Даймон улыбнулся:

— Более удачной сделки я себе не представляю. Столько мучений на наши головы и нарочно не придумаешь. Но почему люди приносят жертвоприношения под своим жилищем?

— Для тех, кто сам живёт как жертва, особой разницы нет, — ответила Блоди и втянула в себя запах сырости. На лице обозначилась едва уловимая улыбка, обнажились острые клыки. Но вот беда, если раньше клыками были почти все зубы, то в последнее время многие из них меняли квалификацию на резцы и коренные.

Всё из-за смены рациона.

— Пукс, домой! — крикнула она псу.

Пудель подбежал на зов хозяйки и все пошли к новому дому следом за отцом.

Подъезд встретил Адовых неработающей лампочкой и затхлым запахом. Из приоткрытой дверцы, ведущей вниз, исходил загадочный туман.

— Прекрасный в своём зловонии, — оскалился Даймон. Он манил его первозданной тьмой. Демонёнок просто не мог пройти мимо входа в подземелье. Он остановился и вгляделся в белесую дымку, чувствуя родную ему стихию мрака и жары. — Горячий туман! Они устроили жарильню прямо в подвале! Как удобно! Может, здесь живут отменные мучители и палачи? Я бы устроился к ним на подработку, если вы не против.

— Найн! Никаких ожогов до той поры, пока не откопаем новую серную ванну, — осекла Блоди и подтолкнула сына в спину. — В отличие от отца, твои раны заживают дольше.

— Но почему?

— Потому что полнолуние бывает чаще, чем нам встречается сера, — ответила мать и добавила со вздохом. — В ушках людей серы нынче больше, чем в округе.

— Это несправедливо! — возмутился подросток. — Давайте взорвём какой-нибудь серный завод. Пусть люди как следуют подышат серой. Мне что, одному эти ванны нужны?

— Неплохая идея. Но сера им нужно только для спичек, — ответила Блоди, направляя сына в сторону лестничного пролёта, что тянулся наверх. — Идём! Нам выше. Будем жить под звёздами.

«Сашка дурак — курит табак», — прочитал на прощание Даймон на стене и глубоко задумался. Уйдешь тут так просто, когда пред тобой открывается столько любопытного. Подвал манил, а ещё эти многозначные надписи на стенах. Сразу захотелось познакомиться с Сашкой и узнать подробности. Почему дурак? Как дошёл до такой жизни?

— Живее, Даймон! — прикрикнул на бегу отец, проносясь мимо семьи с очередным элементом мебели на голове или плечах. — Блохи на сове движутся быстрее тебя.

Насколько заметил сын, отец даже не вспотел, таская мебель на пятый этаж. Всё дело в том, что оборотни по привычке потели через язык даже в человеческой форме. Но сам отец отмалчивался на этот счёт. Только язык убирал и осторожно складировал мебель под самую крышу дома.

Чтобы влезло всё, пришлось завалить все двери соседям. Их на площадке была ровно пара. Одна из дверей вовсе выглядела заброшенной. Но отец предпочёл заложить ту, что выглядела поживее. Чтобы точно не наткнуться на людей до полуночи. И обзор в глазок диваном Михаэль перекрыл именно Нюре.

Неутомимая бабка отшатнулась от двери, прошептала:

— Вот же гастербайтеры обнаглевшие! — и пошла набирать номер по бумажке на домашнем телефоне. Пока остальные Адовы поднимались на пятый этаж хрущёвки, по ту сторону двери раздавалось. — Петрович? Ты не поверишь. Пёс у них поди — бес! А дети вообще ногами разбрасываются… Что значит пила ли я лекарства?.. Да бог с тобой! Нога, говорю, прыгала! Вот те крест!.. Что значит ты только по деревцам? И чему вас только в школе учили?.. Ну и что, что сейчас академии. Ты то в академиях не учился. Мне не говори. Деревце тоже сломали, кстати… Да, разберись!

Глава 2

Квартира 15

Пока Даймон нагонял отца на четвёртом-пятом пролёте, оставив исследование подвала на потом, на втором этаже тоже хватало приключений. Мара, которая едва взбиралась по ступенькам, решила остановиться и передохнуть. А пока выдалась свободная минутка, старательно помечала одну из квартир кривенькой пентаграммой.

