— Небольшие силы, — заметил Рейнхардт. — Как насчет ядерного оружия?

— Нет никаких признаков наличия на кораблях источников жесткого излучения, — сказал Боло. Из этого и их военных целей я могу сделать вывод, что они не обладают ядерным оружием и не хотят его использовать.

— Но почему? Мы ведь сосредоточены на небольшой территории.

— Потому что противнику удалось перехватить информацию, подсунутую мне новофранцузами. А она говорит, что в их арсенале достаточно бомб, чтобы сделать планету совершенно непригодной для жизни.

— ВГУ, — пробормотал себе под нос Рейнхардт.

— Вот именно — Взаимно-Глобальное Уничтожение, термин, родившийся на Земле в середине двадцатого века. Стратегическая ящерная ситуация в целом никогда не меняется.

— Значит, ядерное оружие они использовать не станут. Что еще у них может быть?

— Этот вопрос к делу не относится, — ответил Боло. — Гораздо важнее, какое оружие они будут использовать.

— Это одно и то же.

— Простите, полковник, нестабильное мышление, — извинился Боло. — Скорее всего в грядущем конфликте будут использоваться следующие классы вооружения: кинетическое оружие массового и локального поражения, энергетическое и когерентно-лучевое оружие и ксеноформирующие бактерии.

— Ты хочешь сказать, что их оружие примерно такое же, как наше?

— Классы оружия совпадают, — поправил Боло, — но определить их поражающую способность на данной стадии не представляется возможным.

Рейнхардт задумчиво поджал губы:

— Если твои предположения точны, они собираются захватить и оккупировать эту планету. Но это значит, что, кроме боевой техники, они должны везти с собой оборудование для колонизации.

— Очевидно, да.

В голосе Боло Рейнхардту внезапно послышалось снисхождение. Он испытующе посмотрел туда, где, по его разумению, находился мозг Боло.

— Это ограничение должно оказывать влияние на то время, которое они могут позволить себе сражаться.

— Мы приходим к согласию, — заметил Боло. — Я должен просить вас поторопиться, так как времени у нас мало.

— Сколько времени они могут сражаться с нами?

Над этим вопросом Боло пришлось хорошенько поразмыслить.

— Трудно сказать хоть сколько-нибудь точно, — перед глазами Рейнхардта быстро разворачивались серии экранов, заполненных данными и графиками, — однако, согласно закону нормального распределения, противнику может хватить снабжения на срок от трех часов до трех недель при условии использования стандартных тактик ведения боевых действий.

— А сколько...

— По самым усредненным оценкам, для того чтобы полностью уничтожить объединенные вооруженные силы Баварии и Новой Франции, им понадобится менее пяти часов, — произнес Боло, отвечая на недосказанный вопрос.

Рейнхардт выругался.

— Ваша брань подтверждает мои прогнозы, — заметил Боло. — Если не случится чего-то экстраординарного, вряд ли вашим армиям удастся сдержать вражеское наступление.

— Gott im Himmel, откуда они взялись? — крикнул в микрофон лейтенант Отто, правый ведомый IX летной труппы. Всего несколько секунд назад небо было чистым до самого горизонта.

— И куда они летят? — поинтересовался лидер звена капитан Фрайгерр, врубая дожигатели топлива на полную мощность в погоне за быстро уменьшающимся вдалеке летательным аппаратом.

Вдвоем они составляли ровно половину IX летной группы.

— Они у меня на хвосте! Мне не оторваться! Я... — Голос ведомого оборвался, а чуть позади машины Фрайгерра вспыхнуло новое крохотное солнце. Капитан рванул рычаг вправо, бросая машину в крутое пике, переходящее в мучительную внешнюю петлю.

— Они сбили моего ведомого! — радировал Фрайгерр на базу, выйдя из петли и резко заваливаясь влево. — Они у меня на хвосте! Попробую маневр уклонения! Как им удается...

Получив первые сообщения, генерал Маркс резко повернулся к Слейтеру:

— Где, черт возьми, они могли раздобыть такое?

Пожилой контрразведчик ничем не мог объяснить неожиданное появление новых гиперзвуковых летательных аппаратов. На глазах бледнея от ужаса, он мрачно просматривал поток поступающих сообщений с поля боя.

