— Кир, ну, давай же, не томи меня, — сквозь стон выдыхаю я. — Давай, пожалуйста. Мне это очень нужно. Не бойся. Давай сделаем это на вдох. Я вдыхаю, ты входишь. Лучше сразу одним толчком.

Кирилл не отвечает, продолжает меня гладить, целовать и ласкать. Мы оба постанываем. Я его не тороплю. Жду. Он все еще молчит. Закусываю губу от отчаяния. Вдруг чувствую прикосновение головки. Выгибаюсь, ещё больше развожу ноги, обеспечивая более лёгкий доступ.

— Варюш, на счёт три делай вдох, — произносит Кирилл.

Кир считает. На три мы толкаемся одновременно. От боли выдыхаю рвано и прикусываю губу до крови. На несколько минут оба замираем и тяжело дышим. Понимаю, что Кирилл сейчас покинет моё лоно, начинаю сама немного двигаться. Спустя время он подстраивается под меня. Боль постепенно отходит. Мне нравится то, что происходит. Я чувствую очень остро. От каждого движения меня прошибает нервным разрядом. Моё сердце колотится. Мышцы влагалища пульсируют. На каждый толчок я отзываюсь пронзительным сладостранным стоном.

— Ещё, ещё, ещё, пожалуйста, — сбивчиво между стонами и рваными вдохами и выходами произношу и взрываюсь, громко и протяжно кричу.

Мой первый настоящий оргазм для меня становится огненным фейерверком. Он изнутри разрывает меня на мирриады разноцветных фрагментов. Моих фрагментов, которые разносятся по мирозданию. Мне кажется, что я возношусь.

Что происходит дальше, не знаю. Часть времени просто улетает вместе с мои фрагментами. Прихожу в себя с ощущением, что прежняя Варвара умерла и возродилась другая, новая, неизвестная мне.

Понимаю, что лежу на кровати. Глаза мои закрыты. Открывать мне их лень и страшновато. Хотя, нет, просто боязно от некоторого чувства неловкости. Знаю, открыв глаза, увижу Кирилла.

— Да, всегда знала, что ты, Варька, ссыкуха. Заварушху устроила, удовольствие получила и шмыг в домик-панцирь. Я не я, корова не моя! — хихикая, язвит моя удовлетворенная, но все равно вредненькая половинка. — Ты, цыпочка моя, всегда жила в уверенности своей серьёзности и непогрешимости, теперь переживаешь, что на самом деле оказалась похотливой самкой, нимфоманкой, распутной девкой. И что? И пусть? Давай, горячая штучка, открывай глаза, не томи мужика. Он достоин твоих благодарных слов и поцелуев…

Прислушавшись к своему внутреннему "Я", распахиваю глаза и встречаюсь с внимательным взглядом Кирилла. На его лице улыбка чиширского кота. Я тоже улыбаюсь ему.

— Что с лицом, милая моя? Что за стеснение? Нам разве есть, чего стыдиться? Ты — шикарна! Я — великолепен! — шутя, произносит Кир. — Если честно, произошедшее в ванной поразило все чувствительные части моей избалованной натуры. Нет, сегодня я умудрился пережить выстрел оргазма в член с прохождением пули наслаждения по всему моему телу через сердце и прямо в мозг. Варюш, таких эмоций я не испытывал никогда. Так что здесь нам обоим стыдиться и смущаться нечего.

Кирилл делает паузу в своей пламенной речи, поправляет мои волосы и нежно прикасается губами к моему виску.

— Лично меня сейчас беспокоит только состояние твоей малышки. К сожалению, без крови не обошлось. Пока ты немного находилась в отключке, я вошёл в роль доктора и обработал вход в твою израненную "киску" перекисью водорода и смазал глицерином, которым ты руки постоянно мажешь. Он на прикроватной тумбочке лежал, — говорит Кир и демонстрирует мне баночку.

Я продолжаю молчать, смотреть на мужчину, наслаждаться его голосом. Понимаю, что мне реально повезло с ним. Мысленно благодарю небеса, что именно его машина осталась на заправке стоять открытая, что именно он спал на заднем сидении, что именно он стал моим первым мужчиной.

— Кирил, ты — классный! Спасибо тебе за все! Особенно благодарю Вас, доктор, за профессионально оказанную помощь! Чувствуется, что у Вас за спиной пять курсов меда и большая практика в лечении раненных "кисок", — хихикая, тихо произношу я и приникаю своими губами к его.

