Прошли лишь сутки с момента ограбления склада, и вот в поздний ночной час на улице, сквозь снежные хлопья, поднятые метелью, милиционер Герасимов различил двух прохожих, несших набитые чем-то сумки.

— Стойте! — догнал он их. — Куда идете и что несете?

Прохожие оказались молодыми парнями. Они явно растерялись при виде милиционера.

Памятуя о том, что накануне в отделении милиции весь личный состав был ориентирован на розыски преступников, ограбивших склад Союзпушнины, Герасимов решил, что следует доставить неизвестных в отделение для проверки.

— Попрошу идти со мной! — приказал он.

Один неохотно повиновался. В руках у него были две сумки. Другой же, с третьей сумкой, пустился бежать. Герасимов не стал его преследовать. Ему важно было не упустить хотя бы одного из задержанных.

Когда в дежурной комнате милиции, куда он привел парня, сумки открыли, взору присутствующих предстали меха — десятки шкурок норки! Несомненно, они были похищены со склада Союзпушнины. Срочно вызванные в милицию работники склада сразу же опознали их.

Так удалось выйти на след. Случайно? Нет, не случайно. Бдительность милиционера Герасимова, его профессионально зоркий на подозрительных личностей глаз — не случайность. Так подготовлены советские милиционеры вообще. Вот почему Герасимов не прошел мимо парней с сумками, обратил на них внимание.

Однако сам задержанный — некто Кузьмиченко — ничего вразумительного сказать не мог. Что за меха он нес в сумке, откуда, каково их происхождение? На все эти вопросы он отвечал: «Не знаю!» Это был зареванный юнец, который и впрямь ничего не знал о содержимом сумок. Для него самого то, что в сумках оказались шкурки норок, к тому же краденые, явилось полной неожиданностью. Он страшно перепугался.

— В таком случае, Кузьмиченко, как вы объясните появление у вас этих сумок? Кто был вместе с вами?

— Мне и моему приятелю Храпунову дал эти сумки наш общий знакомый Сосновский. Он сказал, что мы должны отнести их к себе домой. Мы понесли. Но только Сосновскому эти сумки тоже не принадлежат.

— А кому же?

— Сосновский получил их от своего приятеля Санина. Но это все, что я знаю.

— Где сейчас Санин?

— Оставался у Сосновского, когда мы уходили.

— Дайте адрес Сосновского.

Кузьмиченко попросили также рассказать, как выглядят Санин, Сосновский, Храпунов.

И вот от отделения милиции спешно отъехали две машины с мигающими синими огоньками на крыше. В одной повезли Кузьмиченко к Сосновскому для опознания, в другой же сотрудники милиции Ганин и Бакалевец отправились на поиски убежавшего от Герасимова Храпунова.

В ту ночь милиции явно везло. На проспекте Газа сидевшие в патрульной машине увидели двоих подозрительных людей, очень похожих, судя по описанию, которое дал Кузьмиченко, на Храпунова и Санина. Это и впрямь оказались они. Их задержали, посадили в машину, доставили в отделение.

Вот что выяснилось.

После того как Кузьмиченко с двумя сумками был задержан милиционером Герасимовым, скрывшийся с третьей сумкой Храпунов помчался к Сосновскому. У того еще находился Санин. С криком «Кузьмиченко замели!» Храпунов вбежал в комнату. Санин заволновался и сказал, что должен сейчас же уходить. Храпунов пошел с ним. Но, как мы уже знаем, далеко им уйти не удалось. Сумку с мехами они оставили у Сосновского. Там ее и нашли оперативники, приехавшие вместе с Кузьмиченко.

Теперь следователь Кириллов имел уже дело с четырьмя — Саниным, Сосновским, Кузьмиченко и Храпуновым. Кто же из них участвовал в ограблении склада Союзпушнины? Санин?

Сосновский показал:

— Когда Санин пришел ко мне с сумками, он сказал, что в них кое-какие его личные вещи, а принес он их, дескать, потому, что разводится с женой и ему пока некуда деться. Он попросил меня временно подержать эти вещи у себя и ни в коем случае не заглядывать в сумки. Я обещал ему это, но предупредил, что боюсь, как бы его не подвести, потому что у меня может быть обыск, так как я привлекаюсь к уголовной ответственности за нанесение легких телесных повреждений. Посовещавшись, мы решили спрятать сумки в более надежном месте, вызвали Кузьмиченко и Храпунова и попросили их отнести сумки к себе домой. Чем это окончилось — вы знаете…

Под давлением улик Санин признался в том, что участвовал в ограблении склада. Но преступников было двое. Кто же второй? Санину ничего не оставалось, как назвать своего сообщника — Краснопевцева.

