Вся эта поездка вышла такой спешной, что при сборах я даже не мог толком сообразить. Чтобы отвлечься от голода, я пошёл к машине за ноутбуком. Вернувшись в кресло, открыл его и понял, что мне нужно спросить, есть ли в этом доме Wi-Fi.

Отложив компьютер, я поднялся и заглянул в дом через москитную дверь. Она стояла у плиты, спиной ко мне, и музыка играла так громко, что она не слышала моего стука.

Я приоткрыл дверь и высунул голову.

— Извини.

Она резко развернулась и вскрикнула:

— Ты меня напугал!

— Прости. — Запах готовящейся еды был настолько восхитительным, что у меня потекли слюни. — Я стучал, но ты не услышала. Мне просто хотелось узнать, есть ли здесь Wi-Fi.

— А, — она вытерла руки полотенцем. — По-моему, да. Сейчас, подожди.

Я закрыл дверь и снова уселся в кресло, закинув ноутбук на колени. Через минуту она вышла на крыльцо.

— Вот, — сказала она, показывая экран своего телефона.

Я нашёл сеть и ввёл пароль.

— Спасибо.

Она просто стояла рядом, наблюдая за мной. Босая, в коротеньких шортах и чёрной майке с надписью на груди, которую я даже не попытался прочитать — не хотел, чтобы меня застукали за тем, что глазею на её грудь.

(Но, если что, для её роста у неё была вполне приличная грудь — даже приятно пышная. А поскольку я уже видел её голой, то знал, что соски у неё бледно-розовые.)

— Тебе что-то нужно? — спросил я, не отрываясь от экрана.

— Нет. — Она всё равно не уходила, чуть поёрзав на месте. — Ты пишешь моему брату, чтобы наябедничать на меня?

Если бы я был в лучшем настроении, возможно, рассмеялся бы.

— Нет. Я работаю.

— Да? — В её голосе послышался интерес. — И чем же ты занимаешься, когда не лезешь в чужой отдых под видом охраны?

— Я вообще-то больше не работаю в охране. У меня свой бар. Но он ещё не открыт.

— Какой бар?

— Спортивный.

— Ну конечно.

Я наконец поднял на неё взгляд. Заходящее солнце подсвечивало её сзади, придавая рыжим волосам мягкое золотистое сияние.

— Что это значит?

— Ничего. — Она пожала плечами. — Просто ты выглядишь как типичный владелец спортивного бара.

— И какой это тип?

— Высокий, мускулистый, в шкафу наверняка висит старенькая куртка выпускника. Ну, ты понимаешь… спортивная. — На её губах мелькнула улыбка. — Держу пари, ты любишь играть со своими мячами.

Я снова уткнулся в экран.

Она рассмеялась, и у неё оказался приятный смех — чуть хрипловатый, глубже, чем можно было ожидать от такой миниатюрной девушки.

— Да ладно, я же просто дразню. Ты голодный?

— Нет, — ответил я, позволив гордости взять верх над голодом.

Тут же мой желудок решил отомстить, громко урча.

— Кажется, твой живот не согласен. — Она кивнула в сторону дома. — Хочешь зайти и поесть со мной?

— И вторгнуться в твоё личное пространство на отдыхе? Ни за что.

Она подняла руки в примирительном жесте:

— Давай объявим перемирие, чтобы ты не умер с голоду.

— Нет, спасибо.

На секунду она выглядела удивлённой из-за того, что я её отверг. Потом пожала плечами.

— Ладно. Как хочешь.

Извинение уже вертелось на языке. Почему она так легко меня цепляет? Но она просто развернулась и ушла в дом.

Так что меня сильно удивило, когда через несколько минут она вышла на крыльцо с тарелкой, полной пасты в красном соусе, щедро посыпанной пармезаном и увенчанной веточкой базилика. Она поставила её у моих ног, рядом с салфеткой и вилкой.

— Вот.

Я посмотрел вниз.

— Это моя собачья миска?

— Не хочешь? — Она наклонилась, собираясь забрать её обратно.

— Я не говорил, что не хочу.

— Значит, хочешь?

— Да.

Она чуть склонила голову, словно её вдруг осенила какая-то мысль.

— Насколько сильно?

— Что?

— Насколько сильно ты её хочешь?

Я с трудом сглотнул. Сильно.

