— Останься со мной, Дерек. Останься со мной. Привяжи остальных к себе и оставайся со мной.

— Ты уверена, что хочешь этого?

— Это мое предназначение. — Она отпустила его, предоставив ему самому делать выводы. Она была довольна.

Остальные были прикованы к чему-то: любовь к гильдии, верность Наместнику, воспоминания о прошлом. Флоренс не жила в рабстве. Она так долго пыталась найти свое место, что не переставала замечать врожденные преимущества принадлежности к ничему. Она могла делать то, что не мог делать никто другой. Она могла быть тем, кем не мог быть никто другой.

Флоренс прошла в комнату, где хранился порох. Замок на двери висел открытым. Тихое приглашение, первый «несчастный случай» в череде многих, которые произойдут в последующие минуты и часы.

Канистра, которую она сделала, была простой и маленькой. Это будет тихий выстрел, обладающий необходимой силой и не более того.

Бесшумно возвращаясь в город по мостам, перекинутым через деревья, и спиральным лестницам, Флоренс укрепила свою решимость. Ей было интересно, что подумает Арианна. Она, несомненно, узнает об этом. Будет ли она сердиться или гордиться?

В конце концов, это не имело значения. Флоренс делала это не ради Арианны. Она делала это потому, что считала правильным. Потому что это было то, что нужно Луму, и во имя дела, за которое она готова была умереть. Она создала будущее, в котором, по ее мнению, нуждался мир, и ей предстояло принять на себя ответственность за сохранение его динамики.

Дверь в покои Наместника была не заперта. Флоренс обогнула стол, за которым ее отчитывали всего несколько часов назад. За ним находилась еще одна дверь, ведущая наверх, в импровизированную лабораторию. В воздухе тихо гудела магия. Бульканье мензурок над крошечными факелами скрывало ее шаги. В том, чтобы красться, перемещаться, не зная, что делать, была своя сила. Это был хищный порыв, и она на мгновение задумалась, испытывает ли Арианна то же самое чувство, когда надевает плащ Белого Призрака.

За несколько вдохов Флоренс открыла дверь на самый верхний уровень. Она тихонько вздохнула, но скорость работы заглушила любой скрип петель. Там под лунным светом, пробивающимся сквозь облака над Лумом и тонкий занавес, спала Наместник Алхимиков.

Флоренс поправила рукоятку револьвера.

Сейчас было не время сомневаться. Не время для колебаний. Перед ними было одно будущее: убить или быть убитыми. Тот, кто этого не понимал, был опасен для остальных.

Приходилось идти на стратегические жертвы.

Флоренс пересекла комнату несколькими широкими шагами. От ее неспешного движения скрипнула половица, и Наместник зашевелился. Флоренс подняла руку.

Глаза Софи распахнулись, увидев дуло. Флоренс не дала ей перевести дух. Ее зрачки едва успели расшириться от шока, чтобы осознать происходящее, прежде чем оно случилось.

Флоренс нажала на спусковой крючок.

Одиночный выстрел эхом разнесся по улицам Киля. Это был первый сигнал, возвестивший о начале собрания на следующее утро, на котором Мастера Гильдии Алхимиков назначили женщину по имени Этель — женщину, которая накануне сидела за столом Флоренс в противоположном конце, — новым Наместником Алхимиков. Переход был плавным, простым и хорошо принятым всей гильдией.

Никто не говорил о таинственном уходе не-Ворона, не-Револьвера, который был среди них в течение нескольких месяцев. Ни один Алхимик не искал на дирижаблях, направлявшихся на Тер.4, угольнокожую, черноволосую девушку. Никто даже не заикнулся о том, чтобы найти убийцу бывшего Наместника.

Смерть Софи была загадкой, а преступник — не более чем шепотом на ветру.

51. Ивеун

Вскоре после того, как Ивеун спустился под поверхность Руаны, к нему подошли. Он всегда знал, как выглядят маленькие тени Колетты, когда они решали показаться ему на глаза. Колетта высушила и покрыла лаком цветы для каждой из них, которые они носили как кулоны. Его приятельница была слишком щепетильна, чтобы назначать различные бутоны и цвета наугад, но какую бы систему она ни использовала, ему еще предстояло ее расшифровать.

