— И как твоя собирается это сделать⁈ — удивлённо заметила та.

— Она там всюду ходит со своей собственной охраной!

— Об этом я уже подумал! — усмехнулся я.

— Мы возьмём её на собственном корабле прямо на пирсе, когда она решит возвращаться домой. Предварительно конечно заменив его экипаж.

Посмотрев на меня как на сумасшедшего, та с недоумением заметила:

— И кого твоя хочет включить в эту группу захвата и, главное, кто ей будет руководить⁈

— Не беспокойся, есть у меня одна особа, которая может даже дьявола из преисподней незаметно выкрасть. Главное, что она может так же менять свой облик, как и я, и даже вполне сойти за саму императрицу — рассмеялся я.

А сама группа будет состоять практически полностью из перешедших на нашу сторону Тамфов.

— Понятно! — прочирикала та.

— Твоя имеет в виду свою новую рыжую подружку, та… Которую твоя променял на меня! — произнесла она с явной долей обиды в голосе.

— Никого я не променял! — заметил я, чтобы как-то сгладить острые углы.

— Я тебя всё так же люблю, моя. Просто не смог устоять перед этой ведьмой! Ты же сама знаешь, насколько я слабый пред вашими чарами — буркнул я, нежно прикоснувшись к её руке.

— Ну да! — усмехнулась та, капризно надув губки.

— Сделал мне двоих спиногрызов и с чистой совестью свалил к той ведьме!

— Никуда я не свалил, я тебе прямо сейчас, если захочешь, ещё могу парочку сделать! — заявил я, подходя к ней и целуя в шею.

— Спасибо, милый, за заботу, но пока мне и этих по самые уши хватает! Тем более что их ещё надо поднять на ноги! — заметила она, всхлипнув и подняв голову с осуждением посмотрела на меня.

И тут из своей норы вылезло моё второе я и зашипело мне прямо в ухо:

— Идиот, что ты застыл как истукан не видишь что ли как она на тебя смотрит. Хватай её под мышку и тащи в спальню!

— Пошёл вон, исчадие ада! — чуть не заорал я вслух.

— Без тебя как нибудь разберусь, что мне делать!

— Делай то, что тебе говорят, пока она тебя не послала к чёрту! — прошипел «Ликс» и постучал мне будто молотком изнутри по черепной коробке, так что я чуть не взвыл.

В следующую минуту, почувствовав, как кровь хлынула мне бурлящим потоком в голову, я, как одержимый, подхватил её на руки и бормоча что-то про то, как я по ней соскучился, тут же понёс в спальню.

Положив удивлённо взирающую на меня Хейну на кровать, я в ту же минуту натянул ей подол сорочки наверх и начал стаскивать с неё трусики. Посмотрев на меня уже расширившимися от изумления глазами, та испуганно взвизгнула и тут же попыталась ухватиться за них руками. Видимо, она явно не ожидала, что я так истолкую её слова буквально. Зато голос в моей голове зашёлся в довольном смехе.

— Ну и чего ты опять остановился, как последний балбес? Видишь, она тебя специально заводит, действуй как можно жёстче, если ты не забыл, как она это любит!

Почувствовав, как моё его тело охватило ничем не передаваемое желание обладать этой миленькой смазливой вампиршей, я дёрнул со всей силы руками верх её сорочки так, что моим глазам тут же открылись её сочные оголённые грудки. Заскулив, та попыталась прикрыть их руками и начала вовсю колотить меня сзади ещё и ногами куда бог на душу положит.

— Ну и чего ты опять завис, о горе моё, и что за идиот мне достался! — вскричал уже возмущённо голос обнаглевшего вконец «Ликса».

— Не видишь, что ли, она с тобой играется, как кошка с мышкой! Разберись ты с её руками и засунь ей так, чтобы она запищала от удовольствия, дебил!

Что я тут же и сделал. Оторвав ей руки от груди, я прижал их к кровати, лёг на неё и начал целовать её в губы. Попутно начав тискать её трепещущее подо мной тело везде, где только можно. Тяжело дыша и пытаясь извиваться подо мной, Хейна тут же начала вовсю дубасить меня уже по плечам освободившимися ручонками. Чем только ещё больше меня возбудила и раззадорила. После чего моя рука нагло поползла уже вниз к её бёдрам и далее туда, где находилась её притаившиеся киска. Добравшись до неё, я поиграл немного с ней и потихоньку расширив пальцами уже влажный вход в её лоно, тут же забрался туда, и начал её усиленно драконить. Тонюсенько застонав, та бросив брыкаться, обессиленно распласталась подо мной, чуть шевеля и подыгрывая своими бёдрами в такт моим движениям.

