Он провел друзей по коридорам к незаметной нише в стене. Всю ее от пола до потолка заполняли аккуратными рядами большие кувшины. Великан принялся составлять их вдоль стены в коридоре. Когда ниша опустела, на полу обнаружился медный прямоугольник. Большой брат дважды стукнул по нему пяткой и обернулся к Ивану и Горынычу:

— Теперь нужно нести земляное масло наверх, — он указал на длинный ряд кувшинов. — Пока носим, пришлют еще. Пошли!

Он подхватил сразу четыре емкости и уверенно зашагал обратно. Юноша со змееподом переглянулись, оставили светильники, взяли в руки кувшины и поторопились за проводником. Кувшины оказались тяжелыми, их было много, и нести пришлось далеко. Сначала по тоннелям монастыря до выхода, не того, через который они пришли, другого. Потом по крутой лестнице на самый верх горы. На улице царила ночь. Но даже тусклый свет звезд казался достаточным после кромешной темноты.

Одолев около сотни ступеней, они очутились на самой вершине. Вернее, там, где некогда эта вершина была. Вместо нее в камне вырублена огромная впадина.

— Лейте сюда! — указал на нее Большой брат. — Когда наполним, подожжем. Станет жарко-жарко и светло-светло! Наверное, Старший брат не успел вовремя отвернуться, когда разжигал топку, вот с тех пор и не видит ничего. Но мы-то наученные. Никогда не смотрите на огонь!

— Сколько же кувшинов сюда нужно налить, чтобы заполнить! — ужаснулся Иван.

— Много, очень много! Но ведь и нас теперь много. Раньше я один таскал, а теперь нас трое! Старший брат не может таскать — он слабый и ничего не видит.

— Ага, слабый! Чуть руку мне не сломал!

— Это не он. Это его прошлое. А сам он ничего почти не может. Зато он очень много знает! Когда на него находит просветление, он часами может говорить! И так интересно рассказывает, вот услышите! Пойдемте, до рассвета нужно успеть. А то потом совсем ярко будет, так что не выйти наружу!

Большой брат заторопился обратно.

Вскоре время потеряло значение. Они таскали бесконечные кувшины: полные наверх, пустые обратно. Когда все емкости переместились на противоположную сторону коридора, нишу в стене уже заполняла новая партия земляного масла. Большой брат быстро заменил только что прибывшие кувшины опустошенными. И вновь все трое понесли наверх горючее.

Громадная впадина, казалось, никогда не заполнится. Лишь на самом дне темнела и отражала звезды маленькая лужица. А наполнить следовало до краев. Вскоре втянулись в работу. Даже Большой брат перестал говорить на ходу. Только разгружая кувшины из стенной ниши, он заговаривал с новыми братьями. И то с каждым разом его реплики становились короче, а движения стремительнее. Иван и Горыныч помалкивали. Даже во время коротких передышек. Вот оно, познание!

Просветление наступило позже. Когда край неба обозначился едва заметной обычному глазу светлой полоской, Чаша была полна земляным маслом. Казалось, еще кувшин, и оно выплеснется наружу.

— Спускайтесь! — тяжело дыша велел Большой брат. — Я сейчас поджигать буду. Лучше не смотреть.

В руках у него откуда-то появились спички и большой кусок бересты. Младший и Зеленый братья устало зашагали вниз. Через пару десятков ступеней сверх дунуло горячим, вокруг стало так ярко, что пришлось зажмуриться.

— Не стойте! — раздалось сзади. — Скорее идите! Тут сейчас будет жарко! Очень жарко! А потом и у нас станет жарко! Вот тогда попаримся на славу!

Большому брату приходилось кричать — сверху несся рев пламени. Вся вершина Царь-горы превратилась в одночасье в гигантский факел.

Они вернулись к нише. К радости великана в ней обнаружились пять небольших кувшинов.

— Эль! — воскликнул он. — На всех! Славно, они там, внизу, все знают! Как же прекрасно! Сегодня не просто попаримся!

Глава 84

Сначала было просто тепло. Потом стало жарко. Еще немного погодя стало нестерпимо жарко.

— Не стесняйтесь, раздевайтесь! — предложил Большой брат. — Простыни я вам принес в кельи. Скоро станет совсем хорошо!

— То есть еще жарче? — уточнила Алена. Она стеснялась особенно. Еще бы — единственная девочка в мужском обществе!

