Я слабо качаю головой, явно проигрывая эту битву. Может быть, мне стоит пойти на это. Мы оба возбуждены, и это все, о чем я в состоянии думать. Делает ли меня испорченной то, что я хочу чего-то немного безумного? Конечно, но я слышала, что лучший секс — это грязный секс, а прошло слишком много времени с тех пор, как кто-то залезал мне в штаны.

Освобождение может быть моим приоритетом номер один. Ведь тогда я смогу уйти. Это кажется разумным планом.

В ту секунду, когда я погрузилась в свои мысли, споря с самой собой, пытаясь принять решение, он преодолел последний отрезок пространства между нами, выбивая наличные у меня из рук.

— Тебе это не понадобится там, куда я тебя веду, — рычит он мне в ухо, поднимая на руки и закидывая к себе на плечо.

— Эй! — я удивленно вскрикиваю, не ожидая такого резкого движения. — Куда ты меня несешь? Мне нужно домой, — лгу я, когда в голову закрадываются непрошеные мысли.

— Мы оба знаем, что это неправда, — он нежно хлопает меня по заднице. — Пришло время заплатить пошлину, Триша, — он произносит мое имя, пробуя его на вкус, как гребаную конфету.

О небеса, я так влипла!

Он направляется к будке оплаты. Темно, и я не вижу, что происходит, но возвращается тот жужжащий звук, который был, когда Марк исчез. Я зажимаю уши, зная, что вот-вот раздастся громкий хлопок.

Так и происходит.

Он не опускает меня, когда снова покидает пункт сбора пошлин, а уверенным шагом направляется куда-то в лес. Что-то изменилось. Все то же самое, но по-другому. Цвета потускнели, небо стало ярче, и повсюду плавают крошечные яркие шары, похожие на огоньки. Благодаря их многоцветию все кажется волшебным. Даже карканье ворон в темноте и раскачивающиеся деревья звучат по-другому. Или, может быть, к моей голове прилило слишком много крови, потому что я повисла вверх тормашками.

— Где мы? — спрашиваю я, глядя на мир так, словно я лечу, как воздушный змей.

— Межмирье, — он кладет большую руку на мою задницу, заявляя о своем праве собственности.

Я извиваюсь под жаром его ладони.

— Что ты со мной делаешь? — я вырываюсь со стоном.

— Ничего такого, чего бы ты не хотела от меня, — рычит он, и это очень сексуально. — Теперь ты моя, Триша. Это цена, которую я хочу за безопасный проход. Я требую ее.

Я задыхаюсь, когда он снимает меня с плеча и заключает в объятия. Его взгляд проникает в меня. Его заявление невозможно игнорировать, а даже если бы и это было не так, я ничего не могу с этим поделать.

— Моя, — его глаза темнеют от вожделения, губы кривятся, когда он рычит единственное слово собственника, прежде чем устремиться к месту назначения.

— Да, да. Возьми меня. Я так сильно хочу, чтобы ты меня трахнул.

— Не будет никакого жесткого траха, — он хихикает, прежде чем становится предельно серьезным. — Теперь ты моя. Не только на эту ночь, но и навсегда, — заявляет он с милой улыбкой на лице, как будто выиграл в лотерею.

— О… навсегда? Пути назад нет? — я оглядываюсь по сторонам, неуверенная в этом волшебном месте. Это было не то, что я представляла, когда соглашалась заплатить любую цену, но я не могу отрицать очарование этого или то, как он был счастлив теперь, когда я была заявлена как его. Несмотря на то, что я сейчас чувствую себя невероятно возбужденной, я лежу у него на груди в тишине, размышляя обо всей этой вечности. Он действительно спас меня от Марка, так что это плюс, но я мало что о нем знаю. Что, если я влюблюсь в такого же мужчину, который может предать наши отношения? Я не могу сделать это снова… но пара, которая хочет меня себе навечно… Разве это не то, чего я так давно хотела?

Он кладет руку мне на подбородок, привлекая мой взгляд.

Его движение приостанавливается, как и путешествие к нашему таинственному пункту назначения.

— Я не хочу, чтобы на твоем лице была написана покорность или обязательство оплатить проезд, Триша. Если ты захочешь уйти, я отпущу тебя, но я бы предпочел, чтобы ты осталась. Я хочу твое сердце, саму твою душу. Я хочу, чтобы ты была моей парой. Я хочу оплодотворить тебя, и чтобы ты родила мне детенышей, — его большой палец движется вверх по моему подбородку к щеке, где он с любовью выводит круги, прежде чем положить ту же руку мне на затылок и притянуть к себе для поцелуя.

