Кулаки сжались сами собой. Кости захрустели, грозя вот-вот треснуть. Зубы скрипнули, едва не раскрошив эмаль. Перед глазами все покраснело. Леший глухо рыкнул, шагнув вперед. Вика бросилась к мужу, на мгновение, в страхе, обернулась. Растерянно хлопнула ресницами.

Орлов сделал шаг, выхватил нож, вскрыл разлучнику горло… Нет, не так… Он передумал и вырвал ему кадык, а еще через мгновение просто расстрелял его, и поглумился над трупом. Затем в видениях он повалил мужика на землю и бил кулаками до тех пор, пока его голова не превратилась в кашу. В лужу. В ничто.

- Леха! Лехатормози! – в одно слово выкрикнул кто-то из-за спины, разворачивая его.

- Алексей! - доносился с задворок сознания голос Насти, вышедшей, вероятно, на звук приехавшего автомобиля. – Как я рада, что вы верну…

Голоса расплылись, исказились, превратившись в причудливые звуки инопланетного существа. Кровь в ушах застучала словно отбойный молоток, сердце забилось в груди, проламываясь сквозь кости тюрьмы.

- Пошли! Пошли, говорю! – снова заговорил мужской голос.

Раскатившуюся волну ярости, ощутили все, кто был поблизости. Норд, жалобно мрякнув, метнулся куда-то в сторону, спрятавшись под обломком бетонной плиты. Анастасия остановилась, словно налетев на стену, и, ничего не понимая, на всякий случай, взяла Лену за руку. Вика вновь в страхе оглянулась. Мужик, обнимавший жену и детей, бросил настороженный взгляд. Олег, в тревоге за товарища, напрягся не на шутку.

Его вели, не давая вернуться, не позволяя выплеснуть вспыхнувшую в душе ярость, не разрешая даже обернуться, а перед глазами стояло лицо. Ее лицо. Испуганное, растерянное, взволнованное. Вика от волнения не знала, что ей делать. Куда бежать?! Что говорить?! Она как-то отстраненно прижималась к родному человеку, что-то шептала, он что-то отвечал, рассказывал, улыбаясь, целовал ее и дочек, но в душе у нее все перевернулось, взорвалось на миллионы осколков и осело в хаотичном порядке, не собрать. Даже мысли замерли не в состоянии выбрать сторону, в которую им стоит двигаться.

- Не гони, Леший! – тащил Олег упирающегося снайпера, оглядываясь через плечо. – Оно тебе не надо, потом…

- Отпусти, - наконец-то придя в себя, вырвал руку из захвата снайпер, одернул костюм, поправил сбившийся на ремне карабин.

- Не глупи, Лех…

- И не думал!..

Желваки дернулись непроизвольно, выдав чувства, когда он снова увидел, как женщина и двое маленьких детей облепили в жарких объятиях какого-то мужика. Понятно, что не «какого-то», а самого для них родного, дорогого и любимого, но сердце уже кольнуло топором, копьем ревности! Нет! Его раскололо и растоптало ледоколом, уничтожило ядерной бомбой.

Олег вздохнул, отвел взгляд от воссоединившейся семьи.

- Лех. Это ее муж… Так могло случиться…

- Да иди ты! Психолог хренов! – взорвался Орлов и, сделав над собой неимоверное усилие, отвернулся.

Внутри все клокотало. Тело требовало движения, требовало излить скопившуюся злобу, боль и отчаянье. Оно требовало крови! Леший развернулся и, не разбирая дороги, двинулся в сторону недостроенных многоэтажек. Дыхание спёр горький ком. В груди стало тесно. Все зря! Все ради этого мужика! Принес на тарелочке с голубой каемочкой! Твою мать! Надо было валить из «восемнадцатого», как и планировал! Ехали бы сейчас в закат по дороге к своему счастью! Но нет же! Дернул черт сюда ее привезти! Этот мужик такого не заслужил! Именно он, человек, кто три недели, с самого первого дня только и думал о ней, кто преодолел такой тяжелый и кровавый путь, кто нашел, спас и привел в безопасное место… Именно он должен сейчас быть с ней!..

- Эй! – крикнул ему кто-то в спину.

Он не заметил, как грубо толкнул кого-то плечом, как оттолкнул рукой, послал кого-то в пешее эротическое путешествие… Он просто шел вперед, словно носорог среди прерий, круша все на своем пути.

- Слышь! Куда прешь! – в очередной раз окрикнули его слишком грубо, и тут он не выдержал.

- Вот тебе и один процент… - вздохнул, проводив снайпера взглядом, Олег.

