- Мау!
- Я сказал, иди!
Кот неохотно поднял задницу, спрыгнул со стола и потерся о ноги снайпера.
- Мау!
- Да-да, - продолжая собираться, вздохнул снайпер. – Иди уже…
Спустились они вместе. Мужики уже были готовы. Раненым вкололи последнее обезболивающее, разместили на лестничной клетке. На каждого стоячего приходился один лежачий, и хвала богам, что не больше. Иначе бы пришлось тянуть соломинку. А так есть шанс вытащить всех.
Вернулись «минеры».
- Все готово! – отчитался парень. – Вот этот пульт от склада с оружием, этот – от провизии, этот – техника. А этот от автомата. Там полмагазина всего, больше патронов нет…
Орлов принял устройства, покрутил в руках, сунул в подсумки, стараясь не забыть, где какой и осмотрел людей.
- Ну, что мужики. Спасибо вам за службу. Молодцы! Отстояли честь, дали людям время. Без вас бы они уже, наверное, погибли, так что… - Леший вздохнул. В груди что-то хлюпнуло. – Спасибо, - выдавил он, стараясь не сорваться на кашель.
- Рады были служить, - поднялся командир ворот и протянул руку.
- И я.
- И я, - поднялись все остальные, по очереди пожав ладонь снайперу.
- Ну, может, еще свидимся! – Леший приложил руку к виску. Отдавая честь. – Я. Пошел…
- Удачи, командир, - бросил кто-то в спину.
Он поднимался тяжело. Каждый шаг давался с неимоверным трудом. Он устал. Устал от этой бесконечной ночи, от этой жизни. Руки, не в силах подняться, подрагивали. По пальцам, пачкая перчатки, текла горячая кровь. Как тогда, в Сирии. Такое же со стояние и ощущение близкой смерти. Рок. Фатализм. Называйте, как хотите. Описать это трудно. Каждая ступень, каждый шаг отзывались болью в груди. Не той болью, что физическая, а та, что душевная. Он поднимался, зная, что обратно уже не спустится. Ему просто не дадут. Те уроды, что пришли в его дом больше не хотят сохранить «восемнадцатый». Теперь их задача проста. Уничтожить любое упоминание о нем, стереть с лица земли всех, кто тут жил, кто сопротивлялся, кто предпочел сгореть в огне боя, чем жить в рабстве. Для Лешего даже вариантов не стояло. Он был воином, он должен был воевать. Возможно, нужно было поступить по-другому, возможно, был иной выход, или вариант развития событий, но он никогда не страдал синдромом «не правильного выбора», никогда не думал, «а что, если…». Дело сделано и все дальнейшее – лишь его последствия.
Поднявшись на последний этаж, он вдохнул холодный утренний воздух и медленно выдохнул. Над горизонтом светила одинокая звезда. Одинокая, как и он сейчас. Внутри все сжалось. В горле стало горячо, на глазах выступили слезы. Он ясно ощутил наступление финала его истории. Захотелось бросить оружие и убежать. Ведь есть еще шанс! Спуститься на второй этаж, выпрыгнуть в окно и бежать по полю, в полумраке, пока хватит сил. Бандиты его не заметят. Он будет скрытен, но! Тогда погибнут те, кто ему доверился. Тогда он погибнет для себя самого! Нет! Такого не случится!
Руки напряглись, поднимая пехотный пулемет. Взгляд вниз. Тени. Они двигаются к ним. Крадутся, пригибаются…
- Командир, - подошел Хан ближе. – Спуск не дергай, сверху рукой прижми. Помнишь, как я делал? Стреляй короткими, бери ниже. Это тебе не снайперка, весь вес вперед, дави на приклад. Понял?
Леший кивнул. Пальцы вытянули пульт управления, сдвинули крышку.
- Фарватер! – заорал он во всю мощь своих легких, срываясь на хрип. – Я тут! На крыше! Бейте тварям в спину!
Палец, дрожа, нажал на кнопку, посылая радиосигнал. Где-то там, внизу, в темноте, укрытый мешком с песком приемник принял сигнал, подал ток на сервомашинку и та, провернувшись, потянула короткую проволоку, которая в свою очередь натянула спусковой крючок.
Раздалась автоматная трель. Затем прозвучал мощный взрыв – в воздух взлетел склад с оставшимся без патронов оружием, затем грянул утробный рык в недостроенной подземной парковке, превращенной жителями восемнадцатого в холодный подземный склад продуктов. Затем, вместе с огненным шаром, подпрыгнул один из грузовиков, осел, разлился горящим топливом.
