Том сказал, что такой вариант его вполне устраивает, и Роджер пообещал заехать за ним назавтра пораньше, а потом они вместе заберут из гостиницы группу и экскурсовода.

Когда ребята расходились, Роджер, прощаясь с Джоном, заметил, что тот как-то странно улыбается. Он поднял брови, словно спрашивая: «А в чем, собственно, дело?» Но Джон только пожал ему, как всегда, руку и хлопнул по плечу.

*

Для Роджера начались нелегкие дни. Они с Томом встречались каждый день и гуляли по Нью-Йорку; это было величайшим наслаждением, но в то же время и пыткой. Постоянно находиться рядом и не иметь возможности прикоснуться к Тому или признаться в своих чувствах было невыносимо мучительно. Тем не менее Роджер не променял бы прогулки в обществе Тома ни на какие сокровища мира.

Том, выросший в иной среде и воспитанный в другой манере, очень отличался от всех, кого знал Роджер. Можно сказать, что Том был еще ребенком, неискушенным и неопытным, хотя и весьма неглупым. Он не знал, что такое нуждаться в деньгах, зарабатывать на жизнь или в чем-то себе отказывать, потому что с рождения имел все, чего хотел. С другой стороны, он не был избалованным, а кроме того, в нем не было цинизма, с которым смотрят на жизнь многие из тех, кому приходится всюду пробиваться самим. Том мог по-детски восторгаться видом с небоскреба или сидящей на окне кошкой и умел радоваться разным мелочам вроде любимой песни по радио или просто солнечного дня.

Роджера с каждым днем тянуло к Тому все сильнее. Кроме всего прочего, тот производил впечатление человека, нуждающегося в опекуне и защитнике, и Роджеру казалось, что он вполне подходит на эту роль. В конце концов он ясно осознал, что бесповоротно влюблен в рыжеволосого британца.

Роджеру безумно хотелось сказать об этом Тому; более того, он чувствовал, что просто обязан с ним поговорить. Но он никак не мог на это решиться, боясь оттолкнуть Тома признанием в своей сексуальной ориентации. Вконец измучившись сомнениями, Роджер решил посоветоваться с Джоном.

*

— Если ты думаешь, что никто до сих пор ничего не заметил, то ты ошибаешься, — усмехнулся Джон, когда Роджер рассказал ему, что с появлением Тома он потерял покой и сон.

— Неужели это так очевидно? — смущенно спросил Роджер.

— Ну, я-то вижу, как ты на него смотришь, — ответил Джон, ставя на стол пепельницу и стаканы. — Я только одного не могу понять. Он же совершенно не в твоем вкусе. Он намного моложе тебя, худой, как говорится, ухватиться не за что, ниже тебя ростом и к тому же рыжий!

— Ну, допустим, я бы нашел за что ухватиться, — мечтательно сказал Роджер, закуривая. — А что он маленький и рыжий… Знаешь, это мне и понравилось. Он мне лисенка напоминает… Да еще этот его шикарный гардероб плюс британский акцент!

— Экзотика, — улыбнулся Джон.

— Вот именно, — задумчиво произнес Роджер. — Я уже просто извелся. Не знаю, что делать. Боюсь, если я ему все расскажу, он испугается и будет меня избегать.

— Да уж, с этим надо бы поосторожнее, — рассмеялся Джон. — Помню я, как тот парнишка, как там его звали, дал тебе при всех по физиономии!

— Смешно тебе? — укоризненно покачал головой Роджер, но не сдержался и сам прыснул со смеху.

Полутора годами раньше с Роджером произошел небольшой конфуз. Как-то вечером он стоял в видеотеке возле полок с комедиями и пребывал в глубоком раздумье, как вдруг почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Обернувшись, он увидел парня, который внимательно рассматривал его с головы до ног. Поняв, что попался, парень ничуть не смутился. Напротив, он подошел к Роджеру, представился и с ходу заявил, что работает фотографом в модельном агентстве и что, как ему кажется, Роджер вполне мог бы стать манекенщиком. Роджер, рассмеявшись, поблагодарил за комплимент, а про себя отметил, что это оригинальное вступление и его стоит при случае использовать. Новый знакомый, назвавшийся Гэри, сказал, что он вовсе не шутит и что им действительно нужен манекенщик для рекламы нижнего белья. Роджер сказал, что в таком случае нужно устроить фото-пробы, на что Гэри, продолжая смотреть на Роджера оценивающим взглядом, ответил, что он как раз и собирался пригласить того в свою студию. Роджер предложил не терять времени, и они отправились к Гэри.