— Молодец! — Похвалил меня воодушевлённый внутренний голос.

— Учишься прямо на лету! А теперь пока она не очухалась, быстренько снимай с себя штаны и не забудь ей показать, что там у тебя для неё приготовлено. Чтобы она прониклась! — и довольно захохотал.

— И переверни её на живот, чтобы она тебе, дураку, всю морду не расцарапала сгоряча, а то она это может если ты не забыл! — добавил он напоследок и исчез где-то внутри моего внутреннего мира.

Естественно, я тут же воспользовался его советом. Скинув с себя всю одежду, я взял в руку разбухший и пульсирующий от охватившего меня желания член и, массируя его пальцами, начал приближаться к взирающей на него с испугом моей ненаглядной. Та, заверещав, тут же попыталась отбиться от меня ногами. Поймав её за щиколотки, я тут же притянул её к себе и начал переворачивать вниз лицом. Отчего та начала верещать ещё больше, пытаясь вернуться в изначальное состояние. Прижав её одной рукой за шею к кровати, я другой приподнял ей снизу умопомрачительную попу и, раздвинув ноги, начал медленно вводить ей свой стоящий колом член во влагалище. Отчего та тут же взвизгнула и вцепившись руками в простынь, начала поскуливая царапать её своими коготками. Пока я от переизбытка чувств не засунул его ей до конца. После чего обхватив её ходившие ходуном бедра руками начал вгонять его ей с всё более нарастающей силой. Отчего та уже начала скулить и повизгивать уже в полную силу пытаясь зачем-то добраться руками до моего дружка. Ещё через некоторое время я произвёл извержение из своего вулкана ей в очумевшую от моего дружка подружку, и в эйфории распластался обессиленно рядом с ней, поглаживая рукой ещё трепещущее от оргазма её тело.

Выйдя наконец из прострации, та посмотрела на меня изумлённо и поинтересовалась:

— В тебя что, моя, «Крунг» вселился, что ли⁈ «Крунг» на кайровском был чем-то наподобие беса или подобной ему нечистой силы.

— Это она про меня! — заметил самодовольно вылезший опять наружу «Ликс» и дал опять очередной совет:

— Скажи ей, балбес, что-нибудь приятное, они это любят!

— Я же тебе сказал милая, я по тебе очень соскучился! — нашёлся я, и обхватив ладонями её лицо, начал жадно целовать её в губы.

Оттолкнув меня легонько от себя, та ласково и чуть испуганно заметила:

— Всё, на сегодня хватит, сейчас Лайна с детьми должна уже подойти. Так что давай одевайся скорей, не хватало ещё чтобы они увидели чем твоя тут с их мамой занимается!

Про себя же она подумала: «Совсем, видимо, наверное, оголодал без меня бедный, ну ничего, будет знать, как от меня по своим девицам бегать»! Хейна хоть и обижалась на меня за то, что я в последнее время редко её навещал, но совсем не испытывала никакой ревности к моим другим подружкам. Так как считала всех наших женщин просто низшими существами в интимном и физиологическом плане по отношению к себе и другим подобным ей кайрам. Которые были по своей сути и самой природе энергетически сексуальными вампирами. То есть могли вытворять такие вещи от которых у представителей сильного пола просто глаза на лоб лезли.

После чего я тут же бросился натягивать на себя спешно штаны под хохот объявившегося опять в голове «Ликса». И как нельзя вовремя, так как через какую-то минуту из прихожей послышался характерный звук открываемого замка в двери, и в комнату с радостным визгом ворвались двое моих охламонов. Точнее, охламон был один — второй была настоящая валькирия. Увидев мою физиономию, они тут же с криком «папочка» набросились на меня с требованием показать, что я им купил на этот раз…

Первое, что я сделал, когда вышел от Хейны, это отправился в дом Фреи, благо у меня остались от него ключи. Просто мне показалось, что надо обязательно туда зайти, не могла же она просто так уехать, не оставив мне какого-нибудь по этому поводу прощального сообщения. В комнатах, к моему удивлению, не было ни малейшего признака беспорядка, когда люди собираются покинуть свой дом в спешке. Значит, она уже заранее подготовилась к отъезду. Пока я бродил по комнатам, отсутствие в нём хозяйки и безжизненная звенящая тишина подействовали на меня угнетающе, я словно надеялся, что вот-вот раздастся её ехидный ироничный голос и скажет: «Ну что, мой милый, допрыгался!». Пройдя на кухню, я сел на стул и отстранённо взглянул на стоящую на столе бутылку с налитым целым бокалом водки и явно написанной ей для меня запиской под ним. Взяв её в руки, я начал с тяжёлым сердцем читать то, что хотела она мне сказать.