— Да! На славу попаримся! Берите простыни, пойдем в парную! А кому совсем невмоготу станет — в бассейн можно окунуться. Там вода — ух-х! — ледяная!

В этот день огня не жалели. Светильники стояли повсюду, освещая путь к холодной воде и на свежий воздух. Теперь стало понятно, зачем нужны такие толстые одеяла — камень постепенно прогрелся, даже пол стал обжигать. Алена прежде ни разу не парилась. Змееподу жар нравился. Иван, с детства привычный к бане, испытывал истинное наслаждение:

— Вот это пар! Неужели у вас всегда так?!

— Это самый первый, легкий. Там, наверху масло еще горит, так что скоро станет вообще хорошо! — заверил Большой брат. — Пора, пожалуй, выпить эля! Гномы молодцы, соображают, легкий присылают всегда. Самое оно — прохладненького в самый жар!

Некоторое время великана не было. Он вернулся с кувшином, сделал богатырский глоток прямо из горлышка и протянул Ивану:

— Умеют, заразы, отпробуй!

Юноша отпробовал. Горьковатый хмельной напиток ему понравился. Он передал сосуд Горынычу. Тот пригубил, чуть скривился. Емкость пустили по кругу.

— Ну, как, хорош? — не унимался гигант.

Его заверили в высочайшем качестве напитка. Тогда Большой брат одарил всех счастливой улыбкой и снова отправился окунуться. Старший брат сидел по-турецки и блаженствовал молча. Алена тоже притихла. Горыныч с Иваном переглядывались. Потом, не сговариваясь, поднялись и тоже отправились к бассейну. Удивительно, но Большого брата здесь не обнаружилось. Друзья не придали этому значения — очень уж хотелось хоть чуточку остыть.

Вволю наплескавшись, они вновь укутались в полотенца и вернулись в парную. Большой брат, оказывается, уже был здесь. Он довольный допивал первый кувшин. Рядом стоял второй, еще не распечатанный. Видимо, великан ходил за ним. Шумно выдохнув, гигант отставил опустошенный сосуд и обратился к старичку:

— Старший брат! Не пора ли рассказать новым братьям притчу? Я тоже с радостью послушаю, мне нравится.

— Терпение, Большой брат, терпение, — слепой неожиданно ловко встал на ноги и уверенно двинулся к бассейну. Его трость так и осталась лежать рядом с одеялом. Старик знал дорогу наизусть.

За время его отсутствия успели открыть второй кувшин и изрядно из него отпить. Также неспешно Старший брат вновь занял свое место и протянул руку, требуя своей доли. Пил он на этот раз долго. До самого донышка.

— Теперь, пожалуй, можно, — он отставил опустошенный сосуд. И надолго замолчал. По лицу его блуждала легкая улыбка.

Никто не рискнул нарушить тишину. Не следует перебивать старших. Даже если они молчат. Все терпеливо ждали. В процессе ожидания каждый еще раз побывал в бассейне. Алена — дважды. Большой брат порывался сходить за третьим кувшином, но старичок жестом остановил его. И тоже направился остудиться.

— Братья… и сестра, — начал Старший брат, вновь устраиваясь на ложе, — сейчас вы услышите трагическую и поучительную историю о мальчике…

— …Бобби, который любил деньги? — от радости Большой брат, казалось, сейчас захлопает в ладоши.

— Не перебивай. Про другого мальчика. Который совсем не ценил время.

Глава 85

Начать стоит с географии. Далеко на юго-западе от обеих Рыжей земля заканчивается, и начинается Среднее море. В нем множество островов и единственный полуостров Великоватая Сандалия. Рядом есть еще Маловатая Сандалия, среди моряков больше известная как остров Подошва. Его форма вполне соответствует названию, чего нельзя сказать о Великоватой Сандалии, больше всего напоминающей на карте женский сапожок на высоком каблуке. Южнее раскинулся архипелаг Подкаблучных островов. И все это — страна Сандалия. Многие ошибочно считают, что название свое государство получило из-за географических особенностей или оттого, что все население поголовно обувается в пресловутые сандалии. Не вздумайте сказать это местным! Все с точностью до наоборот. Практически вся территория страны покрыта сандаловыми лесами, подарившими имена как землям, так и государству. Национальная обувь с давних времен продается далеко за пределами Сандалии. Дешевые и прочные деревянные подметки на кожаных ремнях пользуются огромным спросом. И на каждой сандаловой подошве вырезано имя страны-производителя. Отсюда и название обуви.