В труде и заботе девочка приговаривала не по-детски басовито:

— Один человечек сгорел на костре… я супом его довольна вполне.

Её единственный не покусанный коготок скрежетал по поверхности двери, оставляя глубокие бороздки.

— «Ленка-граммофон», — вновь прочитал на стене демонёнок в очках, поднимаясь всё выше. — « Спартак ­– чемпион»… Эти люди столько информации оставляют… Скажи, мам?

Блоди кивнула и стала возвращаться за дочкой, спускаясь пониже. Но Даймон не останавливался. На следующем этаже висели объявления «Деньги с доставкой на дом» и « Интернет в каждый дом» с номерами телефонов. На всякий случай мальчик оторвал пару клочков бумаги с данными. Связь не помешает.

На своём этаже Мара следом за пентаграммой быстро расчертила египетский знак — «анк». И снова басовито добавила:

— Другого толпой затоптали во тьме… печёнка по вкусу его не по мне.

Блоди, вернувшись за дочкой. Сложив руки на объёмной груди, мать с гордостью наблюдала за творческими успехами дочери. Ошибки у относительно-юного дарования были неизбежны. Тут же их подправила, помогая своим длинным, более острым ногтем пентаграмму, затем и анк.

— Во-о-от та-а-к. Велиал, конечно, безграмотный бездарь, но Сет внимания на каракули не обратит. Ему чёткость нужна. Нарисуешь пингвина вместо ибиса и всё — никаких орд саранчи. Одни курорты. Хватит с нас этого Египта с его песочным массажем.

— А я люблю массаж песком! — возразила дочь.

— Поэтому у тебя зубы сточились, майн гот! — заметила мать. — Меньше бы улыбалась пыльным бурям.

— Но они тоже вкусные! — снова возразила дочь. — Почему люди не едят песок?

— Как это не едят? — подняла бровь фройлян. — У многих он откладывается в почках. Они в любом случае его коллекционируют.

Мара вздохнула и не стала активировать печати. Успеет ещё.

Наконец, все поднялись на пятый этаж, где глава семейства уже возился с ключами. На облупленной двери их квартиры тоже красовалась бодрая надпись: «Выносить нечего. Мы здесь уже были».

— И как они догадались прибраться перед нашим приездом? — пожал плечами Даймон.

Он всё-таки постучал, но демонёнку не ответили. Тогда постучал папа, устав шелестеть маленькими ключами довольно большими руками. Дверь с тягучим скрипом отворилась. Так как ветхий замок сдался от невзгод времени и просто отвалился от мощных ударов оборотня.

— Ничего-ничего, я сделаю новый, — заверил отец и спрятал ключи в карман обширных штанов.

Темнота внутренностей хрущёвки манила. Она будто предлагала прикоснуться к некой тайне. Подросток приготовился постичь её первым, толкнув дверь… Но в щель сразу прошмыгнул юркий пудель!

Раздался громкий лай, задрожали стёкла в старых деревянных рамах. Затем Пукс закашлялся, наглотавшись клубов пыли. Он собирал её пузом и лапками, предлагая себя как тряпку.

— Какая потрясающая пассивная вентиляция… — отметил Михаэль и постучал по стенам, после чего в ответ тут же застучали соседи.

— А акустика? — бодро заявил демонёнок. — Словно для глухих!

— Посторонись, Адовы! — добавил отец и залетел в квартиру с комодом наперевес следом за пуделем.

Блоди едва успела распахнуть дверь полностью. Но неуклюжий в человеческом обличье оборотень не видел того, что творится под ногами. И сразу запнулся о порог. На ногах-то громила удержался, но как следует подтолкнул старинную мебель. Взяв разгон, комод пролетел короткий коридор и врезался в стену.

Бах!

Старинная мебель устояла. А вот штукатурка с потолка посыпалась всем на головы. Как Адовым, так и бабе Нюре в соседней квартире.

— Ироды! — донеслось из-за стены. — Всё Петровичу расскажу!

— А кто такой Петрович? — тут же спросил Даймон. — Местный босс?

— Похоже, местный символ веры, — отмахнулся отец. — Но раз они ему всё рассказывают, человек серьёзный.