- Вали уродов! С боку заходи! Второе отделение впере-е-е-е-е-е-ед! – продолжал орать снайпер, неся откровенную чушь, вжимая спуск пулемета.
Чушь не чушь, а когда вокруг вот только что стояла мертвая тишина, а через мгновение кто-то с боку начинает стрелять, все взрывается, а какой-то дурак, потеряв рацию, начинает командовать голосом, а сам ты видел, как твои друганы один за одним в течение ночи теряли жизни, хочешь, не хочешь, а обернешься.
Внизу раздались хаотичные выстрелы. Бандиты закрутились, попадали за укрытия, открыли сумотошный огонь во всех направлениях. Пулемет захлебнулся одной сплошной очередью. Уроки Хана были полезны, но только если нужно было кого-то убить. Ему сейчас нужно было напугать врага до усрачки, заставить паниковать, бежать, бояться! Бояться его одного, думая, что к защитникам «восемнадцатого» подоспело внезапное подкрепление. И это вышло! Алексей кричал, смеялся и кашлял, сплевывая кровь на приклад и разгоряченный ствол пулемета. Одна лента. У него была всего одна лента. Мгновения слились ручейками в реку времени, растянувшись, распластавшись, застыв. Казалось, что оружие будет стрелять бесконечно долго. До тех пор, пока он не отпустит спусковой крючок, пока не погибнут все, кто пришел этой проклятой ночью в его дом, но это было не так. Все когда-нибудь кончается. Вот и лента пехотного пулемета подошла к концу. Оружие плюнулось в последний раз и затихло. Орлов подскочил, откинул бесполезную теперь железяку в сторону и поднял приготовленный гранатомет. Один выстрел. Всего один выстрел, как и лента, как и жизнь, как шанс, данный пятерым мужикам, несущим на своих плечах раненных людей. Они почти у цели. Почти добрались! Нужно продержаться еще чуть-чуть! В стену рядом со снайпером ударили пули. Бетон вспучился облаком пыли, на мгновение застил глаза, но Орлову они больше были не нужны. Он увидел цель и готов был уничтожить ее даже потеряв зрение совсем.
Гранатомет лег на плечо, прицел скользнул по воротам. Снаружи рев автомобильного двигателя. Они наконец-то пошли в финальную атаку! По воротам ударили тараном. Створки наконец-то разлетелись, больше не в силах сдерживать натиск и на территорию погибающего «восемнадцатого» ворвался целый взвод головорезов.
Пальцы нажали на клавишу. Труба дернулась, посылая снаряд вперед и вниз. Ракета преодолела разделяющее дом и машину расстояние за секунду и вспучила жестяной кузов автомобиля, взорвав ее изнутри. Мощности снаряда не хватило убить всех разом, ее едва-едва хватило на то, чтобы остановить какую-то смесь джипа и грузовика, но дело было сделано. Кого осколками посекло, кого оглушило и контузило, кто страхом обделался, но атака захлебнулась на корню.
Леший скинул гранатомет, зевнул. Грохнуло знатно, правое ухо заложило. Видимо, что-то с гранатометом было не так. В зубах появилось неприятное ощущение приставленного к ним бура, в голове – легкий звон. Плечо саднило. Или заряд «протух», или детонатор не так сработал, но приложило Орлова знатно.
Поднявшись, немного справившись со звоном, он взял в руки карабин. Ни в ШАКе, ни в «Рысе» патронов к этому времени уже не осталось. Пыль от поднявшихся взрывов оседала медленно. Территория вокруг начала понемногу освещаться предрассветным небом, и разглядеть корчащихся возле разбитой машины на земле людей можно было уже даже без дополнительного освещения.
Тяжело дыша, он отошел от края. Со стороны стены раздались неуверенные выстрелы, пули вжикнули среди бетонных стен дома.
- Вот и все, - вздохнул Алексей, опускаясь за задницу, сползая по стене.
Дыхания уже не хватало. Стоило хватануть воздуха чуть больше, как организм тут же стремился закашляться. В карабине один последний магазин. Отстегнув его, Алексей посчитал пули в прорези. Пятнадцать. Ну, что ж, еще повоюем… Вход сюда один – через лестницу. Внизу мины-растяжки из пары гранат… и еще одна в подсумке. Та, что с разведенными усиками. Для себя. Сдаваться он не планировал. Лучше быстро и почти безболезненно, чем мучиться в пытках…