По дороге они встретили Джона, Стива и Брайана с Энни, которые собирались заглянуть в новый бар неподалеку. Роджер представил Гэри друзьям и сказал, что они идут устраивать фото-пробы. Ребята понимающе заулыбались, и Роджер, уверенный, что его ждет приятный вечер, приобнял Гэри за талию. Но тот вдруг отпрянул как ужаленный и закричал:

— Чертовы гомики совсем распоясались! Невозможно работать!

Коротким точным движением он ударил Роджера в челюсть так, что тот едва удержался на ногах, и быстро пошел прочь, продолжая возмущаться. Ошеломленный Роджер посмотрел ему вслед и растерянно произнес, ощупывая лицо:

— Я так понимаю, пробы отменяются.

Не менее потрясенные, ребята уставились на Роджера, а тот на них. Наконец Стив, с трудом сдерживая смех, выдавил:

— Нет, с таким лицом тебе никакие съемки не светят!

И ребята дружно как один расхохотались. Роджер бросил на них обиженный взгляд, но затем представил себе свою физиономию, и его тоже разобрал безудержный смех.

Чтобы вечер не пропал зря, Роджер пошел с ребятами в бар, где его долго и весело допрашивали.

— Тебе не кажется, что ты, наверное, сам виноват? — спросил наконец Брайан.

— А что я должен был подумать? — возразил Роджер. — Он смотрел на меня, как голодный кот на бифштекс, заговорил со мной первый, позвал к себе, чтобы якобы снимать меня, причем, заметьте, без штанов!..

— Но ты же сам подал идею устроить пробы! — воскликнул Стив. Ребята от души веселились.

— Я-то пошутил! Я почву прощупывал! — защищался Роджер. — А он мне: «Конечно, пойдем, у меня тут студия недалеко…» Энни, вот представь себя на моем месте!

После недолгих раздумий Энни была вынуждена признать, что она бы тоже расценила поведение Гэри как заигрывание. Роджера оправдали, но ребята эту историю не забыли и иногда подтрунивали над ним…

— Да, неудачно вышло, — сказал Джон, отсмеявшись. — Но тут я, по правде сказать, не знаю, что тебе посоветовать. Думаю, лучше всего поговорить с Томом начистоту. Он парень неглупый и истерику закатывать не станет. Если ты, конечно, не будешь на него кидаться, — и он снова улыбнулся.

— Ну хватит, хватит, — проворчал Роджер и сразу добавил: — Хотя, знаешь, еще немного, и я это сделаю, честное слово… — Он немного помолчал. — В принципе, я и сам так думал. Только не знаю, какие слова подобрать.

— Скажи все как есть, — неожиданно серьезно сказал Джон. — Ты же ничего не теряешь. Максимум он тебе откажет. Ты и сейчас не в лучшем положении, а так хотя бы определишься.

Роджер подумал и, вздохнув, кивнул.

— Ты прав, как всегда. — Он решительно тряхнул головой и встал. — Ладно, спасибо. Пойду речь сочинять.

— Не вздумай! — воскликнул Джон. — К таким вещам чем больше готовишься, тем хуже выходит… И не волнуйся, — ободряюще прибавил он. — Говори что думаешь, слова сами найдутся.

Роджер доверительно посмотрел на него и снова кивнул. Друзья по обыкновению пожали друг другу руки, и Роджер ушел.

*

После разговора с Джоном Роджер несколько приободрился. В конце концов, он действительно ничего не терял. Подумав еще немного, он наконец решился.

Во время очередной прогулки Том и Роджер забрели в тихий, безлюдный уголок Центрального парка и сели на одну из скамеек. Том курил, мечтательно глядя в розовеющее вечернее небо; Роджер, зажегший сигарету не с того конца, незаметно бросил ее под скамейку и смотрел на Тома, вертя в руках зажигалку.

— Хорошо у вас в Нью-Йорке. И друзья у тебя хорошие, — сказал наконец Том. — Знаешь, я решил пока остаться здесь. Найду какую-нибудь работу на полдня, чтобы дома не сидеть, а по вечерам будем гулять. Здорово будет, правда?