Прижимаю себя к его мощному телу, закрываю глаза и улетаю в царство Морфея, ощущая на взлете тёплое касание мужских рук.

Чувствую, как тело пигалицы расслабляется, обмякает, дыхание выравнивается. Сама плотно прижимается ко мне. Нет, она реально вжимается в меня, обхватив своими тоненьким ручками. Дышит носом в мою грудь, как мышь, тихо со смешным писком.

Дюйм спит, а я не могу заснуть. Твою ж мать, меня переполняют эмоции.

Мне 37 лет. В жизни мной многое видано-перевидано, пробовано-перепробовано. Сколько баб перетрахано, даже не помню. Счёт потерял ещё где-то после десятой на первом курсе меда. В сексе столько хотелок реализовано, что Камасутра нервно курит в сторонке.

И что? Что со мной, со святым Ебукентием, произошло? Да то, что я получил сексуальный сотряс…Да, вынужден сам себе честно сознаться, меня тряхануло так, что до сих пор не могу себя собрать в кучу. Блядь, скоро начну, как Дюйм, сам с собой разговаривать и обсуждать свои проблемы со своим внутренним "Я". Пиздец, конечно, полный. В дурку мне, в дурку…

Хотя чего уж пиздеть своим ребятам, все случившееся сродни огню по всем флагам. Варвара оказалась миной замедленного действия. Такой страсти и такой самоотдачи даже ожидать не мог.

В душе еще задолго до того, как я решился на секс с ней, только прикоснувшись к девчонке, мне стало понятно, что темперамент у неё ацкий. Блядь, и как она с такой внутренней экспансивностью до 27 лет девственницей дожила. Все же не зря говорят, "в тихом омуте черти водятся".

Из студенческой жизни помню, скромницы и заучки оказывались самыми заводными. Не все, конечно, но многие из тех, кому я отвечал взаимностью.

Начинаю ковыряться в недрах памяти и понимаю, что именно с Дюймом я в свои 37 лет сорвал "бинго", получил сектор приз.

Да, Варвара оказалась настоящим открытием для меня. Тем особенным сладким десертом, о котором многие пацаны и мужики мечтают всю жизнь, но не всем удаётся его получить. Блядь, меня просто прёт, нет, штырит от гордости и от ощущений, которые мне удалось испытать.

Чистота, невинность и неопытность колибри помноженные на ее решительность, похоть, страсть, чувственность, пылкость — это реальная гремучая смесь, сносящая крышу, волнующая сердце, натягивающая пружину мужской горячности, импульсивности, необузданности и азарта.

Даже в момент прорыва брони её девственности моё эго в тандеме с горячностью сумели преодолеть мой личный пунктик — боязнь причинить девчонке боль. Не могу не признать, что это все я смог сделать только потому, что Варя меня заряжала своим огненным желанием и страстностью. Будь пигалица менее чувственной и пылкой, то я бы даже не притронулся к ней.

Нет, девчонка то, что доктор прописал. Выражение, конечно, еще той затхлой образности, но как каламбур очень даже. Хихикаю сам над собой. В памяти всплывает наш второй совместный душ. В принципе, я просто хотел под струями воды девчонку успокоить и смыть с нее кровь, которой было столько, будто зарезали кого.

Я и мечтать не смел о том, что Варя решится на минет. Нет, безусловно, я не прыщавый подросток, когда мне нужно могу высказать желание и даже принудить, но не с ней и не в ее впервый раз. И тут, пожалуйста, наше вам с кисточкой. Сама без всяких слов и понуждений.

По всем действиям девчонки, конечно же, мне изначально стало ясно — минет ее первый, и пусть совсем неумелый, но зато какой сладкий от понимания, что твой член в этом горячем и нежном ротике номер один. Своей неопытной старательностью Варька мне вместе со спермой душу высосла. Впервые в жизни в рот кончал так, что сердце скакало, как мячик на резинке.

Долго отдышаться и прийти в себя не мог. Только вроде выровнял дыхание и ритм сердца, как пигалица преподнесла очередной сюрприз, начав себя ласкать. Ей Богу, если бы это было не в ванной, то с удовольствием бы посмотрел на это завораживающее действо. Чувствовал я, что она не может кончить, сам снова завёлся, хотел помочь ей достичь пика удовольствия. Но и здесь девчонка меня обошла, сказав по наитию умоляющим голосом то, от чего у мужика обычно крышак сносит.