«Ясно, что остров Заячий, но столько железных истуканов, уже перебор!» –проворчал себе под нос. Он неторопливо продолжил свой путь, здороваясь со знакомыми, краем глаза замечая, как вытягиваются по стойке смирно и отдают честь младшие по званию.

«Снова какой-то памятник», – устало отметил про себя Мухобойский, увидев небольшую кучку людей около сидящего бронзового человека со странными пропорциями. Пришлось подойти поближе. Люди расступились, пропуская его к постаменту. Прочитал таблички, прикрученные с боку.

«Мда-а, Шемякин,– искренне огорчился он. – А еще с Высоцким дружил!»

Мухобойский рывком выхватил из ножен саблю и снес бронзовую голову. Та покатилась на газон, зеленеющий за голыми ветками кустарника. Тотчас же набежали люди. Принялись ловить укатившийся шар. Насилу поймали.

– Что с ним делать, Ваше Высокопревосходительство? – лебезя, осведомился самый храбрый.

– Отправьте скульптору, – распорядился Мухобойский. Голову тут же завернули в черный пакет и завязали накрепко.

– Да, еще вот что, любезный, как там тебя, – снова отдал приказание Аркадий Палыч. – Зайцев всех убрать с территории!

– А куда их?

– Утопить!

– В Неве?

– Отчего ж в Неве, любезный? Топите в Мойке, – проскрежетал Мухобойский и повторил: –Топите в Мойке!

– В мойке полно посуды, Аркаша, – сонно заметила жена, просыпаясь. – С вечера не помыли. Я так и не поняла, что ты собрался делать?

Мухобойский открыл глаза и осмотрелся.

«Приснится же такое, – выдохнул он. – Но подобный сон может стать началом хорошего романа. Только саблю нужно поменять на меч джедая. И пусть металлические зайцы окажут сопротивление».

Аркадий потянулся в постели, затем принюхался.

– Эля, чем несет так? Аж глаза выедает, – пожаловался он супруге, поморщившись.

– Кто-то вчера мусор поленился выкинуть, а там рыбьи очистки. Вот и вонь стоит, будто мы убили кого.

– Пойду вынесу, – подхватился Мухобойский. И уже из коридора крикнул. – Скоро не жди! Хочу прогуляться. Есть тема!

– С балкона еще кулек захвати, – напомнила Эльвира. Но он не расслышал, хлопая входной дверью. Скатился вниз и уставился на золотые кроны деревьев, на улицу, застеленную опавшими листьями.

«Что такое осень, это счастье», – пропел про себя Аркадий Палыч, втайне радуясь, что на дворе бабье лето. Он всмотрелся в летавшие паутинки, наслаждаясь теплым осенним днем и, выкинув мусор, направился в парк, по пути представляя сюжет нового романа.

«Да, – протянул про себя Мухобойский. – Меч джедая мне в руку!»

Он спустился по гранитным ступенькам и двинулся мимо клумб с яркими пятнами последних осенних цветов. Аркадий Палыч мысленно уже надевал на себя шлем Люка Скайуокера и стоял рядом с ним и Ханом Соло на том самом допотопном звездолете, покорившем маленького Аркашку в первом фильме, когда корабль летел среди звезд, а у иллюминаторов стояли люди и махали зрителям.

На глаза попался указатель «Планетарий», и Мухобойский сам не заметил, как купил билет и устроился в первом ряду. Он, задрав голову, наблюдал за движениями планет и в пол-уха слушал рассказ об устройстве вселенной.

« Какая-то лажа, – подумал он, потирая затекшую шею. – И планеты, словно гигантские шары для боулинга, расположились одна за другой. Только Сатурн подкачал со своими кольцами». Мухобойский почувствовал легкий приступ голода.

«В кафе неподалеку есть блюдо «Кольца Сатурна», – мысленно усмехнулся он. – Может зайти к ним? А то выскочил из дома, не позавтракав». Он направился к выходу и уже на улице столкнулся со странным мужичком.

– Самогонка нужна? – пробормотал тот, сквозь зубы. – Отличный первач. Купи, друг!

Аркадий Палыч, обычно брезговавший подобными покупками, вгляделся в прозрачную как слеза жидкость, плескавшуюся в плоской бутылке из белого стекла.

– Сколько? – выдохнул он.

– Всего ничего, – махнул рукой мужичонка.