Санин подробно рассказал о том, как они решили ограбить склад, как осуществляли «операцию».

— Когда мы с Краснопевцевым взломали дверь на четвертом этаже и обнаружили, что мехов там нет, я предложил бросить эту затею и уйти. Но Краснопевцев стал уговаривать меня. Он уверял, что надо «перешагнуть через себя», «преодолеть психологический барьер». Я не поддавался на уговоры. Тогда Краснопевцев предложил: «Давай сделаем так: если на третьем этаже дежурит мужчина — уйдем, а если женщина — будем „брать“». Я согласился, втайне надеясь, что затея наша сорвется и мы уйдем. Но когда, обмотав лица шарфами, мы позвонили, нам ответил женский голос. Пришлось не отступать, коль был уговор. Обманув дежурную, мы проникли в помещение. Я остался возле женщины — караулил, чтобы она не подняла тревогу, а Краснопевцев прошел в соседнее помещение и стал набивать сумки мехами…

Арестованный Краснопевцев тоже не стал отпираться. Забегая вперед, скажем, что изъятые у преступников меха поступили обратно на склад, а затем и на аукцион. Так что государство в данном случае никакого ущерба не понесло. На раскрытие преступления понадобилось всего три дня!

Но тут произошли события, отодвинувшие дело об ограблении склада Союзпушнины на второй план. Им предшествовал телефонный разговор, который состоялся между Кирилловым и начальником отдела Управления уголовного розыска ГУВД Леноблгорисполкомов А. Д. Шавгулидзе.

— Владимир Эммануилович, привет!

— Привет!

— Ну, как дело об ограблении Союзпушнины? Заканчиваешь?

— Да. Осталось уточнить кое-какие детали.

— Послушай, лежит у меня одно нераскрытое дело. Тоже об ограблении.

— Что за дело?

— Есть у ДЛТ филиал на Васильевском острове, который торгует по сертификатам. Некоторое время тому назад его обокрали. Преступники проникли в магазин ночью, взломав пол. Брали все, что попадется на глаза: куртки, женские пальто, меховые воротники, дубленки, фотообъективы, часы, зажигалки, перчатки, парфюмерию. Ущерб — на семь с лишним тысяч. Так вот, посмотри, пожалуйста, не тянется ли отсюда ниточка к твоим «подопечным»?

— Посмотреть можно. Только особой надежды, Анатолий Давидович, не питай.

— Значит, договорились? Я сам завезу тебе материны этого дела.

В перечне вещей, обнаруженных во время обыска у Краснопевцева, значились часы. Кириллов обратился к Работникам филиала ДЛТ — не сохранились ли у них случайно паспорта похищенных часов? Оказалось, сохранились. Следователь попросил дать ему эти паспорта и нашел среди них паспорт, номер которого совпал с номером часов, найденных у Краснопевцева. Разумеется, тот пытался уверить следователя, что часы он приобрел у неизвестного ему лица и было это у пивного ларька.

Что ж, версия, надо сказать, в какой-то степени правдоподобная. Бывает, околачиваются около пивных ларей личности, предлагающие то часы, то кольцо, то даже дамские туфли, и всегда находится покупатель, которого прельщает дешевизна продаваемых вещей, подчас краденных.

Следователь попросил работников магазина представить ему полный список похищенных предметов. Оказалось, не только часы, но и кое-какие другие вещи, найденные у Краснопевцева, тоже были в этом списке. Среди них — фотоаппарат, два фотообъектива…

— И дубленку придется снять с себя, Краснопевцев, — сказал Кириллов своему подследственному на очередном допросе. — Не по плечу она вам.

— Почему не по плечу? Самый мой размер…

— Надели вы ее не по праву. Дубленка-то тоже краденая. И украли вы ее из магазина, так же как и спортивную сумку, и зажигалку, и даже французский крем фирмы «Кристиан Диор», которые мы обнаружили у вас дома. Что вы на это скажете?