— На ощупь довольно приятная, — пробормотал он и поднес котенка к самому лицу. — Смотри, какие глазищи, оранжевые… — Роджер подумал и прижался к теплому боку кошечки щекой, но тут же отдернул голову и удивленно сказал:

— Слушай, Том, что это с ней?

— А что такое? — забеспокоился Том, забирая котенка у Роджера. Тот ответил:

— Дышит как-то странно. Хрипит вроде. И дрожит… Вот сволочи, они мне больного зверя продали! — возмущенно воскликнул он.

Том приложил ухо к мягкому пушистому шарику и вдруг расхохотался так, что чуть не выронил котенка. Роджер посмотрел на него недоуменно и даже слегка обиженно.

— Ты что, никогда не слышал, как кошки мурлычут? — еле выговорил наконец Том.

— Да я кошку сегодня в первый раз в жизни в руки взял! — пожал плечами Роджер. — А что это значит?

— Это значит, что ты ей понравился, — все еще трясясь от смеха, сказал Том.

— Серьезно? Ну-ка, дай ее сюда, — заинтересовался Роджер и снова взял кошечку на руки.

— Почеши ее за ушком или по шейке и послушай, — посоветовал Том.

Роджер, решительно настроенный досконально изучить устройство странного животного, сел на диван с котенком на руках и начал его гладить и почесывать, внимательно прислушиваясь. Том сел рядом и стал наблюдать. Через некоторое время Роджер поднял на Тома глаза и сказал:

— Здорово!

Том рассмеялся.

— Я так и знал, что тебе она тоже понравится. Дай ей погулять по квартире, пусть освоится.

Роджер опустил котенка на пол, и тот стал разгуливать по комнате, обнюхивая мебель, а Том пошел в прихожую разбирать мешки и устраивать кошечке туалет и столовую. Вернувшись, он увидел следующую картину: котенок, свернувшись клубком, безмятежно спал на ковре возле кресла, а Роджер лежал рядом на животе и как завороженный разглядывал его, изредка касаясь пальцем гладкой нежной шерстки.

Кошечка, которую Том, чтобы долго не ломать голову, назвал Китти [7], освоилась моментально, оккупировала территорию и стала единовластной хозяйкой в доме. Роджер постоянно натыкался на нее во всех мыслимых и немыслимых местах. Китти превратила всю квартиру в свою игровую площадку, точила когти обо все, что ей под них попадалось, а по утрам не давала Роджеру уйти на работу, вцепляясь в шнурки и с упоением жуя их. Роджер терпеливо отдирал ее от своих ботинок и сажал к Тому на подушку, а несколько минут спустя Китти, подкараулив его в прихожей, с тигриной грацией атаковала его ноги.

Кошечка не переставала удивлять Роджера своей гибкостью и прыгучестью, а также привычкой постоянно умываться языком и спать по двадцать часов в сутки. Со временем, как все люди, которым приходится делить жилье с котенком, Роджер поддался необъяснимому очарованию кошек. Он очень привязался к Китти и мужественно терпел все ее выходки. Том же просто души не чаял в кошечке; его все в ней умиляло. Поэтому он приходил в неистовый восторг, глядя, как этот невинный ангелочек, только что учинивший в прихожей жестокую расправу над новыми шнурками на многострадальных ботинках Роджера, подбирается к их владельцу сзади, карабкается ему на плечо, цепляясь всеми когтями за одежду и кожу, и начинает нежно тереться о его щеку и мурлыкать, требуя ласки.

Любимой забавой Китти было засесть ночью на шкафу в спальне и с присущей всем кошкам игривостью кинуться Роджеру на спину в самый ответственный момент. У Тома такие игры вызывали приступы безудержного смеха. Роджер обижался на них обоих и говорил, что от таких шуток он однажды станет импотентом, и тогда Тому уже не будет так весело. В ответ Том разражался еще более громким хохотом. Роджер махал рукой, спихивал Китти с кровати и продолжал начатое.

Однажды вечером, глядя, как Роджер в очередной раз извлекает кошечку из глубин шкафа и осторожно освобождает из цепких когтей свой носок, Том улыбнулся и сказал:

— Род, ты не представляешь себе, как я ценю твою самоотверженность.

— Глупости, — ответил Роджер. — Я тоже люблю эту террористку. У нее оригинальное чувство юмора.

