омерзительна им мысль, принимать странную жидкость, по которой они ногами

ходили. Но крепкий кулак воеводы, быстро выбил брезгливость и каждый проглотил

по капле живицы.

— Теперь можно в казармы отправляться? — Спросил Никита,

чувствуя, как после странного угощения у него начинает сводить живот.

— Нет нельзя. Генка. Посодействуй своим товарищам. И без

пререканий нанеси на все смазанные живицей вещи знак творения, — приказал

воевода. — Когда нанесёшь, можно будет на отдых отправляться.

— Какой именно знак? — спросил парень и тут же получил

затрещину.

— Такой, что жизнь обозначает, понял.

Генка задумался,

начал буквы, выученные в уме перебирать. И ничего лучшего не придумал, как

начертать на каждом предмете эфирную гравировку буквы Ж.

— Животъ, — произнёс он название буквы, приводя знак в

активное состояние, и воевода заплясал от счастья.

— Ай да желторотик! Ай да, молодец! Именно так. Именно это я

и имел в виду. Жизнь вселенская, многогранная. Именно она нужна вашим вещицам,

— радовался злой дух, а окружающие не понимали его, просто отправились

отдыхать. Каждый в глубине души надеялся на то, что воеводы завтра не будет

вмешиваться в их дела, и они смогут продвинуться в уборке помещения, но не

тут-то было.

Команда света даже

через порог девятой соты переступить, как путь преградил им злой дух, вставший

на путь исправления.

— Ни шагу дальше! Не смейте и соринки больше со склада

выносить, — грозно заявил он. — Все ценности выкинете по незнанию, а потом

опозоритесь, проиграв на международном турнире.

— Уважаемый воевода, у нас приказ навести порядок в данной

соте. Нам нужно исполнять его, — возразил Олег Журович и на его голову

обручился поток брани и угроз. — И что вы предлагаете нам делать? Как

распознать ценное в мусоре? Как в такой ситуации нам приказ выполнять?

— А всё просто. Нужно позвать на помощь знающего человека.

Точнее не человека, а духа хранителя этих мест, — деловито заявил воевода. — Я

тут вспомнил, что в тартаре полным полно духов хранителей, которых создавали

сами тартарци при жизни своей.

— Сождавали духов хранителей, скептически буркнул Лёшка. — разве

такое возможно.

— Ещё как возможно. При моей жизни и жизни моих предков

такое практиковалось повсеместно. Выбирали особого или не очень человека и

заживо замуровывали его в стены или фундамент будущего здания с соблюдением

нужного ритуала. Так после смерти этот человек становился духом хранителем

построенного здания. И такой дух имеется на нижнем уровне Тартара. Я о нём этой

ночью вспомнил.

— Правда? Вспомнили, как человека где-то тут заживо

замуровали? — шокированный жестокими традициями тартарцев, поинтересовался

Максим Данилович.

— Да. Вспомнил. Тогда выбор жертвы наделал немало шума, и

даже бунт спровоцировал. Я лично, собственными руками главным бунтарям головы

на плахе сносил. А всё потому, что хранителем подземной производственной части

города был избран молодой и талантливый мастер из древнего рода мастеров

кузнечного дела. Красавец двадцати пяти лет отроду — Мишка Корнев. Он в свои

годы уже великим мастером прослыл, что не вещица выходила из его рук, то

шедевр, полный эфирной силы. Ох, как же девки рыдали, когда правитель тартара

объявил о выборе жертвы. И как взбунтовались мастера, против того, чтобы губить

жизнь такого таланта. Но ничего не помогло. Император принял решение, сделал

свой выбор, посоветовавшись со жрецами. А те недолго думая, опоили молодца да

замуровали при строительстве этих катакомб. Тогда люди судачили о том, что над

местом заточения паренька помечено знаком вечности, и советовали друг другу

отдавать дань уважения молодому покойнику, коль попадут в место с такой меткой.

Именно это я советую вам сделать. Ведь могила мастера за вашей спиной.

