Она тяжело вздохнула, села напротив, сложив руки перед собой.

– Я могу оплачивать эту квартиру, я могу купить ее, могу оплатить твое обучение. Пожалуйста, позволь мне помочь тебе.

– Нет. – твердо ответила она. – Ты не должен. Пойми, папа, я хочу все сделать сама. Ты хотел, чтобы я продолжила твое дело, но мои желания пошли вразрез с твоими. Я подвела тебя, и не хочу, чтобы ты еще и платил за меня. Это будет нечестно. Однажды я стану известным фотографом, и ты будешь мной гордиться, а сейчас я должна сама, с нуля, как ты когда-то.

Они долго смотрели друг на друга в немой борьбе, и в итоге Морган сдался.

– Я очень люблю тебя, девочка. Впрочем, именно это я и пришел сказать. Чтобы ты не решила – твое право. Ты должна знать – я приму любой твой выбор. И не буду мешать или отговаривать. Прости, что так долго сопротивлялся. Будут просьбы – я исполню все, что пожелаешь, только не забывай о нас с мамой. Мы скучаем по тебе. Ты знаешь, мама плохо себя чувствует в последнее время.

– Правда? – озабочено спросила Розмари, взглянув на отца. – Мы созванивались с ней вчера, но мама сказала, что у вас все отлично.

– Мелани не хочет беспокоить тебя. У нее такой упрямый характер. Не могу заставить ее пойти к врачу. Может, у тебя получится?

– Я приеду в выходные и поговорю с ней. А что случилось?

– Сложно объяснить. Она вялая и бледная, много спит, аппетита нет, похудела, настроение апатичное. Не похоже на энергичную и веселую Мел.

– А по голосу не скажешь… – обеспокоенно произнесла Розмари. – Я поговорю с мамой, пап. Не волнуйся.

Морган отодвинул чашку в сторону и задумчиво устремил взгляд перед собой, на лбу обозначились глубокие морщины. Он выглядел обеспокоенным, тревожным. Было что-то еще….

– Папа? Ты ничего не хочешь мне сказать? – проницательно спросила Рози.

Морган вздрогнул, вернувшись из мира грез. Осмысленно взглянул на дочь, и почему-то в смущении отвел глаза.

– Что? – не на штуку встревожилась девушка.

Отец протянул руку и накрыл тонкую ладонь дочери с длинными и красивыми пальцами.

– Девочка моя, ты достаточно взрослая, чтобы понять то, что я должен сообщить тебе.

– Боже, папа, ты меня пугаешь!

– Я и сам напуган. Так внезапно все навалилось. Ты второй год, как уехала от нас и редко навещаешь, живешь тут впроголодь на птичьих правах, работаешь по ночам в забегаловке, мама заболела, на работе аврал, да еще и грехи молодости вспыли со всеми вытекающими….

– Какими вытекающими? – похолодев, спросила Рози. – Ты, что… маме изменил? А она узнала и поэтому заболела?

– Нет, Мелании ничего не знает. – покачал головой Морган.

Розмари облегченно выдохнула, но по-прежнему не сводила с отца требующего объяснений взгляда.

– Я должен с кем-то поговорить, Роз. – пробормотал мужчина почти с отчаяньем.

Девушка впервые видела своего всегда сдержанного и самоуверенного, безупречного, красивого отца в таком поникшем состоянии. Она мягко сжала его ледяные пальцы, тепло улыбнулась.

– Расскажи мне все. Ты знаешь, я пойму. – ласковая улыбка удивительным образом преобразила ее лицо, смягчив скрытые маской неприступности классические черты.

Розмари обладала тонкой необыкновенной красотой, дарованной природой, но предпочитала не подчеркивать ее, а скрывать. Отец так и не сумел понять причины подобной странности дочери.

– Как глупо. Я был молод, Рози. Только занял пост президента компании. Успех ошеломил меня. Богатство и власть – опасный коктейль. У нас с мамой настали тяжелые времена. Я много работал, она занималась тобой. Мы почти не виделись. Я все время проводил в офисе.

– Я помню. – кивнула девушка. – Но это длилось недолго.

– Да. Недолго. Как и мой служебный роман. – Морган опустил глаза. – Мне было тридцать пять. Не кризис среднего возраста, но что-то похожее. Елена Харт была молоденькой выпускницей, работала у меня секретаршей. Банальный до жути роман босса и секретарши. Ты только не подумай, что я не любил твою мать. Это не так.