- Да… - покачал головой, стоявший рядом патрульный. – Мужик ее три недели искал, из такой жопы вытащил… А тут… Но, что поделать?! Муж!

- Да понятно, - сплюнул Олег, уставившись на дорогу, продолжив нести вахту. – Он-то тоже, наверное, не в санатории отдыхал… Четыреста километров проехал ради семьи. Наверняка, тоже страху натерпелся…

- Вот онасудьба, - подняв бинокль к глазам, покачал головой другой патрульный. – А у меня вот никто не выжил. Я один из всей семьи… А тут и муж и дети и любовник…

- Слышь, - сжал кулаки Олег, обернувшись к говорившему. - Ты бы поаккуратнее…

- А что? – набычился патрульный. – Не так что-то?

- За словами следи! Какой нахрен любовник?!

- Ну, а кто?!.

Боец не договорил. Клацнув зубами, он упал на железную решетку, на которой стоял, сбитый мощным ударом в челюсть.

- Рот. За-крой! - прошипел Олег, насев на сбитого с ног парня. – Еще раз такое услышу, голову до самой жопы в плечи вобью!

- Что происходит?! Оставить! – заорал, выскочивший из своей будки на звук падения тела старший патрульный.

Олег дернул напарника за отворот кителя, приложил говорливого спиной о прутья.

- Понял меня? Рот закрыл, падла…

Отпустив солдата, он встал, расправил плечи, улыбнулся.

- Ничего, товарищ сержант. Боец поскользнулся…

Запыхавшийся, взмокший, взволнованный на вид паренек прибежал к ним минут через пять.

- Там это… - едва выдавил подросток, указывая пальцем куда-то в сторону жилых построек, борясь с одышкой. – Друг ваш… Леший…

- Что с ним? – насторожился Олег, только что прочувствовавший всю глубину своего проступка и с радостью принявший еще один наряд за неуставное поведение.

Сержантик, устроивший ему выволочку был раза в два моложе, но при этом явно с завышенной должностью, вел себя откровенно нагло. Его не смутило, что подчиненный во времена службы был званием, ростом и опытом повыше, но, раз высокое нынешнее начальство в лице майора-командира восемнадцатого эвакопункта юнцу дало звание, а этому здоровяку со страшной рожей, нет, то он тут, на стене, царь и бог для всех, несмотря на возраст и пол!

- Дерется… - выдавил ганец.

- С кем?! – нахмурился Олег.

- Со всеми!..

- Твою мать, дебила кусок! – вздохнул солдат и, схватив китель, надевая ее уже на ходу, кинулся в сторону, куда указывал парнишка.

Примчался он быстро. Толпу заметил еще издалека. С ходу попытался протолкнуться.

- Что там, что с ним? – прорываясь через человеческий затор, поинтересовался он у какого-то мужика с разбитой головой.

– Крыша потекла, похоже, - едва простонал тот. – Накинулся ни с того, ни с сего…

Олег растолкал гомонящую толпу, вышел вперед. В кругу, образованном людьми, творилось форменное побоище. Леший стоял в боевой стойке, тяжело дыша, подняв кулаки. Обнаженный по пояс, в крови, с бешеным взглядом, он рычал, словно зверь.

- Кто еще? Давай! Че еще кому не нравится?!

Несколько солдат, прибежавших к месту схватки раньше, нерешительно тыкали стволами автоматов в разошедшегося, сошедшего с ума снайпера, но стрелять не решались, а вид оружия одичавшего снайпера совершенно не заботил.

Олег выдохнул. Хорошо, хоть тот тоже за ствол не схватился, а то бы наделал дел! Рюкзак, автомат, карабин и винтовка, вместе с бронежилетом и разгрузкой, а также лохматым костюмом лежали на земле рядом с хозяином, возле штабеля бетонных плит.

- Леха! – позвал Олег снайпера, привлекая внимание и выходя вперед. – Кончай! Ты чего?

- Тоже хочешь? – проорал Орлов совершенно диким голосом.

- Кончай, говорю! Ща майор прилетит, разбираться не будет. Не доводи до греха! Ну, ты че, из-за бабы?!

Снайпер чуть пригнулся, двинулся вперед, выставив кулаки с содранными костяшками для защиты.

Удар, второй, третий. Олег отбился, отскочив назад, насколько это было возможно. Кто-то в толпе попытался схватить снайпера, но получил мощный удар прямой ногой. Подросток, попытавшийся утихомирить взбесившегося военного, отскочил в толпу, словно кукла. Завизжали бабы, загудели мужики.