— Они уже сбили два наших звена, сэр, — доложил адъютант. По комнате взад и вперед бегали увешанные наградами ординарцы и адъютанты, и атмосферу компетенции начинал сменять запах страха. Что-то пошло не так, и чтобы сказать это, не надо было видеть сообщения.

— Выжившие докладывают, что им удалось спастись, нырнув под защиту наших зенитных батарей, — добавил другой адъютант, вручая генералу Слейтеру свежий рапорт.

— Сколько? — нетерпеливо спросил генерал Маркс, протягивая руку за докладом.

— Пока что только три, — ответил адъютант, с извиняющимся видом передавая листок командующему.

— Из двадцати, — пробормотал Маркс. Он повернулся к майору Крюгеру. — Крюгер, они уже начали наземное наступление?

Майор вынырнул из-за дисплеев своих компьютеров.

— Нет, сэр, — ответил он, качая головой, — их войска не двигались с места. — Он нахмурился. — Они чертовски много передают, парни генерала Слейтера уверены, что вскоре нам удастся взломать их боевые коды.

— Как раз вовремя, чтобы сдаться, — неосторожно пробормотал один из ординарцев, оказавшийся в этот момент слишком близко к своему командиру. Генерал Маркс поднял голову и одним взглядом заставил наглеца замолчать. Но генерал не смог долго смотреть ему в глаза. — Попытайтесь еще раз вызвать штаб-квартиру лягушатников, — приказал он бестактному ординарцу. — Спросите, какие условия они предлагают. — Он устало провел по лицу рукой.

— Господин генерал, противник по-прежнему глушит нашу связь, — уныло объявил дежурный офицер связи.

— Это безнадежно, генерал, — доложил Ламбер своему шефу по видеотелефону. Он застрял в центре управления спутниками, который был наскоро переоборудован в оперативный штаб. Его глаза слезились, а лицо заросло щетиной, — Что бы это ни было, оно лучше наших истребителей.

— Как получилось, что нам об этом ничего не было известно? — поинтересовался генерал Картье у Ренуара. Они находились в мобильном командном центре, который выполнял роль мозгового центра Армии Новой Франции. Фургончик был замаскирован только что вырубленными ветвями, и в нем пахло свежей древесиной. Но у Картье не было времени думать об ущербе экологии.

Генерал Ренуар покачал головой:

— Не могу поверить, что им удалось сохранить в тайне подобные разработки. Возможно, их Боло был всего лишь отвлекающим маневром, хотя мои люди очень тщательно...

Картье отмахнулся от его объяснений:

— Сейчас это уже не важно. Мы можем с ними сражаться?

— Сэр, мы уже потеряли половину наших истребителей-бомбардировщиков, — доложил его адъютант. — Те, что уцелели, просто успели укрыться под щитом ПВО, позволив зенитчикам заняться нападавшими.

— Мне нужен хотя бы один экземпляр для анализа! — рявкнул своему ординарцу Ренуар.

— Я уже распорядился, — кивнул тот.

Генерал Картье не обратил внимания на разворачивающуюся вокруг него сцену. Вместо этого он многозначительно изогнул бровь и посмотрел на своего начальника штаба. Ламбер правильно понял его жест и скорбно покачал головой.

— Господа, мы должны связаться с Баварией и запросить их условия мира, — объявил Картье, мгновенно установив в помещении гробовую тишину.— Я собираюсь проинформировать императора.

— Мы уничтожили до 40 процентов их авиации! — торжествующе провыл адмиралу Скратч.

— Ты слышал, Пирс? Уже 40 процентов! — ликующе рявкнул Спеар своему флаг-капитану.

Капитан сэр Крив Пирс выглянул из-за своей боевой консоли и изобразил подобие кивка:

— Более чем вероятно, милорд.

Адмирал барон Растл Спеар пронзил взглядом своего капитана, лениво обдумывая, действительно ли капитан пытался его оскорбить, и принял решение на этот раз не заметить оскорбления. Капитаном, взял на заметку Скратч, можно будет заняться позже. Пирс обернулся к вахтенному гардемарину: