-Как дела, Авдей? – спросила Александра у слегка полноватого мужчины.

-Как и всегда, спирт завезли на днях, готовую партию отгрузили, поступил новый заказ. Только вот… - мужчина замялся.

-Говори уж, коли начал. Что только что?

-Не знаю, как и сказать, Александра Филипповна.

-Говори, как есть.

-Не понравился мне последний заказ.

-Что так?

-Приехал мужчина, солидный, денежный вроде, аванс оставил, но чувствую, что-то тут не так. Интуиция кричит не связываться с ним. Вот и решил с вами посоветоваться.

-Интуиция говоришь?

-Она самая.

-Ладно. Давай денёк подождём, а я постараюсь к завтрашнему вечеру всё выяснить про нашего заказчика. У тебя сохранились его данные.

-А как же, всё записано, вот держите, - Авдей протянул листок.

Александра убрала его в сумочку. Прошлась по цеху. У Авдея Петровича всё, впрочем, как и всегда, было отлажено до совершенства.

-Вот, посмотрите, а лучше попробуйте, - мужчина протянул хозяйке бутылочку синего цвета.

-Что это?

-Новая продукция. Черничная настойка. Дюже хороша вышла.

-Хороша говоришь?

-Вот отведайте, сами убедитесь, - девушке протянули рюмку с фиолетовым напитком.

-А не плохо, очень даже не плохо, - отведав наливки, вынесла вердикт Александра, - прибавь ещё пару бутылок. Угощу кое-кого. А сейчас пора. Ты уж тут смотри. Если что, телефонируй мне. Попрощавшись, девушка покинула помещение, вышла в парк, подозвала шофёра, отдала бутылки с наливкой и сказала, чтобы минут через десять авто было готово к отъезду, а сама прошла к небольшому пруду, спрятавшемуся за деревьями. Сидя на скамейке, Александра, смотрела на спокойную воду озера и вспоминала, что случилось с ней за последние годы. Трудное было время. Она едва выжила от горя, потеряв родителей.

-Александра Филипповна, - раздалось за спиной, - вы велели через десять минут подготовить авто. Прошло уж боле получаса. Побоялся вас тревожить. Поедем, али как?

-Али как, но поедем, - сказала, вставая со скамейки Александра, - задумалась что-то.

-Куда едем?

-А давай-ка в «Асторию». Посижу, перекушу, заодно хозяину настойку передам. Всё дело. Понравится, наладим поставку.

Вскоре автомобиль направлялся в сторону Москвы. Ресторан располагался неподалёку от центра. Дорога была пустынна и вскоре гостья поднималась по ступенькам фешенебельного заведения. При входе её встретил сам хозяин заведения и проводил дорогую гостью в свой кабинет, позвал официанта, чтобы тот принял заказ, а сам, извинившись, сказал, что вынужден отлучиться по неотложным делам.

Александра попросила принести чашку кофе и пирожное, отказавшись от вина и остальной закуски. Вскоре всё было доставлено, и девушка вновь погрузилась в невесёлые воспоминания. Потеряв родителей, она осталась одна. Правда, ей достались кое-какие капиталы, с помощью которых и смогла организовать сегодняшнее производство. Дела шли, и шли достаточно успешно. Полученных денег ей хватало на себя, на содержание квартиры и на всё остальное. Так она и жила, но вот наступил март 1921 года, когда в Москве открылся десятый съезд РКП (б), на котором было принято решение о переходе от политики военного к новой экономической политике.

Девушка пока не понимала, хорошо это или плохо, но вскоре последовали новые указы и постановления. Майские декреты дали простор для развития частного сектора. В июне того же года новым декретом позволили создавать мелкие предприятия со штатом до 20 человек. Вот тут-то она и поняла, что появился шанс проявить себя. Ей удалось создать благодаря драгоценностям родителей сеть ресторанов, в которых веселились новые хозяева жизни. Затем, поняв, что ресторанное дело не такое уж и прибыльное, Александра продала свой бизнес и решила заняться винокурением, в чём и преуспела. Проживала она в большой квартире, некогда принадлежавшей какому-то промышленнику, бежавшему после революции в Париж. Прошло несколько лет и вот до новоявленной бизнес леди стали доходить противоречивые слухи, что вскоре все частные предприятия будут закрыты, но никто не мог сказать ничего конкретного. Осталось дело за малым: свернуть производство, но руки пока не доходили, да и дело давало слишком хорошую прибыль, чтобы вот так сразу от него отказаться.

Внезапно у неё в голове, словно что-то взорвалось. Она едва не потеряла сознание, когда показалось, что грядёт беда. Когда-то она сталкивалась с подобным. Это шестое чувство не раз спасало её в затруднительных ситуациях и, на тебе, снова оно.

Александра поднялась, оглядела комнату. Вроде нет ничего, что могло бы ей угрожать. Так в чём же дело? Подойдя к двери, хотела уже открыть её и выйти в коридор, как услышала странные звуки, раздававшиеся из зала, в котором по случаю раннего времени гостей быть не должно. Что-то ей подсказало, следует закрыть дверь, чтобы никто не мог войти в комнату. Увидев швабру, Александра просунула её через ручку, заблокировав вход. Кто-то с той стороны дёрнул дверь и, не сумев открыть, выстрелил.

Девушка подбежала к окну, распахнула створки, выбралась на карниз, а по нему добралась до крыши сарая, откуда по приставленной кем-то лестнице спустилась вниз. Где-то здесь должна быть её машина.

Однако, решив не искать авто, Александра поспешила войти во двор, направилась к сараю, где имелась неприметная дверца, выходившая на соседнюю улицу. Там поймала извозчика, который доставил её домой. На следующий день девушка узнала, что хозяин ресторана связался не с теми людьми, вот они-то и устроили погром, который мог стоить ей жизни.

Приближался 1928 год, год, когда стали сокращаться все виды частного предпринимательства. Бизнес Александры пока держался на плаву, но казалось, ещё чуть-чуть и придётся с ним попрощаться. Начался товарный голод, приведший к постепенному сокращению объёмов производства. Частникам перекрыли доступ к банковским кредитам, вклады новых бизнесменов изымались в пользу государства. Александра вовремя сумела изъять все деньги, конвертировав часть из них в валюту, а часть в золото. Годы экономической вольницы оказались лишь передышкой. Спустя пару лет власти снова начали говорить об эксплуататорах-нэпманах и стали мало-помалу душить свободный рынок. Правда, число мелких предпринимателей в торговле все ещё продолжало увеличиваться. В тоже время началась борьба со спекуляцией. Начавшиеся в 1928 году эти процессы продолжились до тридцатого года, когда гайки окончательно закрутили. Однако мелкий капитал не исчез, а был загнан в подполье, где как-то пытался действовать. Пришлось и Александре затаиться. Впрочем, полностью своё дело она не свернула, не представляя, как и на что будет дальше жить. В городе у неё оставалась квартира, да и в деревне она прикупила на всякий случай дом, куда можно будет потом перебраться. Как-то стало ей в последнее время беспокойно. И она оказалась права. Начались наезды криминальных элементов на частный полулегальный бизнес. Доставалось и Александре. Откупов избежать не удавалось. Во время одной из криминальных разборок пришлось спешно уезжать из своего «санатория». За автомобилем Александры была организована погоня, во время которой девушка погибла.

Пролог 4

Россия 19 век. Петербург. Москва.

В первом десятилетии девятнадцатого века в Петербурге появилась странная дама, о которой ходили самые разные слухи. Себя она называла Александрой Филипповной, а вот откуда она появилась и кем была, никто не знал. Одни говорили, что женщина являлась вдовой лютеранского пастора, другие, что та была простой модисткой, бежавшей от французов из Германии, а самые ретивые утверждали, что это баронесса Кирхгоф. Тем не менее, в городе стали распространяться слухи о способностях дамы предвидеть события будущего. Правда, предсказания иногда были довольно путаными. Однажды к ней заглянул сам Пушкин, которому она выдала такую фразу: «Примешь ты смерть от белого коня» (Дантес был блондином). Слава баронессы росла день ото дня. Одни после её пророчеств разрывали помолвки, другие не принимали наследства, а третьи отказывались записываться в гвардию. Предсказала она и войну 1812 года, и триумф Александра в Париже, куда тот въедет на белом коне. Поговаривали, что когда-то она действительно была замужем, и это было достоверно известно. Правда, её единственный сын воспитывался в одном из частных пансионов, из которого он выйдет в возрасте двадцати лет, получит от неизвестного благодетеля крупную сумму и документы, подтверждающие его дворянское происхождение, но с матерью он так и не увидится. Шли годы, клиенты Александры Филипповны старели, умирали, но она сама оставалась всё в той же поре. Никто не мог сказать, сколько ей лет. В своё время она нагадала выступление декабристов, отмену крепостного права и даже крушение императорского поезда. Самое загадочное предсказание было об императоре и несколько раз прозвучало слово «Ипатьев». Правда, на это никто не обратил внимания, приняв всё за очередное чудачество старухи, а зря.