Я закрываю глаза, бабочки порхают в моем животе и груди, когда его невероятно мягкие губы касаются моих. Они мягкие и гладкие, не потрескавшиеся и не сухие. Чувствуя себя более непринужденно после его страстных слов, от которых мне должно быть некомфортно, но по какой-то причине мне они нравятся, я осторожно облизываю его губы.

Он стонет, открывая мне рот. В тот момент, когда наши языки впервые соприкасаются, внутри меня вспыхивает мощная искра. Это было то, чего не хватало между мной и моим бывшим, и вот оно здесь, с этим монстром, о котором я ничего не знаю, но который теперь заявляет права на меня как на пару.

Я останавливаюсь и отстраняюсь, но только на мгновение. Он рычит, толкая бедра вверх, прижимая свою горячую и твердую эрекцию к моей заднице. Я подавляю стон, застрявший у меня в горле.

— Я даже не знаю, как тебя зовут и кто ты такой.

— Вагарис и… разве это не очевидно? Я — тролль, — он ухмыляется.

— Тролль… Я думала, они живут под мостами, — мои глаза блуждают по сторонам в поисках упомянутого моста. На его лице появляется выражение замешательства, как у ребенка, которому отказали в конфетах на Хэллоуин, и он не может понять почему. Поэтому я меняю тему на более насущную. — Спасибо, что спас меня, Вагарис. Не буду отрицать, что между нами что-то есть, но почему я? Откуда ты знаешь, что хочешь именно меня себе навсегда?

Это оправданный вопрос. Если я собираюсь отказаться от своей земной жизни, чтобы жить в этом волшебном, сияющем промежуточном мире, мне нужно быть уверенной.

— Таков путь. Наш вид всегда искал себе пару на Земле. Я ждал тебя долгое время, но должен предупредить тебя, что некоторым женщинам трудно вынести сексуальный аппетит тролля. Если это будет проблемой…

— Не будет, — взволнованно перебиваю я его. Дело не только в сексе, но я так долго была лишена его, что это именно то, что мне нужно. Мужчина, который хочет меня, может быть честным со мной и может хотеть трахаться со мной так, словно мы кролики.

— Тогда я возьму тебя прямо сейчас, — он не дает мне много времени на обдумывание его слов, когда снова прижимается своим ртом к моему и снова начинает ускорять темп.

Я могу только надеяться, что мы скоро доберемся до места назначения, потому что мне сейчас так жарко и я так взволнована, что вот-вот лопну.

Наши губы соприкасаются, а языки вступают в поединок. На вкус он сладкий и пряный, с легким привкусом дыма. Я чувствую, как он двигается, но я настолько потеряна в нашем поцелуе, что не обращаю на это особого внимания. То есть до тех пор, пока он не отрывает свои губы от моих. Я протестующе стону, когда он укладывает меня на огромную пышную кровать. Ха? Кровати просто падают с неба в межмирье? Когда я открываю глаза, я нахожусь в спальне со стенами, обшитыми досками из вишневого дерева. Здесь царит ощущение простого, но скромного жилища.

Я падаю назад, а он стоит и смотрит. Ждет.

— Я не сказала «стоп».

Он ухмыляется.

— А я ничего и не завершал. Мы только начали.

У меня внезапно возникает чувство, что Вагарис даст мне все, чего я когда-либо хотела. Все, в чем я когда-либо нуждалась.

Дом, пару, семью и невероятный секс.

Глава 3: Претендование

— Раздень меня, — приказывает он.

Я соскальзываю с края кровати, дрожа от предвкушения. Вагарис кладет руку мне на плечо и мягко надавливает, заставляя опуститься на колени. Кладу руки ему на бедра, скользя ими вверх к его набедренной повязке, пока мой палец не касается грубой ткани, скрывающей мой трофей. Быстрыми движениями я развязываю тугой узел. Его набедренная повязка со свистом падает на пол.

Член высвобождается, подпрыгивая, полностью лишенный прежних ограничений. Он длинный и толстый, и полон возбужденно выглядящих вен. Я облизываю губы, когда густая и похожая на бусинку капля спермы стекает с кончика, скользя вниз по восьми или девяти дюймам (прим. пер. около 20–23 см) его члена к тяжелым и полным на вид яйцам.