– Отставить, рядовой! Вольно! – рявкнула на него Камушка. – Лаки, выдели бойцу дозу. Стакан-то есть?

– Спасибо, ребятки! – просветлел лицом Митрич, извлекая из-за пазухи помятый пластиковый стаканчик. – Вот это по-христиански, по-божески, то есть. Присаживайтесь, что ли, у меня и закуска тут есть…

Из-за пазухи была извлечена сушеная рыбка, пучок лука и горбушка черного хлеба.

– Не побрезгуем! – потянулся к луку Крис.

Выпили, посидели немного.

– Встали, пошли, – скомандовала Камушка, – до карьера нам как лучше дойти?

– А вот, левее чуть возьми, там тропка будет такая. Зачем вам этот карьер? Всех чего-то на этот карьер будто черт какой тащит.

– Что-о? – взвизгнула Камушка. – Руки в ноги. То есть ноги в руки, шагом марш, бойцы. А то придем к шапочному разбору.

Бойцы повиновались. Они шли и шли по лесу, и казалось, что вожделенный карьер все никак не начнется. Закончилась водка, припасенная Лаки.

– У кого что есть еще выпить? – спросил Крис. – Ты, Сорхед, больному человеку Митричу сто грамм паршивых пожалел, а сам-то что можешь нам предложить?

– У меня только кока-кола… – растерялся тот.

– На кокаинчик пересел? – подначила его Камушка. – Богемный образ жизни? Скурвился совсем?

– Какой кокаинчик, что вы, я так…

– А то я не знаю, как ты в журнал «Современная мысль» попал. Все знают – уломал тебя Дима Бычко и согласился ты, и теперь работаешь на него. Ты только не переживай – один раз – не Логоваз, – подмигнула Камушка.

– Какой Бычко, вы что? Где я, а где Франция? Он в Москве – а я тут. И не пишу я в «Современную мысль», я теперь сисадминю в «СКЛ».

– Стало быть, обманул тебя этот жирный боров. Ну ничего, малыш, тогда расслабься и получи удовольствие, – усмехнулась Камушка.

– Кстати, мать, а как у тебя самой дела с этим, с чеченцем-то? – спросил Лаки.

– Отставить разговорчики! – помрачнела Камушка. – До цели недалеко. вперед, бойцы, нас ждет шикарный урожай.

Заброшенный песчаный карьер зарос по краям крепкими молодыми сосенками и выглядел вполне гостеприимно.

– Так. Крис – налево, Лаки – направо, Сорхед – куда-нибудь подальше, а я вас ждать здесь буду. Если кто чувствует, что потерялся, – не геройствовать. Мобилу к уху – и звоним мне. Кто первый находит грибы, мобилу опять же к уху – и оповещаем остальных. Все поняли?

– Так точно! – потянулся Крис. – У меня там, правда, оплата скоро кончается… Ну ладно, я-то и не заблужусь, но как бы Сорхеда выручать не пришлось.

– Оставьте меня! – нервно отдернулся тот. – Я сейчас такое найду, что вам и не снилось!

– Грыбочык! – поддразнил его Лаки.

– Не расслабляться! – гаркнула Камушка. – Инструкции получены? Действуйте.

Крис и Лаки, посмеиваясь, разошлись в разные стороны, заключая по дороге пари, кто из них первым найдет месторождение поганок. Сорхед решил, что он сейчас тайком от всех вернется в город, отключит мобильник и посмотрит порнографические картинки, которые накачал вчера ночью. А эти пусть поищут его, поволнуются. Впредь будут почтительнее. Да что они вообще себе позволяют? Он будущее светило технического прогресса, а они – кучка жалких наркоманов, не способных самостоятельно ни одной простенькой программы без багов написать.

Он брел и брел, думая, что скоро выйдет к деревне, а там и до стройплощадки рукой подать. Но по своей извечной рассеянности Сорхед пошел в сторону, противоположную той, откуда они пришли. Лес все не кончался, жара не спадала. Хотелось есть и пить, тут кока-кола и пригодилась! «А эти пусть сдохнут от жажды!» – мстительно подумал он.

Лес вокруг был одинаковый – сосны и березы, полянки и тропинки. Где-то далеко-далеко послышалось нежное «Ау-у!» – очевидно, Камушка прочистила свои могучие легкие и теперь собирает отряд. На боку завибрировал мобильник. Определился номер Криса.

«Ну конечно, только Крису я и нужен», – вздохнул Сорхед. Крис ему всегда нравился – подтянутый, спортивный, настоящий мачо. Девушек менял каждую неделю. Недавно отрастил себе сутенерские усики, и это было уже слишком.