Мухобойский зашел в кафе "Комета" и, заняв у окна столик, подозвал официанта.

– Мне ваше фирменное блюдо "Кольца Сатурна", – сразу заявил он.

Когда принесли кусок жареного мяса, щедро украшенный кольцами лука, Мухобойский тихо достал из кармана бутылку самогонки, купленную около планетария, и, сделав большой глоток, упал под стол. Из глаз посыпались звезды.

– Это просто космос! – успел подумать он, прежде чем отключиться.

Придя в себя, он увидел лицо официанта. Только теперь паренек словно вырос на пару метров и зачем-то облачился в зеленый трикотажный комбинезон.

– Вам легче? – поинтересовался участливо, не открывая рта. – Вы нужны нам.

– Зачем? Почему я?– испуганно проблеял Аркадий Палыч, понимая, что вступил в контакт с инопланетным разумом.

– Вы же писатель? – удивленно осведомился «официант». – МКДЗЛ выбрала вас. Нужно написать всю правду о вашей галактике.

– Что такое МКДЗЛ? – ошарашено пробормотал Мухобойский.

– Межгалактическая комиссия по делам Земли и Луны, – доброжелательно объяснил «официант».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– А почему я? – опять не понял Мухобойский. – Лев Толстой …

– Он давно умер, а воскрешать – целое дело, – отмахнувшись, поморщился «официант».

– Тогда этот… как его? В кепке! – взволновался Аркадий. – Джордж Мартин!

– Вы себе представляете, что он напишет? – снисходительно поинтересовался «официант», делая ударение на слове «что», и добавил строго. – Решения комиссии не обсуждаются. Мы сейчас прокатимся с вами в одно место.

– Место? Какое место? – всполошился Аркадий Палыч.

– Не волнуйтесь, пожалуйста, – деланно рассмеялся «официант», резко нажимая на тщедушную шейку клиента, моментально осевшего в креслице.

– То-то же, – пробурчал «официант» и крикнул, не поворачиваясь. – Загружайте его!

Аркадий Палыч, не отрываясь, глядел на проносившиеся за бортом звездолета астероиды, казавшиеся мелким мусором.

– С какой скоростью мы идем? – поинтересовался он у «официанта», стоявшего рядом.

– Десять энштейнов в секунду, – уверенно бросил тот. – Скоро уже вернемся на Землю. Вы все поняли?

– Да-да, конечно, – закивал Мухобойский.

– Вам удастся все правильно указать, Аркадий Павлович?

– Естественно! – заверил тот, покачнувшись. Корабль входил в плотные слои атмосферы.

– Сейчас начнется небольшая болтанка, – предупредил «официант». – Советую пристегнуться.

«Прям, как в аэрофлоте», – незлобиво огрызнулся про себя Мухобойский. Он лег в отведенный ему отсек и, закрыв защелки ремней, прикрыл глаза. Только на время посадки.

Очнулся он уже дома, в своей квартире, и сразу бросился к ноутбуку. Открыл новый белый лист и напечатал. «Вся правда о галактике». А потом пальцы сами забегали по клавиатуре, пытаясь угнаться за мыслями, видениями и воспоминаниями. Аркадий Павлович писал до глубокой ночи, ни мало не интересуясь дома ли домашние. Не испытывая желания поесть или какие другие нужды. Текст захватил его полностью, не давая даже минуты передышки.

«Скорее успеть, пока не забыл», – мысленно подгонял он сам себя. Когда за окном посерело, Мухобойский, дописав последнее предложение, задумчиво глянул на поднимающееся солнце и счел это благим знаком. Он быстро ткнул мышью в статистику и обомлел от цифры. Двадцать авторских листов за одну ночь. Вот это работоспособность! Только с одного глотка самогонки! Нужно найти того самого мужика и стать постоянным клиентом. Аркадий Палыч пробежался глазами по тексту. Невероятно и совершенно. И не замедлил выложить свое детище в нескольких интернет-магазинах и на своем сайте «Миры Мухобойского».

Он проснулся от разрывающегося звонка мобильника. Протянул руку и сонно пробурчал:

– Да, алё!

– Аркадий Павлович! – пророкотала трубка приятным баритоном.

– Я, – проблеял до конца не проснувшийся Мухобойский.

– Спишь что ли? – расхохотался собеседник. – Так все и проспать недолго!

– Кто это? – не понял Аркадий.