— Не знаю.

— Выглядит аппетитно?

— Да.

— А пахнет вкусно? — Она слегка качнула миску в мою сторону, и до меня снова донёсся запах томатов, чеснока и базилика.

— Да.

— На вкус тоже потрясающе, — сказала она почти кокетливо. — Держу пари, ты давно не ел.

Я начинал потеть. Мы всё ещё о еде говорим?

— Что ты хочешь услышать, Келли? «Пожалуйста»?

— Хм. «Пожалуйста» — это мило, но я думала, может, ты мог бы попросить получше.

— Попросить? Встать на колени, что ли?

— О, хорошая идея. — Улыбаясь, она снова помахала миской перед моим лицом. — Хочешь её? Тогда встань на колени и попроси.

Она широко улыбалась, и при этом я не мог понять, шутит она или нет.

— Я не стану вставать на колени ради спагетти, Келли. Это какая-то игра?

— Что, тебе не нравится, когда тебе говорят, что ты не получишь желаемое, если не согласишься на чужие условия? — В её взгляде было что-то цепкое, что загнало меня в угол.

Я открыл рот, чтобы возразить, но передумал и просто снова сосредоточился на экране.

— Забудь. Я не голоден.

Она ещё секунду стояла, молча глядя на меня. Потом снова наклонилась, поставила миску у моих ног и ушла в дом.

Я подумал было не есть её, чтобы доказать свою точку.

Через пять секунд я передумал и слопал всё до последнего кусочка.

Это было чертовски вкусно.

И да, я бы попросил.

Глава 4

Келли

Я не могла поверить, что сказала это.

Встать передо мной на колени?

Что со мной не так?

Я бросилась к кухонной стойке, схватила свой бокал вина и сделала огромный глоток.

Через несколько секунд я услышала, как его вилка лязгнула о тарелку на веранде. Это заставило меня улыбнуться. Значит, он всё-таки был голоден.

Почему мужчины такие упрямые? Ему действительно больше нравилось есть одному на веранде, держа тарелку на коленях, чем сидеть здесь со мной за стойкой? Или он отказался только назло?

Я вспылила лишь потому, что он сам первым начал этот спектакль. Вообще-то, я не из тех, кто устраивает сцены. Страстная — да. Вспыльчивая? Иногда. Упорная? Всегда. Несмотря на то, что я боялась открыто идти против своего лейбла, я бы не зашла так далеко без внутреннего стержня. Но если постоянно говорить «да», когда хочется сказать «нет», заглушать собственные мнения и скрывать настоящие чувства, они в конечном итоге накапливаются. Давление растёт.

И вот оно взорвалось.

Но, чёрт возьми, Ксандер не должен был здесь находиться! Я хотела побыть одна. А он просто взял и вломился в мой дом для отдыха, будто имел на это право. Объявил, что остаётся, как будто у меня не было выбора.

Он видел меня голой.

Я вздрогнула, сидя на табурете, вспоминая шок и унижение от того, как столкнулась с ним в гостиной в чём мать родила. Я рванула обратно в ванную так быстро, как только могла, но сомнений не было — он успел рассмотреть всё.

Интересно, как бы он отреагировал, если бы я предложила ему раздеться и позволить мне внимательно его изучить — ради справедливости.

Я усмехнулась, догадавшись, что он, скорее всего, бы согласился. Я знала Ксандера Бакли всего пару часов, но что-то подсказывало мне — скромность явно не в его характере.

Тем не менее, допивая вино, я не могла избавиться от чувства вины. Я была груба, а это на меня не похоже. Мама меня так не воспитывала.

— Чтобы быть леди, деньги не нужны, — любила повторять она. (Хотя, надо признать, после того, как они у нас появились, она призналась, что с деньгами всё же веселее.)

Наверное, она бы обрадовалась, узнав, что этот увалень здесь. Как и Кевин, Вагс, Джесс, Кайла и вся моя команда.

Я допила вино, взяла телефон и написала брату сообщение:

Знаю, ты увидишь это не сразу, но твоя бородатая нянька прибыла и отказывается уходить. Поздравляю, ты победил в этом раунде.

Затем я отправила сообщения маме, Джесс, Кайле и Вагсу, сообщив им обо всём и добавив, что, хоть я и не в восторге, но этот тип остаётся.