Молодые люди

обернулись, начали глазами искать хоть что-то похожее на могилу, но в пустой

восьмой соте ничего не было. Данное шестистенное помещение было проходным. Куда

не глянь, повсюду пустота и колонны, поддерживающие своды.

— И где могила? — поинтересовался Петька. — Ничего со знаком

вечности не вижу.

— Как-то слышал, что раньше людей замуровывали в стены

зданий при строительстве. Тут, наверное, тоже так сделали, — поделился мнением

Олесь. — Давайте, стены внимательно осмотрим. Возможно, на одной из них есть

небольшой знак вечности. Восьмёрка, нарисованная горизонтально.

— Это же знак бесконечности из математики, — констатировал

факт Мирон.

— На мой взгляд, что вечность, что бесконечность, одно и то

же, — ответил юный парамедик и направился в сторону ближайшей стены.

— Погоди, — остановил его Генка. — Посмотрите на колонны

внимательно. Думаю, могила внутри одной из них. Видите центральную колонну

восьмой соты. Она толще центральных колонн в других помещениях и имеет четыре

дополнительные колонны рядом с собой. Могу поклясться, что они расположены

строго по четырём сторонам света, — парень указал наверх. — А ещё вон, под

самым потолком узор из знаков бесконечности. На других колоннах такого

украшения нет.

— Ай, молодец мой ученик. Знал, что именно ты почуешь

могилу, — довольно чувствительно хлопнув парня по плечу, похвалил воевода. –

Теперь идите. Не теряйте времени. Отдайте дань памяти мастеру и постарайтесь

склонить его на свою сторону и тогда, я уверен, в той куче хлама найдётся не

один ценный ресурс.

— Максим Данилович, — обратился Генка к наставнику. — У вас

спиртное есть?

— Нету. Кто пропустит человека со спиртным на нижний

уровень, — ответил наставник.

— Тогда у кого-то есть напитки с собой и еда, какая то?

Из перечисленного

нашлась только простая вода и несколько конфет с булочкой. Генка забрал всё и

быстро провёл ритуал почитания предков точно такой же, как перед входом на

кладбище. Воду вылил на пол, угощая покойника, конфеты положил с булочкой

рядом, а потом быстро сжёг всё, вызвав недовольство старших.

— Так вот чем ты на кладбище занимался вместо расчистки! –

упрекнул Генку Олег и тут же его заставил замолчать воевода.

— Не мешай. Стой тихо, а ты мелкий, давай, пусти себе каплю крови,

пропитай её эфиром и брось в колонну, — заставляя молчать мастера ядов,

приказывал злой дух.

Парень не стал

пререкаться, быстро сделал что нужно, благо царапина на ладони плохо заживала,

потому кровь пару капель крови добыть было не сложно. Но едва его эфирная кровь

оказалась на колонне, как в восьмой соте воцарилась тишина. Все присутствующие

онемели от того, что начало происходить на их глазах.

От места измазанного

кровью, по колонне начало расползаться пятно, словно стирая с неё слой краски.

Пятно расползалось, увеличивалось, открывая взорам внутреннюю полость,

заполненную непонятной, прозрачной жидкостью, внутри которой в подвешенном

состоянии прибывал человек. Молодой, сильный парень словно спал внутри, паря в

пучине вод. На его теле не было видно и следа тления или разложения. Он был

словно живой. Одет в добротную одежду странного пошива, всё ещё сохранявшей

свои тёмные цвета. Под ним, на дне колонны лежал могучий молот со странными

узорами, придававшими орудию труда вид изысканного произведения искусства.

Люди молча смотрели не в силах оторвать любопытных глаз от

невероятного зрелища. И тут, утопленник открыл глаза. Восьмую соту залила

внезапная вспышка яркого света, ослепив всех присутствующих. Несколько минут

Максиму понадобилось на то, чтоб зрение восстановилось после яркой вспышки. И

когда это произошло он, не досчитался пятерых учеников. Генка, Петька, Лёшка,