Сорхеду вдруг очень захотелось увидеть его, прямо сейчас, рассказать о принципиально новом способе кодирования, над которым он тайком работает. «Но там же эта Камушка. И Лаки».

Запахло дымком откуда-то слева. «Значит, неподалеку жилье!» – сообразил Сорхед и пошел на запах. Посреди поляны, на которую он выбрался, дымилось свежее кострище. «Вот, блин, обманулся! – тоскливо сплюнул Сорхед. – Нет тут никого живого».

Никого живого там и в самом деле не было. Зато в кострище, в самом его центре, лежал обгорелый человеческий труп.

– Ма-а-а! – сорвался на визг, потом захрипел Сорхед. Трясущимися руками сорвал с пояса мобильный, набрал номер, не попадая по кнопкам. – Крис, алло! Ты слышишь меня? Я… Я заблудился, да! Тут тело, тут костер, труп в нем, иди скорее сюда, ко мне, я не знаю где, нет! Ты можешь определить? Тут костер, в нем труп. Не жрал я грибы! Нет. Крис, только скорее, пожалуйста! Костер, а рядом я. Никуда от него не уходить? Страшно же! Ну ладно, буду ждать. Только ты поскорее, а?

От голода, усталости и духоты, а также от полученного нервного потрясения Сорхед упал в обморок. Так его и нашел Крис и остальные – обгорелый труп в костре, а рядом – бесчувственное тело Сорхеда.

– Надо его с ноги уделать! Верное средство, – сказал Крис. – Ну-ка, я его сейчас…

– А жмур-то, смотри, вправду есть, – к кострищу подошла Камушка. – Валить отсюда надо, вот что я вам скажу.

– Милицию надо вызывать, – ответил Крис, пытаясь легкими оплеухами привести Сорхеда в чувство. – Сейчас звони 02 и сигнализируй.

– Мы с ума еще не сошли – с ментами связываться, – сказал Лаки. – Давай разберемся с этим придурком – и домой. Грибов не нашли, в говно какое-то вляпались. Лучше бы я дома оставался – сегодня по телику «Семнадцать мгновений весны» повторяют.

– Ты сколько раз эти «Семнадцать мгновений весны» смотрел? – одернул его Крис. – Непременно в милицию надо звонить. Вы совсем, что ли? На зону хотите? Митрич видел, что мы сюда идем. Камушка, молодец, у него еще и дорогу спросила.

– Я же не знала, что тут жмур этот.

– Не знала. Но теперь, если кто его пойдет опрашивать, он без утайки скажет, что шли мы к песчаному карьеру, и какое у тебя алиби? Мало ли, кого мы тут встретили и убили?

– Крис, да ты чего? Кого мы убили? – опешил Лаки.

– Никого мы не убили. В милицию звоните, быстро.

Камушка пожала плечами и достала из кармана мобильный.

– Алло, милиция? Тут такое дело. Обгорелый труп человека. Метро Дыбенко, лес, сразу за песчаным карьером. Тут недалеко. Ирина Камова. Тут недалеко. От песчаного карьера – немного правее. Кострище свежее.

– Ну что, поверил начальник? – спросил Лаки.

– Так поверил, что тебе и не снилось. Сейчас приедет – опрашивать нас будет. Никаких чтобы разговоров про грибы. Мы пошли в лес, чтобы водки выпить. От всех водкой пахнет, все достоверно. Один вот уже нажрался, сознание потерял.

В этот момент Сорхед открыл глаза, увидел склонившегося над ним Криса, примеривающегося для очередного удара, и сказал:

– Милый…

– Ну, за милого! – ухнул Крис и припечатал беднягу хорошим ударом в челюсть. – Готов клиент.

– Сатанисты это, – пробормотал Сорхед, не открывая глаз, – жертвы они тут приносят.

– Хоть бы сатанисты тебя прибрали! – с чувством сказала Камушка.

Помолчали.

Через некоторое время к полянке подъехал милицейский газик…

– Грибочки, говорите, промышляли? – ласково спросил один из милиционеров. – Вас мы тоже с собой возьмем. Для дачи показаний, ну и так, вообще. А где у нас клиент?

– Вон, в костре, – насупился Крис. – Обижаете, начальничек, мы тут выпивали только.

– Поговори у меня, татарская морда, – беззлобно ухмыльнулся мент.

– Да уж какая есть, – обиженно нахмурился Крис.

– А знаешь, что за такие разговорчики с твоей мордой сейчас будет? – внезапно посерьезнел мент.