– Пап, мне не десять. Я понимаю, что иногда мужчины посматривают налево. Это не то, чтобы нормально, но подобная закономерность очень распространена. Итак, ты и эта Елена встречались….

– Да. Несколько месяцев. Потом я сказал ей, что не могу обманывать жену, и разорвал отношения. Елена уволилась, переехала с Манхеттена сюда, в Бруклин. Мы больше никогда не виделись, не созванивались. Она просто исчезла. Я и не пытался искать ее. А полгода назад, когда приезжал в очередной раз уговаривать тебя вернуться к нам, мы еще тогда с тобой повздорили… В общем, я решил прогуляться. Бродил по кварталам, думал о прошлом и настоящем. И как-то случайно вспомнил об Елене. Я знал ее адрес. Думал, просто зайду, узнаю, что с ней, как она живет.

– Зачем? – с укором спросила Розмари, нахмурив брови.

– Да не знаю я! – воскликнул отец. – Ностальгия накатила. Я позвонил в дверь, и мне открыла пожилая женщина. Оказалось, что квартиру Елена снимала, своего жилья у нее не было.

– И где она сейчас? Ты ее нашел?

– Да, – мрачно отозвался Морган. – Я нашел могилу Елены. Она умерла от передозировки наркотиков. Не выдержала борьбы за выживание и сломалась.

– Ты не виноват. Ты не можешь осчастливить всех обездоленных. – уверено заявила Розмари. – Папа, пожалуйста, не переживай. Ты так много хорошего сделал. Ты воспитал меня, как родную дочь. Кто знает, что было бы со мной сейчас… А Елене ты ничего не должен.

– Ты ошибаешься, девочка. – горько вздохнул Морган. Он пристально посмотрел в глаза дочери. – Елена родила сына. От меня.

Розмари судорожно сглотнула, и, распахнув глаза, покачала головой, словно отказываясь верить в услышанное. Вырвала руку из ладони отца, откинулась на спинку стула, глядя на него изумленным потрясенным взглядом.

– Пойми правильно, Рози. Я ничего не знал. Елена ушла, не сказав, что беременна. Я бы не допустил.

– Откуда ты знаешь, что он твой?

– Я не знал, пока не нашел его. Мне сказали, что у Елены остался сын, возраст подходил, и я заподозрил, что мальчик может быть моим. Я искал его последние полгода.

– Зачем? Папа, у тебя есть я. Неужели тебе так необходим еще один ребенок? Или дело в том, что он твой? Плоть от плоти, а не только на бумаге. – в глазах Розмари блеснули обиженные слезы.

Морган встал, обошел стол и порывисто обнял дочь.

– Ты все неправильно поняла. Ты – моя дочь. Моя! Просто в тот момент внутри меня родилось беспокойство. Я понял, что должен найти парня, чтобы удостовериться, узнать правду. Я не мог поступить иначе. Его мать умерла от передозировки наркотиков! Я боялся представить, что за жизнь вел этот ребенок. Мой или не мой, я чувствовал свою причастность к его судьбе.

Розмари не оттолкнула отца. В глубине души ей были понятны его мотивы и метания. Он был человеком чести. Всегда и во всем.

– Ты нашел его? – тихо спросила она, уткнувшись в плечо Моргана и обнимая за плечи.

Отец поднял голову, чтобы заглянуть в лицо дочери.

– Да. – кивнул он. – Ему семнадцать лет, Рози. Зовут Эштан. Почти мужчина. Очень красивый мальчик, высокий и стройный.

– В тебя? – горько улыбнулась девушка.

– Да. Эш сразу меня узнал. Оказывается, Елена хранила наши с ней общие снимки, и рассказывала ему обо мне.

– Почему она не написала тебе? Не сообщила?

– Гордая. Упрямая. – Морган пожал плечами, погладил дочь по волосам. – Ты не сердишься?

– Нет. – она тряхнула головой. – Почему я должна сердиться? Я рада за тебя. Ты обрел сына. Что ты ему сказал?

– Правду.

– А он?

Морган печально улыбнулся, выпустил дочь из объятий и сел на стул.

– Такой же как ты, плюс упрямство его матери. Господи, девочка, сказал тебе и словно камень с плеч свалился. Дышать стало легче. – для подтверждения сказанных слов Морган Митчелл облегченно вздохнул.

Девушка откинулась на спинку стула, изучающе разглядывая отца. Ее удивляла собственная реакция на услышанную исповедь. Она, как минимум, должна была испытывать потрясение, возмущение или обиду, но почему-то не испытывала.