Егор так и замер возле моей спальне, а я почти бегом преодолела коридор.

– Куда это ты так спешишь? – прошипела вынырнувшая из-за угла Алиса. – Думаешь, избавиться от меня? Думаешь, что снова заберешь Егора себе? Не получится! Я устала ждать, – крикнула она. – Скорее, это я избавлюсь от тебя и твоего недоразумения. – Алиса покосилась на мой плоский живот.

Она вдруг схватила меня за руку. Я попыталась вырваться.

– Алиса, отстань от нее! – где-то в глубине коридора раздался голос Егора.

– С удовольствием, – оскалилась она и резко ослабила хватку, толкнув меня к лестнице.

Я не успела вцепиться в перилла, нога подвернулась, и я, не удержав равновесия, заскользила вниз, пытаясь схватиться за стену.

– Юля! – заорал Егор, выбегая на площадку второго этажа.

Я смогла затормозить падение, но больно приложилась спиной и плечом. Тут же в низ живота отдало противной болью.

– Она ударила меня! – завопила Алиса. – Мой ребенок.

Я обернулась и увидела, как Алиса вжимается в перилла, будто это она чуть не упала. Рукой она обхватила выпирающий живот.

– Она хотела столкнуть меня с лестницы, – заплакала она навзрыд.

– Это неправда, – едва сумела выдавить я, почувствовав сильную боль в животе. Тут же перед глазами все закружилось, и я отключилась.

Очнулась я в затемненном помещении и, осмотревшись вокруг, поняла, что в больнице. Если не считать ноющей боли в районе позвоночника – видимо, проехавшись по ступенькам, я ссадила кожу, – то чувствовала я себя неплохо. Я положила руку на живот, пытаясь понять, все ли со мной в порядке. В изголовье кровати я нащупала кнопку вызова медсестры.

Через минуту дверь в палату открылась.

– Проснулись? – улыбнулась медсестра.

– Что со мной? Что с моим ребенком? – с тревогой я всматривалась в лицо медсестры, пытаясь понять по выражению лица, произошло ли самое страшное.

– Все в порядке. И с вами, и с ребенком, – сказала она. – Как вы себя чувствуете?

– Я упала, потеряла сознание. Со мной точно все в порядке?

– Да, почти. Я сейчас позову врача, и Светлана Степановна все вам расскажет.

От этого ее «почти» меня затошнило. Я лишь надеялась, что медсестра таким образом не пыталась смягчить произошедший выкидыш.

Вскоре в палату вошла дородная женщина-врач, а за ней следовал Егор с пристыженным видом.

– Ну, как вы себя чувствуете? Саша, – кивнула врач медсестре, – померяй ей давление.

Медсестра достала аппарат и начала накручивать рукав мне на предплечье.

– Доктор, что с ребенком?

– Угроза выкидыша. Матка в тонусе. Слава богу, кровотечение было небольшим.

– Кровотечение? – в ужасе выдохнула я.

– Да, – кивнула Светлана Степановна. – Ваш муж сказал, вы поскользнулись на лестнице и чуть не упали.

Я перевела удивленный взгляд на Егора.

– Неужели? – сузила я глаза.

– Хорошо, что я успел вовремя тебя подхватить, дорогая. Больше никаких лестниц.

Понятно. Ему, видимо, плевать, что я чуть не потеряла ребенка. Главное – выгородить Алису и обелить себя. Я отвернулась на него и посмотрела на Светлану Степановну, которая давала инструкции медсестре:

– Саша, дай ей кислород, пусть подышит немного.

– Хорошо, Светлана Степановна. – Медсестра вышла из палаты.

Врач взглянула на меня и сказала:

– Вам нужен покой. Полежите у нас недельку. Только постельный режим. Никакого волнения, никакого стресса. Только положительные эмоции и покой, моя дорогая, иначе не миновать беды.

– А сейчас… с малышом точно все в порядке? – дрожащим голосом спросила я.

– Точно. И никаких слез. Слышите меня, Юля?

Я кивнула. Светлана Степановна пошла на выход, смерив Егора долгим взглядом.

– Вам тоже лучше выйти. Вашей жене нужен покой и крепкий сон, – сказала она ему.

– Я только на минутку, – попросил он.

– Ну ладно, – согласилась врач и вышла.

Егор подскочил к моей кровати и взял меня за руку.