Это был всего лишь еще один уровень его Рю, тайна, окутанная тонкой паутиной ее разума. Ивеун был доволен тем, что она хранит свои секреты, ведь это давало ему и свободу, и странные преимущества, подобные той, что стояла сейчас перед ним.

— Ты отведешь меня к ней?

Фигура кивнула.

Дальнейшего обмена мнениями не последовало. Это было одно из многих негласных правил, которые он усвоил по дороге и с легкостью соблюдал. Он не пытался разглядеть их лица или как-то иначе раскрыть их личности. Они молчали, отвечая на вопросы лишь кивком или покачиванием головы. Он никогда не спрашивал ничего, не относящегося к текущей задаче.

Женщина провела его в тусклые, промозглые глубины подземного мира. Из-за конденсата на стенах и общей грязи казалось, что они сочатся, как будто он находится во внутренностях какого-то гротескного зверя.

Они пробирались по проходам и бродили по кладовым, которые соединялись с такими же непривлекательными переулками. Они переступали через остатки кровавой бойни и разрушений, оставшихся после незаконных дуэлей. Вонь крови и гнили быстро стала настолько сильной, что Ивеуну пришлось мысленно держать руку наготове, чтобы не оказаться в положении, когда он все время ходит с закрытым носом, как какой-нибудь нежный Фен.

Он поправил свой широкий капюшон, когда они вошли в питейное заведение. Человек за стойкой поднял голову, но не обратился к ним. Его проводница протянула кулон. От одного его вида хозяин замолчал и опустил взгляд.

Женщина-тень подняла палец, указывая в конец зала.

— Последняя дверь? — прошептал Ивеун на более высокой ноте, чем обычно.

Женщина кивнула.

Ивеун оставил ее и мужчину позади. Он нашел то, ради чего пришел сюда. Дверь оказалась вовсе не дверью, а тяжелым занавесом, который был хорошо обрамлен. Но он не постучал и не объявил о своем присутствии.

Его Мастер-Всадник лежала в шезлонге. Руки и ноги тянулись во все стороны, мышцы проступали из-под кожи. Она была обнажена, если не считать тонкого слоя крови, покрывавшего большую часть ее тела.

Но кровь была не ее. В этом маленьком нелегальном салоне она наелась до такой степени, что ее живот стал полным, а веки — тяжелыми. Ее тело медленно ожило, глаза открылись настолько, что она увидела его.

Они были ярко-фиолетовыми, цвета сирени, и, казалось, почти светились силой. Это заставило его задуматься. Они были так похожи на глаза, с которыми он совсем недавно проиграл битву воли и магии.

На его губах заиграла улыбка. Ему было приятно, что у его нового Всадника и Совершенной Химеры, известной как Арианна, одинаковые глаза. Пусть они обе будут чудовищами.

— Мне сказали, что ты снова придешь, — промурлыкала она, как толстый кот на своей кровати.

— Ты — Дом Там. — Он сосредоточился на ее изумрудной коже.

— И это ты хотел сказать? — Она рассмеялась.

Она смеялась над ним. Это будет совсем не тот Мастер-Всадник, каким была его Леона. Ему не терпелось обсудить с Колеттой, какие методы она предложит ему использовать, чтобы обеспечить преданность этой женщины.

— А ты не отмечена как преданная Дому Рок.

— У меня не было причин для этого.

— Быть отмеченной? Или верной?

— Теперь ты задаешь правильные вопросы. — Она медленно опустилась в сидячее положение. Ее короткие волосы, такие же дикие, как и она сама, разметались во все стороны. — Скажем, и то, и другое.

— А если я назову причину?

— Это то, чего я ждала. — Она стояла, такая же высокая, как и он.

Да, эта женщина будет хороша.

— Идею прийти сюда мне подала одна из цветочниц. Она сказала, что для таких, как я, здесь может открыться захватывающая возможность, но я должна дождаться подходящего момента.

— Значит, за это время ты нашла себе занятие по душе.