина.

При этом не забывать, что меня станут разыскивать не только люди шейха, но еще и вся городская стража Фисы, которая у Рореда в кармане. И наемники – их тоже пустят по моему следу.

Пусть золотые монеты и бриллианты Гейры все еще были со мной и я могла щедро заплатить за дорогу и молчание, но я сомневалась, что это будет здравой идеей.

Сперва стоило посмотреть, как пройдет встреча с хасторцами. С Эрвальдом, если прибудет именно он.

Заодно у меня была надежда на викингов – судя по тому, что я о них слышала и читала, правила этому народу были не писаны, а законы другой страны их не страшили.

Пару сотен лет назад небольшая армия на драккарах весело и непринужденно штурмовала отлично укрепленные остарские города. Несколько безрассудных попыток прошли вполне успешно, и тогдашнему султану пришлось порядком раскошелиться, чтобы викинги убрались восвояси.

Ну да, с нагруженными доверху остарским золотом драккарами.

И пусть те времена канули в лету, зато боевой дух жителей Хъедвига никуда не пропал. Вот я и надеялась… Нет же, я просто ждала, когда гости прибудут во дворец.

…Мы вышли встречать их на парадное крыльцо, и Роред наконец-таки явил себя миру.

За час до этого мне принесли новый наряд. Это были украшенные золотым шитьем зеленые с желтым шелковые шаровары, янтарного цвета корсаж, надевавшийся на легкую золотистого цвета тунику с пышными рукавами. И драгоценности, куда без них!

Колье, браслеты, длинные сережки и золотые нити в волосы – это был подарок шейха Рохара – так мне сказали.

Пожав плечами, я согласилась их принять, зато от полупрозрачной вуали категорически отказалась. Заявила, что все в Хасторе многократно видели меня с открытым лицом, так что не вижу никакого смысла прятать его в Остаре.

Но если кто-то захочет, чтобы я вышла встречать гостей в вуали, то ему придется меня заставить. И улыбнулась самой кровожадной из своих улыбок.

Служанка убежала жаловаться – наверное, Рореду или, может, Хании, – но потом вернулась и сообщила, что мне разрешили встречать гостей с непокрытой головой.

И вот я уже стою на крыльце рядом с закутанной в полупрозрачную вуаль женой Рореда, и она почему-то отводит от меня глаза, словно не хочет встречаться со мной взглядом. Ведет себя так, будто бы я в чем-то провинилась.

Неужели в том, что я стою с открытым лицом?

Роред Гервальд тоже выглядел бледным и осунувшимся. На его скулах играли желваки, а на мое заявление, что нам следует поговорить, потому что к этому времени у меня скопилось множество вопросов…

Например, почему мне нельзя практиковаться в магии? Кому от этого хуже?!

Или же выйти на стену, чтобы посмотреть на город хотя бы издалека? Вряд ли в меня будут стрелять лучники! Но если такая угроза существует, то я приму все меры предосторожности.

И вообще, когда мы уже обсудим мое будущее? Ведь Эрвальд Хасторский – потому что в распахнутые железные ворота въехал именно он (знаменосец держал штандарт со стягом Хастора) – прибыл в Фису явно не для заключения торговых сделок и обсуждения ввозных пошлин.

Уверена, он явился сюда по мою душу, но у меня имелось собственное мнение о своей судьбе.

– Мы поговорим обо всем позже, Аньез! – прошелестел Роред.

– Надеюсь, что сегодня, – склонила я голову.

И Роред Гервальд, немного подумав, кивнул. Пообещал, что наш разговор состоится совсем скоро, после чего отправился навстречу дорогим гостям.

Мы с Ханией остались на ступенях, и я смотрела во все глаза на пришельцев из своей прошлой жизни.

Сперва на Эрвальда Хасторского в окружении полудюжины телохранителей, немного осунувшегося и загорелого после длительного морского путешествия. Но это был все тот же драконий всадник с ярко-синими глазами, который ухаживал за мной в Меерсе, уверенный, что он меня уже заполучил, потому что наш союз принесет спокойствие и стабильность всему обитаемому миру.

Теперь же, будучи в другой стране, я прекрасно понимала, что жизнь в Остаре была далека от склок и дрязг братьев Гервальдов за трон Центина. Здесь имелись совсем другие склоки и дрязги – свои собственные.