– Юль, малышка, все будет хорошо. – Он поцеловал тыльную сторону моей ладони.

– Уходи.

– У нас все обязательно будет хорошо: у тебя, у меня и нашего малыша.

– У меня и было бы все хорошо, если бы ты не притащил меня в дом, где поселилась Алиса, – прошипела я.

– Я ее выгоню. Вот увидишь. Когда тебя выпишут, Алисы в доме уже не будет.

Я выдернула руку.

– Я не собираюсь возвращаться к тебе, пойми наконец!

– Юль…

– Да уйдешь ты, в конце концов! – повысила я голос. – Или ты реально хочешь, чтобы у меня случился выкидыш?

Дверь в палату открылась, и вошла медсестра Саша.

– Кислород, – сказала она, виновато улыбнувшись.

Егор, сидевший на краю моей постели, поднялся.

– Я навещу тебя завтра утром, – пообещал он, а потом наклонился и поцеловал в лоб. Я поморщилась от отвращения.

В дверях Егор обернулся:

– Это частная клиника, тут наверняка все есть, но если тебе что-то понадобится, позвони, я привезу.

Я закрыла глаза, давая понять, что не хочу ни видеть его, ни слышать.

Вернется завтра утром? Значит, завтра утром меня здесь быть не должно. Но как я уйду из больницы, если это может повредить ребенку? Я чуть не потеряла его из-за Алисы. Терять его по своей глупости я уж точно не хотела.

Палата опустела. Я осталась в полном одиночестве и тишине. Здесь был телевизор, но мне не хотелось посторонних звуков. Надо было подумать. Хорошенько подумать.

Светлана Степановна рекомендовала покой, но если тело и нашло его, то мысли уж точно успокоиться не могли. Я не понимала, что делать дальше. Егор, как заведенный, ничего не хотел слышать о разводе теперь, когда я ждала ребенка. Наверное, он и правда любил меня, но такой любви мне было не нужно. Слишком больно. Принять утверждение, что все мужчины полигамны, а измены – это нормально, я не могла. Я не Динара. Я не из тех женщин, что закрывают глаза на похождения мужа. Это, в конце концов, нечистоплотно. Одна только мысль, что Егор возвращался от любовницы домой и ложился со мной в одну постель, вызывала рвотный рефлекс.

Что же делать? Господи! Что делать? Даже если я настою на разводе, а свекор со свекровью мне в этом помогут, Егор не оставит меня в покое. Чего доброго, еще и решит забрать ребенка себе. Когда у тебя много денег и связи, легко лишить бывшую жену права на опеку, выставив ее в самом неприглядном свете. Далеко ходить не надо: один из близких друзей Егора, миллиардер Аксёнов, просто выбросил жену на помойку, лишив ее родительских прав. Надя уже три года ходит по судам, пытаясь хотя бы получить разрешение на свидание с сыновьями. Только что толку? Надя – обычная женщина, а у Аксёнова власть!

В памяти тут же всплывают воспоминания о разговоре с мужем на эту тему.

– Это отвратительно, Егор, – говорила я. – Надя всегда была хорошей женой и матерью, а Дмитрий ведет себя недостойно.

– А о чем она думала? Жила в шоколаде, обеспеченная по полной программе, а тут вдруг ей взбрело в голову уйти от мужа, – поморщился Егор.

– Значит, на то были свои причины, – возразила я. – Не просто же так.

– Да не было никаких причин. Решила вильнуть хвостом – вот и все ее причины. Ну а теперь пожинает плоды. Неужели она рассчитывала, что Дима позволит расти сыновьям не пойми в каких условиях? Он отец.

– А она мать!

Мы еще долго спорили, но тогда я не придавала значения тому, с какой яростью Егор защищал друга. Теперь-то я понимала. Наверняка Надя устала терпеть измены мужа, потому и ушла. А Егор делал вид, что не знал причины, потому что и у самого рыльце было в пушку.

От мыслей о Наде и ее проблемах я вернулась к мыслям о себе. Егор вполне мог поступить со мной так же, как и Аксёнов со своей женой: отнял сыновей, нанял им десяток нянь, женился на молоденькой модели, которая недавно родила ему дочь. Я не вынесу, если Егор надумает отобрать у меня ребенка. Нет уж, пусть растит малыша от Алисы. Эти двое друг другу под стать.