Он осмотрел останки бывшего носка и пошел хоронить их в мусорном ведре на кухне. Вернувшись, он сел на диван и поманил Тома к себе. Тот подошел и лег, положив голову Роджеру на колени; Китти тут же вспрыгнула ему на живот и, как выражался Роджер, «включила моторчик». Роджер погладил Тома по щеке, осторожно потер шелковистое ушко Китти и задумчиво сказал:

— Знаешь, ради тебя я готов терпеть в квартире даже стадо крокодилов.

*

Поздним вечером Роджер отвез очередную группу туристов в гостиницу, припарковал автобус в автопарке фирмы и позвонил Тому, чтобы сообщить, что идет домой. Том сказал, что чувствует себя неважно и собирается лечь спать, и попросил Роджера зайти в зоомагазин и купить Китти корма.

Зоомагазин находился довольно далеко и, когда Роджер до него добрался, был уже закрыт. Не особенно огорчившись, и без того уставший Роджер побрел обратно.

В темном переулке дорогу ему преградила группа подозрительного вида парней. Один из них, по всей видимости, предводитель шайки, довольно нахальным тоном попросил прикурить. Роджер достал свою видавшую виды зажигалку и подал просившему. Тот закурил, положил зажигалку себе в карман и нагло уставился на Роджера. По расширенным зрачкам и безумному блеску в глазах у парней Роджер понял, что они «под кайфом». Поскольку их было шестеро, он рассудил, что связываться с ними не стоит, тем более из-за такой мелочи, как старая зажигалка. Роджер хотел было идти дальше, но парни окружили его плотным кольцом.

— Ладно, ребята, я пойду, — спокойно сказал Роджер и шагнул вперед. — Пропустите-ка меня.

Парни не двинулись с места. Главарь пристально посмотрел на Роджера и сказал:

— Куда это ты собрался? А ну, дай сюда. — И он протянул руку к сережке с маленьким бриллиантом, которую Том подарил Роджеру на день рождения. Блестевший в мертвенно-бледном свете луны камень привлек внимание главаря, и он явно не собирался отказывать себе в удовольствии завладеть сережкой.

Роджер все так же спокойно отвел его руку и произнес:

— Не могу. Это моя. Дайте мне пройти.

Главарь начал заметно раздражаться.

— Я сказал, дай сюда, — грубо повторил он и снова протянул руку. Остальные обступили Роджера еще плотнее.

— Знаешь что, — миролюбиво сказал Роджер, будто обращаясь к несмышленому ребенку; он прекрасно понимал, что этих ребят лучше не злить. — Если вам нужны деньги, то долларов десять у меня наберется, а сережку я отдать не могу, понимаешь?

— Ты мне сейчас все отдашь! — взревел главарь. Одной рукой он схватил Роджера за рукав, а вторую сунул ему в карман джинсов. Остальные одобрительно загалдели.

Роджер знал, что с таким стадом ему в одиночку не справиться. Кричать и звать на помощь тоже было бесполезно: в том районе, где он находился, вряд ли кто-нибудь осмелился бы выглянуть на улицу в такое время, тем более выйти и разбираться с бандой наркоманов. Но Роджер терпеть не мог, когда к нему так бесцеремонно прикасались, поэтому он инстинктивно оттолкнул наглеца. Тот окончательно рассвирепел и кинулся на Роджера. Потасовка была недолгой; Роджер ударил главаря всего два раза, и тот грузно рухнул на тротуар. Но для остальных это послужило сигналом к действию, и они набросились на Роджера всей кучей.

Двое парней схватили Роджера и держали его, скрутив ему за спиной руки, трое других начали бить его в лицо и в живот; вскоре к ним присоединился и поднявшийся с земли главарь. Все попытки Роджера вырваться были тщетными.

Из разбитой губы и носа у него хлынула кровь, и при виде ее парни словно опьянели. Они повалили Роджера на землю и продолжали с остервенением избивать его ногами. К этому моменту Роджер уже не пытался сопротивляться и старался лишь прикрыть голову, но кому-то из нападавших все же удалось попасть ему в челюсть. В глазах у Роджера словно лопнул огромный воздушный шар. Он потерял сознание и уже не чувствовал ударов. Не почувствовал он и того, как один из парней, выхватив нож, несколько раз ударил его в живот и в бок.